Доплыть до Каталины
Шрифт:
— Какой не такой?
— Накануне ночью она рассказала мне о ребенке. Я был на седьмом небе от счастья. Я всегда хотел ребенка и думал, что и она желала того же. Она, как будто, была не в восторге.
— Что она сказала?
— Не столь важно, что она сказала, а важно, как она себя вела. Потом я немного подумал и пришел к выводу, что ребенок… мог быть и не моим.
Стоун промолчал.
— Слушай, ты знаешь, что мы с Аррингтон поженились после недолгих ухаживаний, и что она жила с тобой еще за неделю,
Стоун и теперь промолчал.
— Она не сказала, что ребенок от тебя, но была сильно расстроена.
— Ты спросил ее?
— Нет, но она знала, что я думаю об этом.
— Ну, а на следующее утро?
— Она ничего не сказала. Я должен был быть в студии в семь утра — я сейчас в самой середине съемок — когда уехал, она еще не встала, так что у нас не было никакой возможности поговорить. Я уехал на работу, и не мог ни о чем другом думать весь день, а когда вернулся домой, то хотел ей сказать, что для меня неважно, кто истинный отец, я хотел стать отцом, который будет растить ребенка. Но она исчезла.
— Она не оставила записку?
— Нет. Ничего.
— И ты не позвонил в полицию?
— Стоун, я, правда, не могу. Я думал, что уже объяснил тебе причину.
— Таблоиды?
— Да. Это, и еще то, что я действительно не чувствую, что она в опасности.
— Чего тогда ты ждешь от меня?
— Я говорил тебе об обеде, который даю завтра вечером?
— Да.
— Я сделал нечто необычное для себя и пригласил репортера. На следующий день в газете появится описание светского приема и список гостей. И твое имя будет там упомянуто.
— И ты рассчитываешь, что она прочтет это?
— Почти наверняка. Она внимательно читает подобные материалы.
— Ты всерьез полагаешь, что она может попытаться связаться со мной?
— Я позабочусь о том, чтобы там упомянули о твоем местопребывании в отеле Бел-Эйр.
— А если она мне не позвонит?
— Вот тогда я приму твой совет, как быть дальше. Обещаю тебе.
Стоун пожал плечами.
— Надеюсь! Тебе решать.
Калдер вручил ему визитку.
— Вот мой адрес и все номера моих личных телефонов. Будь в галстуке, обед в семь, народ обычно не опаздывает. Я нахожусь в пяти минутах езды от Бел-Эйр.
Стоун взял карточку.
— Я приеду.
— Слушай, если ты завтра не занят и хотел бы заглянуть на студию, позвони моей секретарше — ее телефон в той же визитке — она все устроит.
— Благодарю. Может, я воспользуюсь этим. Вэнс, ты знаешь, что те двое следовали за нами весь вечер?
— Что?
— Они находятся в машине, запаркованной в тридцати ярдах за нашей. Они следовали за нами в Спадо.
Калдер оглянулся через плечо и улыбнулся, обнажив удивительно белые и ровные зубы.
— О, это мои мальчики. Они прикрывают меня. —
— Надеюсь, что ты прав, — сказал Стоун. Он вышел из машины и посмотрел, как «бентли», в сопровождении охраны, исчезал в полной запахов ночи. Он размышлял о том, охраняют ли так же и Аррингтон.
5
На следующее утро после завтрака Стоун позвонил Бетти Саусард, чье имя и номер телефона были в визитной карточке Калдера, и сказал, что хотел бы посетить студию. Она дала ему адрес и попросила прибыть к главным воротам к половине одиннадцатого. Он приехал вовремя.
Стоун представился охраннику у ворот, и ему показали, где запарковаться. Не успел он выйти из автомобиля, сюда же подъехала миниатюрная машинка, какие используются на поле для игры в гольф, из нее вышла и направилась к нему высокая стройная женщина. На вид ей было примерно сорок лет, она была элегантно одета в итальянский костюм палевого цвета. Ее каштановые волосы ниспадали на плечи.
— Мистер Баррингтон? — обратилась к нему она. — Я — Бетти Саусард.
— А я — Стоун, — ответил он, пожимая ей руку.
— Добро пожаловать на студию «Центурион». Садись, и мы поедем.
Стоун забрался в машинку, Бетти выехала с паркинга и вскоре свернула влево. Баррингтон неожиданно окунулся в волну духов дежа вю; улица была удивительно знакома, как будто из далекого-далекого сна.
— Это как… я имею в виду… это как будто…
Бетти рассмеялась.
— Многие реагируют подобным образом, — сказала она. — Полагаю, эта улица была снята не меньше, чем в сотне фильмов. Ты часто бывал в Лос-Анджелесе?
— Нет, я прилетал сюда один раз несколько лет назад на пару дней, но тогда компания и близко не была такой приятной.
— Ну, спасибо, — сказала она, улыбаясь.
— Я вовсе не льщу; в то время я был копом и вместе с моим партнером прилетел сюда за одним мафиози. Тот весил около 350 фунтов, и мы все трое сидели в пилотской кабине на обратном пути до Нью-Йорка.
Она звонко рассмеялась, и это было неожиданно и приятно.
— Я рада, что в этой машинке нам не так тесно, — сказала она.
Он улыбнулся.
— А я нет.
Она снова засмеялась и поехала вдоль улицы с большим зданием, где располагались офисы, по одну сторону и рядом маленьких строений по другую сторону.
— Этот ряд зданий, в основном, для начальства, — сообщила она. — Офис мистера Ригенштейна и других студийных начальников — в большом здании. Маленькие заняты продюсерами, небольшими бизнесами, сотрудничающими со студией, и, конечно, писателями и актерами.
— У актеров — офисы?
Она кивнула.