Домик
Шрифт:
Н е у х о д и м о в. Ушли.
Е с а у л о в а. Так быстро? Это катастрофа. Надо изыскивать средства. Ваткин, думай.
В а т к и н. Да чего же думать, когда нету и нету.
Е с а у л о в а. Позволь. Как же так?
Без доклада входят заведующая местной аптекой и
провизор. Они в халатах. Очень взволнованы.
З а в е д у ю щ а я (не здороваясь). Вы слышали что-нибудь подобное по своему цинизму?
Е с а у л о в а. Это еще что такое! Почему вы сюда врываетесь без спросу?
З а в е д у ю щ а я. Вы представляете себе этот дикий бред? Позже будет слишком поздно. Горсовет обязан немедленно вмешаться, иначе город останется без медикаментов.
Е с а у л о в а. Почему?
П р о в и з о р. Потому, что я еще, к сожалению, не научился приготовлять лекарства на развалинах.
Е с а у л о в а. На каких развалинах?
З а в е д у ю щ а я. На наших развалинах! На руинах! Среди мусора и обломков.
Е с а у л о в а. Кто вы такие? Вы что - из сумасшедшего дома?
З а в е д у ю щ а я. Пока - нет, но скоро - да.
Е с а у л о в а. Так говорите спокойней.
З а в е д у ю щ а я. Как! Еще более спокойно?
П р о в и з о р. Вы должны ее извинить. В такую минуту как заведующая она не может быть слишком спокойной. Я вам сейчас расскажу все в двух словах: сегодня утром пришли какие-то люди и положили под нее деревянные катки.
Е с а у л о в а. Под кого?
П р о в и з о р. Под нее. Теперь они собираются ее двигать. Она этого не выдержит. Она старая. Поверьте мне. Я ее знаю больше тридцати лет.
Е с а у л о в а. Кого?
П р о в и з о р. Ее. Он говорит, что она заслоняет ему перспективу и портит вид на домик Лобачевского. Он говорит, что ее надо задвинуть в переулок, а на ее место поставить девушку с веслом и фарнезийского Геракла.
Е с а у л о в а. Кого ее?
П р о в и з о р. Аптеку.
З а в е д у ю щ а я. А что когда аптека упадет, то город останется без медикаментов - этим он не заинтересован.
Е с а у л о в а. Персюков?
З а в е д у ю щ а я. А кто же еще?
Е с а у л о в а (яростно звонит). А вот мы сейчас увидим. Позвать Персюкова. (Звонит. Безрезультатно.) Передышкин! Передышкин!
За сценой гул голосов, крики.
Отбиваясь от каких-то людей, в комнату вскакивает
растрепанный Передышкин, захлопывает за собой дверь и
заставляет ее стулом.
П е р е д ы ш к и н. Видите, что делается? Я больше не желаю, чтоб мне отрывали рукава. Еще покалечат.
Е с а у л о в а. Кто?
П е р е д ы ш к и н. Кто? Возчики, грузчики, мраморщики, каменщики, штукатуры, прорабы, инкассаторы и композиторы.
Е с а у л о в а. Что ты, что... Зачем композиторы? Какие композиторы?
П е р е д ы ш к и н. А что: композитор не человек? Написал симфонию - и пожалуйте денежки.
Е с а у л о в а. Какую симфонию?
П е р е д ы ш к и н. "Триумф арифметики". Или, может быть, - геометрии. Не знаю, не заказывал, спроси у Персюкова.
За дверью сильный шум возмущения.
Видишь, какого рода картина? Все денег требуют. И правильно делают, что требуют. Заработал - плати. А нет - задержка зарплаты. За это, знаешь, не погладят. Надо платить.
Е с а у л о в а. Да много ли? Дай счета.
П е р е д ы ш к и н. Полтораста тысяч.
Е с а у л о в а. Матушки!
П е р е д ы ш к и н. Не считая "Триумфа арифметики".
Е с а у л о в а. Полтораста тысяч. Вы слышите? Поди скажи, чтоб они подождали.
П е р е д ы ш к и н. Э, нет. Я домик Лобачевского не открываю. Я "Триумф арифметики" не заказывал. Я человек маленький, без воображения. Иди сама.
Е с а у л о в а. Хорошо.
З а в е д у ю щ а я. Как же с аптекой?
Е с а у л о в а. А подите вы... Не до аптеки... (Открывает дверь.)
Толпа. Слышны голоса: "Хозяйка, зайди в сущность!"
"Ходим третий день!" - "Мне без денег не
ворочаться". - "Прокурор велит заплатить!" - "У меня
партитура срывается, оркестр стоит!" - и проч.
Вы меня знаете? Так я вам говорю: вам будет уплачено все до копейки. Час подождать вы можете? Один только час.
Г о л о с. Час подождем.
Е с а у л о в а. Ну, вот и всех делов. А уж если через час не будет, тогда снимайте с меня голову.
Г о л о с. Это безусловно. Тогда прямо к прокурору пойдем.
Е с а у л о в а. Хорошо, хорошо. Договорились? Договорились. (Закрывает дверь.) Ну, вы слышали? Что же теперь будет?
Н е у х о д и м о в. Надо законсервировать строительство.
Е с а у л о в а. Да ты, друг мой, соображаешь, что говоришь? Едет сто сорок шесть человек стахановцев, Героев Советского Союза, знатных колхозников, выдающихся деятелей науки, искусства, литературы и техники плюс профессор Эйнштейн. Куда я их дену? Положу во дворе на солому? Скандал на весь мир! Нет, я лучше сдохну, чем не будет гостиницы.
П р о в и з о р. Извините за назойливость, но дело в том, что они уже привязали к ней железные веревки.
Е с а у л о в а. К кому?
П р о в и з о р. К аптеке.
Е с а у л о в а. Да провалитесь вы с вашей аптекой! Уходите! Вы видите, я занята. Господи, неужели у нас в городе ни у кого нет денег?
В а т к и н. У местной промышленности миллионы маринуются.
Е с а у л о в а. Да, да. (В телефон.) Кирпичный, номер три. Директора. Выехал? Не скажете, куда выехал? С Персюковым? (Вешает трубку.) Куда-то выехал с Персюковым. (В телефон.) Ликерно-водочный. Директора. Уехал? Куда? С кем, с кем? С Персюковым? (Вешает трубку.) Персюков что-то делает за нашей спиной. (В телефон.) Кустарную артель "Заря". Председателя. Ушел? С Персюковым? (Вешает трубку.) Опять с Персюковым. У меня сердце не на месте. Ох, погубит нас Персюков.