Домашний фронт
Шрифт:
Хромая, Джолин добралась до входной двери и вышла в ночь.
— Джолин, подожди! — крикнул Майкл.
Она захлопнула за собой дверь и пошла по гравийной дорожке, затем по газону, разделявшему их участки.
Майкл догнал ее почти у самого их дома. Взял за руку, попытался остановить.
Она оттолкнула его.
— Оставь меня.
— Джолин…
— Молчи, — прошипела Джолин. Самообладание покидало ее. Она не владела собой. — Оставь меня.
— Джолин, я тебе помогу.
Не реагируя на его слова, она вошла в дом и доковыляла до спальни. Повернувшись, чтобы захлопнуть дверь, она сделала неудачное
Джолин истерически рассмеялась, она смеялась и не могла остановиться. Смотри, Тэми, — ноги нет!
Ей хотелось опуститься на колени, но и этого она не могла. Еще одно недоступное ей теперь действие. Все, что она может, — это стоять, покачиваясь на одной ноге, словно цапля.
Эта мысль вызвала новый приступ смеха. Внезапно Джолин поняла, что ей нужно в туалет, но инвалидное кресло далеко, протез валяется в другом конце комнаты, а костыли остались в прихожей.
Выругавшись, она неловко поскакала на одной ноге, хватаясь за мебель. В ванной она увидела свое отражение в зеркале и отвела взгляд. Дрожащими руками расстегнула джинсы и спустила до щиколоток. И слишком поздно поняла, что до унитаза еще далеко.
Пытаясь подвинуться, Джолин подпрыгнула, наступила на спущенную штанину и потеряла равновесие. Нога у нее подвернулась. Падая набок, она ухватилась за вешалку для полотенец. Вешалка сорвалась со стены, и Джолин рухнула на пол, с силой ударившись плечом о край раковины и вскрикнув от боли.
Секунду она лежала неподвижно, оглушенная болью в плече и ноге, потом закричала от унижения и отчаяния.
Дверь в ванную распахнулась.
— Джолин?
— Уходи.
Майкл опустился перед ней на колени, коснулся щеки.
— Детка… — тихо сказал он голосом, который Джолин так любила, до сих пор любила, и от этого голоса она почувствовала себя невыносимо одинокой и потерянной. — Как ты?
— А ты как думаешь?
— Детка… — повторил Майкл.
И Джолин вдруг обнаружила, что плачет. Всхлипывает. Она попыталась остановиться, сдержать эти ненужные слезы, быть сильной.
Майкл обнял ее, прижал к себе и стал гладить по голове.
Остановиться она уже не могла. Рыдания сотрясали все ее тело, и она обмякла, как тряпичная кукла; из носа текло, дыхание перехватило. Сначала она оплакивала Тэми, потом все свои потери, начиная с родителей и даже раньше — с семьи, о которой она так мечтала ребенком и которой у нее не было. Она оплакивала Смитти и свою лучшую подругу, крах своей карьеры, потерю ноги, свой рухнувший брак.
Наконец Джолин сумела взять себя в руки. Слегка отстранившись, она увидела, что Майкл тоже плачет.
Он неуверенно улыбнулся, и Джолин поняла, как ей нужна эта улыбка, как ей нужен Майкл. Все остальное — ложь.
— Насколько я понимаю, ты хочешь в туалет.
Она невесело рассмеялась. Ее жизнь развалилась на полу ванной, со спущенными до щиколоток джинсами. До
— Да.
Майкл встал, легко, как пушинку, подхватил ее на руки, посадил на унитаз, отмотал кусок туалетной бумаги и протянул ей, словно изящную белую розу.
За годы брака Джолин тысячу раз делала это при нем, но теперь почему-то застеснялась. Она хотела попросить его выйти, но потом передумала. Она не должна сейчас разрушить то, что происходит между ними.
Закончив, она спустила воду.
Майкл встал перед ней на колени, помог натянуть трусики.
Заметив, что он смотрит на гелевый носок, Джолин почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Сейчас Майкл отведет взгляд…
Но Майкл медленно снял носок, открыв уродливый, закругленный обрубок — все, что осталось от некогда прекрасной ноги. Потом наклонился и поцеловал ярко-розовый шрам.
Когда он снова поднял голову, его глаза лучились любовью — отрицать это было невозможно. Немыслимо, но Майкл опять влюбился в нее. Джолин поняла это в тот день, когда он привел ее в суд. Поняла и испугалась.
— Ты знаешь, да?
Она кивнула.
— Не спорь, — прошептал он, взял ее на руки и вынес из ванной. Джолин думала, что он положит ее на кровать, но Майкл вышел из комнаты и направился к лестнице.
— Куда ты меня тащишь?
— В нашу постель, — ответил он, поднимаясь по ступенькам.
Джолин прильнула к нему. По дороге наверх она пыталась найти причины, почему заняться любовью — это неудачная идея. Врачи сказали, что она может «возобновить половую жизнь», когда почувствует, что готова, но как это будет выглядеть?
Она хотела сказать: «Постой, я не готова», но поняла, что это ложь. В ней говорит страх. Она была готова любить этого мужчину с той секунды, как увидела его. И прошедшие годы ничего не изменили. Они причиняли друг другу боль, разочаровывали друг друга, но ничто не сможет их разлучить. Майкл ей нужен, очень нужен — напомнить, что она жива, что она не одинока и что для нее еще не все потеряно.
Она должна снова поверить ему — это их единственный шанс. Ее единственный шанс. Защитить себя от страданий можно только одним способом — совсем перестать любить, но Джолин не могла этого сделать. Она пыталась. Ей нужна любовь — безрассудная, непредсказуемая, опасная. Даже с ее искалеченным телом и истерзанным сердцем. Она хотела любви. Хотела Майкла.
Он распахнул дверь спальни, потом ударом ноги закрыл ее за собой и остановился у кровати, слегка запыхавшись после подъема по лестнице. В его глазах Джолин увидела страсть, заставившую ее тело встрепенуться, вернувшую ее к жизни. Но кроме страсти там были еще страх и тревога. Они легли рядом.
— Я люблю тебя, Джо, — просто сказал он. Оба понимали, что на самом деле все не так просто.
— Я тоже тебя люблю Майкл, — задыхаясь, ответила она. — И всегда любила.
Он обнял ее, коснулся губами ее губ. От этого прикосновения ее тело ожило, раскрылось ему навстречу. Застонав, Джолин прижалась к нему, притянула к себе — так сильно она его еще никогда не хотела.
Рука Майкла скользнула под блузку, расстегнула лифчик.
Джолин судорожно вдохнула, пытаясь побороть страх. Она очень хотела, чтобы это случилось, но боялась. Какой будет любовь с ее новым телом, захочет ли ее Майкл?…