Дом яростных крыльев
Шрифт:
— После Приманиви, Марко запер всех несогласных на корабле, который он затем потопил у южного берега Люса, на кладбище кораблей.
Моё сердце стучит о каждую косточку моего корсета.
— Кладбище кораблей?
Риккио наблюдает за тем, как Джиана подливает ему вина, но кажется, будто он сейчас за несколько километров отсюда, дрейфует по Марелюсу.
— Море и течения там настолько дикие, что разбивают любой корабль, который заходит в эти воды.
— Марко скормил их змеям? — в ужасе восклицаю я.
— А чему ты так
В этой части таверны нет окон, и всё же Маттиа бросает взгляд на стену, которая выходит на набережную. Я решаю, что он беспокоиться о том, что кто-то может подслушивать, но затем он говорит:
— Интересно, утащили бы тебя змеи в своё логово, Фэллон?
Джиана шипит.
— Не говорит так, Маттиа. Даже не думай об этом.
Она проводит пальцем по лужице разлитого вина, после чего подносит рубиновую капельку к своим губам — это фейский ритуал, который совершают, если не хотят, чтобы сказанное сбылось.
— Я знаю, все думают, что я могу приручать животных, но это неправда.
Я продолжаю врать, как завещала мне бабушка.
— В тот день в канале змей напал на меня.
Он указывает на то место, где я сижу.
— Но ты всё ещё дышишь?
— Потому что он был молодым. Только поэтому я всё ещё дышу.
Антони протягивает под столом руку и сжимает мою ногу, которой я начала стучать по полу.
— Хватит разговоров о змеях, воронах и войнах, хорошо?
— Да-да, — Маттиа приподнимает бокал.
Рука Антони остается на моей ноге, и хотя меня это не успокаивает, это, похоже, успокаивает его, поэтому я разрешаю ему оставить ладонь там, где она лежит.
Пока кузены обсуждают места для рыбалки и женщин, Джиана исчезает на кухне, чтобы принести еды.
Несмотря на то, что я стараюсь не выпадать из разговора, мои мысли всё время возвращаются к пророчеству Бронвен. Почему именно пять воронов? Могут ли все пятеро быть спрятаны в Люсе?
Прошло уже более двадцати лет. Как долго могут жить вороны? Ржавый котел, надеюсь, я ищу не их трупы.
Мне хочется достать ручку и бумагу, чтобы записать все, что я узнала, но оставлять подобные улики — ужасная идея. Поэтому я прокручиваю всю информацию у себя в голове. Когда я делаю это приблизительно в двенадцатый раз, меня осеняет одна мысль.
Вороны, которые выжили, улетели на Шаббе.
Жители Шаббе любят животных.
Моё колено ударяется в крышку стола. Что если эти вороны связаны с Шаббе? Что если Бронвен сама оттуда?
Антони наклоняется и бормочет мне на ухо:
— Я слишком тороплюсь?
Я поворачиваюсь к нему и радуюсь, что он связал мою суетливость с тем, что он гладит моё бедро.
Рада тому, что он не пытается прочитать мои мысли.
Рада тому, что он не умеет это делать.
Я нацепляю на себя застенчивую улыбку.
— Немного.
Он целует меня в уголок губ и возвращает
Их эмоциональный рассказ о королевском пире как рукой снимает моё опьянение.
Протрезвев, я встаю и шёпотом желаю всем спокойной ночи.
Антони тоже встает и настаивает на том, чтобы проводить меня домой. Поскольку снаружи всё ещё темно, я не сильно сопротивляюсь. По правде говоря, я рада его компании. Антони, может быть, и не Данте, но я ему доверяю.
Мы неторопливо идём вдоль канала, и я, наконец, задаю ему вопрос, который занимал мои мысли весь последний час.
— Я знаю, что магическая защита вокруг Шаббе не даёт его жителям попасть в наши воды, но что, если кто-то из них уже был там?
Мой вопрос приковывает его ботинки к мощёной улице и заставляет его пальцы напрячься у меня на пояснице.
— Защита должна была затянуть их обратно. Магия, которая была использована, примагничивает их кровь и силой притягивает их тела обратно на остров.
Так рассыпается моя теория о том, что Бронвен — жительница Шаббе.
Когда мы снова возобновляем шаг, я говорю:
— Марко следовало отправить Данте на Шаббе, а не в Глэйс.
Антони фыркает.
— Только если бы он хотел убить своего брата.
Я резко вдыхаю.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что Коста убил дочь королевы и использовал её кровь, чтобы создать магический барьер между их островом и остальным миром.
Моя челюсть отвисает так низко, что подбородок сейчас без сомнения касается моих ключиц.
— Жители Шаббе презирают семью Регио так же сильно, как Регио презирают жителей Шаббе.
Значит, жители Шаббе не помогут Данте заполучить трон.
Мне приходится опять начинать сначала. Единственный плюс — это то, что сейчас у меня больше информации, чем когда я получила первый кусочек головоломки. Хотя ничего из этого не помогает мне понять, каким образом пять птиц приведут Данте к трону.
Антони сжимает мою талию.
— Когда-нибудь мир всё же наступит.
Я хмурюсь, потому что не знала, что у нас идёт война.
ГЛАВА 11
Весь вечер Антони вёл себя как настоящий джентльмен, тогда почему я чувствую себя так, словно изменила принцу с красивым рыбаком? Потому что Бронвен заложила мне в голову мысль о том, что Данте и мне суждено пожениться?
Звёзды сегодня такие яркие, что цветущие лианы, поднимающиеся по боковым стенам нашего дома, напоминают мишуру, которой украшают Люс с первым снегом и оставляют до первого цветения. Йоль — один из моих любимых праздников, и не потому, что я родилась в самый короткий день в году, а потому что праздничное настроение захватывает всех жителей Люса, и всё вокруг сверкает, включая наш мрачный канал.