Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта
Шрифт:
Вечером 19 марта бандитами был убит помощник Кина — Александр Швец (партийная кличка Свет). Ворвавшийся на заседание Харьковского совета Кин сообщил об этой новости и в сердцах призвал ввести в городе «военное положение», пообещав, что «за голову одного нашего товарища он будет уничтожать тысячу» [663] .
В ночь на 21 марта боевая группа Сановича была вызвана некой женщиной, которая сообщила, что грабители «режут» на Большой Панасовской, 64 (ныне — улица Котлова). Санович со своим помощником матросом Черненко на извозчике лично поехал по вызову и попал в засаду, явно рассчитанную на встречу с ним. Черненко был убит наповал, лошадь извозчика ранена, сам Санович, вступив в перестрелку, не пострадал. 23 марта в Харькове состоялись пышные похороны Черненко, погибшего накануне Павла Пашкова, служившего в отряде пулеметчиком, и его отца, не вынесшего смерти сына [664] .
663
Донецкий пролетарий, 21 марта 1918 г.
664
Возрождение, 21 марта 1918 г.;
Еще через несколько дней, 25 марта, комиссары получили письмо с очередными угрозами — на этот раз от «партии», назвавшейся «Не горюй». Свою угрозу «нескучные партийцы» сопроводили сообщением о том, что в их «партии» числится 80 человек [665] .
Примерно в те же дни некая женщина пыталась совершить покушение на Павла Кина. Самое поразительное, что Кин, допросив несостоявшуюся харьковскую Шарлотту Корде, «отпустил ее с миром» [666] . Через год от Кина и Саенко такого великодушия уже ожидать не приходилось.
665
Возрождение, 28 марта 1918 г.
666
Возрождение, 26 марта 1918 г.
Родился 21 июля (2 августа) 1886 г. в Полтаве в семье рабочего. Большевик с марта 1917 г. Чекист, подпольщик, сыщик, палач.
Саенко в «белой» и художественной литературе стал одним из демонизированных символов «красного террора». Известен под прозвищем Комендант смерти.
С 12 лет работал на железной дороге в Харькове. В 1915 г. мобилизован в армию, дезертировал с фронта в феврале 1917 г. Примкнул к большевикам и вместе с Кином создавал Красную гвардию в Харькове. Во времена ДКР был в боевой группе Кина.
Во время немецкой оккупации служил в ЧК на станции за «демаркационной линией». Вернувшись в
Харьков в 1919 г., прославился своей жестокостью и казнями. С 1920 г. — следователь наркомата юстиции, с 1921 г. — заместитель начальника уголовного розыска, С 1924 г. — директор завода «Красный Октябрь». В 1942–1943 гг. руководил антифашистским подпольем. С 1948 г. — на пенсии.
Пережил множество покушений на себя, всегда выходя сухим из воды. В 1938 г. его пытались арестовать советские власти, однако (по слухам) Саенко также отбился, угрожая взорвать бывших своих коллег гранатой.
Его жестокость запечатлена в воспоминаниях многих белых офицеров, включая Деникина, в «Хождениях по мукам» Алексея Толстого, в рассказе Аркадия Аверченко «Перед лицом смерти», в «Председателе чеки» Вели мира Хлебникова и др.
Во всех белых мемуарах гулял миф о том, что Саенко был расстрелян деникинцами то ли в 1919, то ли в 1920 г. Однако, по свидетельству харьковского исследователя Александра Зинухова, палач Саенко благополучно дожил до старости, большую часть жизни мирно прожил в Харькове, на ул. Клочковской, 81 (после сноса этого здания доживал свои дни в «доме старых большевиков» на ул. Сумской, 59). Умер Саенко в возрасте 87 лет — 17 августа 1973 г. На его могиле написано: «Спи спокойно, дорогой Степочка!»
Но самое дерзкое нападение на правоохранительные органы было совершено вечером 22 марта, во время похорон Александра Света. Непосредственно на уголовный комиссариат Харькова напали не бандиты, а регулярные части «червонного казачества». Нападавшие воспользовались тем, что весь отряд Кина — Сановича участвовал в похоронной процессии, там же находились, помимо боевой группы милиции, броневик «Мститель», конная милиция, конно — партизанский отряд, боевая дружина еврейского «Бунда», пешие партизанские отряды и взвод артиллерии. В это же время отряд «красных казаков» численностью до 50 человек, вооруженный пулеметами и гранатами, осадил здание уголовного комиссариата на Университетской улице (недалеко от Нетеченского моста), требуя освободить их товарища, арестованного накануне за пьяные выходки и попытку вооруженного сопротивления милиции. Казаки с пулеметами оцепили здание, некоторые из них с шашками наголо ворвались внутрь. Когда им объяснили, что арест их коллеги произведен по приказу Кина о борьбе с пьянством, казаки закричали: «Никакого Кина мы не признаем!» Попытка дежурного вызвать подмогу натыкалась всюду на ответ, «что все люди участвуют в церемонии на похоронах А. Г. Света и помощь оказана быть не может». Когда известие о налете дошло до кладбища, многочисленные боевые отряды моментально устремились на Университетскую, где едва не произошло самое кровавое уличное сражение в Харькове. Местные газеты так описывали эту картину: «Завидев милицию, казаки построились в боевой порядок в ширину улицы. Впереди были установлены пулеметы. Конная милиция также рассыпалась во всю ширину улицы». Однако увидев значительное численное превосходство отрядов под руководством Кина, казаки отказались от вооруженного сопротивления, а комендант лично арестовал руководителей группы налетчиков [667] .
667
Возрождение, 23 марта 1918 г.
Но этим история не закончилась. Буквально на следующий день, 23 марта, несколько пьяных казаков вновь спровоцировали конфликт с охраной уголовного комиссариата и вновь были задержаны, после чего казаки вновь пошли на штурм здания. Однако на этот раз их встретили во всеоружии. Казаки, построившись цепью, пошли с винтовками наперевес со стороны Павловской площади. «Заметив залегших
668
Возрождение, 26 марта 1918 г.
Боевым отрядом Кина — Сановича восторгалась харьковская публика, включая вполне либеральную. Пресса с удовольствием описывала быт отряда, обосновавшегося в трехэтажном особняке на Мироносицкой площади, дом 5: «Отряд Сановича состоит из ста человек и содержит в себе все виды оружия: имеются самокатчики, пулеметчики, бомбометчики. Помещение отряда являет собой настоящую крепость, обладающую колоссальной силой сопротивления. Прямо напротив входной двери установлен пулемет, готовый разорвать в клочья непрошеных посетителей. Пулеметы поставлены и против каждого окна на втором и третьем этажах дома. Вся Мироносицкая площадь взята под прицел и в любой момент может быть очищена от всего живого» [669] .
669
Зуб, Дикий Запад на востоке.
Главным противником отряда была самая мощная и организованная банда некоего Ивана Бондаренко, терроризировавшая Харьков и окрестности. Бондаренко прослыл уголовным авторитетом еще в царские времена, получил солидный тюремный срок, но вышел после февраля 1917 года по амнистии, организовав невероятную по размаху криминальную организацию. Охота на Бондаренко и его сподвижников постоянно проваливалась, пока однажды удача не улыбнулась бойцам Сановича. В ночь на 23 марта 1918 года боевая дружина нагрянула с обыском на квартиру в доме по Гимназической (ныне Красношкольной) набережной, 17— источники донесли, что в этом доме регулярно собираются подозрительные личности для кутежей, азартных игр и пьянства. В квартире оказались лишь 12–летний мальчик и старуха, назвавшаяся «женой бедного слесаря». Однако при обыске у бедной старушки были найдены ценные бумаги на 150 тыс. руб. и около 20 тыс. руб. наличных. Там же был найден блокнот с записями финансовых операций, судя по которому некий «Степа» (как выяснилось, это и был легендарный Бондаренко) передавал старухе на хранение изрядные суммы денег. О подготовленности банды свидетельствовал также обнаруженный подземный ход, который вел из квартиры к берегу реки — вполне возможно, бандиты успели скрыться от облавы именно по нему.
Собрав у свидетелей данные о загадочном «дяде Степе», отряд Сановича моментально нагрянул к предположительному месту проживания того — на улицу Петинскую (ныне Плехановская). Вступив в перестрелку с жильцом этого дома, бойцы уложили бандита и, судя по приметам, опознали в нем того самого Ивана Бондаренко. Уже под утро бойцы Сановича довершили операцию, задержав в гостинице «Швейцария» трех грабителей банды Бондаренко, а в разных частях города семь членов шайки. Как сообщила газета «Возрождение», «все арестованные при попытке бежать были расстреляны». Через неделю была застрелена и старуха, содержавшая притон Бондаренко, — якобы также пыталась бежать [670] .
670
Возрождение, 24 и 31 марта 1918 г.
За одну ночь бойцы Сановича нанесли столь мощный удар по грозной банде Бондаренко, что, если верить задержанной после этого сожительнице Левы Розенблюма, правой руки убитого лидера шайки, оставшиеся в живых бандиты решили уехать «ввиду невозможности из — за отряда Сановича «работать» в Харькове» [671] . Можно представить, какое ликование это известие вызвало у жителей столицы Донецко-Криворожской республики. Правда, ликование длилось недолго — Иван Бондаренко «возрождался» и «расстреливался» затем в Харькове еще неоднократно. О том, что он в очередной раз убит (на этот раз якобы своими подельниками), сообщила в августе 1918 г. гетманская власть. Что не помешало ему в 1919 г. совершить самый дерзкий свой налет — он умудрился захватить здание Южного вокзала Харькова. И окончательно «дострелить» неуловимого Бондаренко якобы удалось лишь зимой 1920 года. Кто был убит бойцами Сановича на Петинской улице, где в жизнеописаниях бандита Бондаренко больше правды, а где вымысла, останется загадкой. Мифы о нем долго еще будоражили харьковцев. Правда, как пи шут нынешние его биографы, «не нашлось в Харькове своего Исаака Бабеля, а соответственно, не получилось из Бондаренко и Бени Крика» [672] .
671
Возрождение, 27 марта 1918 г.
672
Зуб, Дядя Степа. Не милиционер.
Отряд Кина — Сановича действительно стал грозой для многочисленных бандитов, оперировавших в столице Донецкой республики. Для того чтобы нейтрализовать отряд, те прибегали к самым изощренным методам. К примеру, излюбленным способом отвлечь или распылить силы отряда стали многочисленные ложные вызовы, совершаемые в момент какого — нибудь налета. 20 марта Санович вынужден был объявить, что вводит штраф на сумму 100–300 рублей за ложный вызов по телефону 22–66 (телефон боевой дружины) [673] .
673
Возрождение, 31 и 20 марта 1918 г.