Дорога к убийству
Шрифт:
— Разумеется, я не стану выпытывать у вас подробности. Осмелюсь утверждать, причина смерти со временем выйдет на свет. Как правило, все само собой выплывает наружу. С приездом в Бамфорд меня поразила принципиальная решимость местных жителей крепко хранить секреты. Внешне все тихо, нормально, обыденно. Но я слышу истории, в которые трудно поверить.
— Алан тоже занят разгадкой секретов.
— Именно. Удивительно, — сказал Джеймс с внезапной серьезностью, — как долго живет память. Иногда корни нынешнего события уходят в далекое прошлое. Как ни прискорбно, многие подпадают под определение Роберта Льюиса Стивенсона: «поразительно терпеливые ненавистники».
Приехав
— Надеюсь, вы ищете негодяя, писавшего письма, — сказал он.
— Ищем.
— Не прикидывайтесь дурачком, — раздраженно бросил Дженнер. — Понимаете, что, по-моему, его надо разыскивать за убийство моей дочери.
— Мы помним об этом. Но было бы ошибкой закрывать глаза на замешанных в этом деле.
— Убийца сначала ее заколол. Знал, что насмерть! — В глазах сверкнула внезапная ярость. — Больше ничего не требовалось. Логично было бы оставить ее на месте и сматываться, пока никто не явился. Но он этого не сделал. Не пожалел времени, нанес удар по голове и бросил тело в озеро. Специально, чтобы мы клюнули. Многим ли известно об обстоятельствах смерти Фреды Кемп?
— Вот я как раз об этом думаю, — сказал Маркби. — Кому действительно известно об обстоятельствах смерти Фреды Кемп и о суде над Элисон?
Дженнер откинулся на спинку кресла с ситцевой обивкой. Они сидели в уютной гостиной, где раньше Джесс беседовала с супругами. В топке мерцал огонь, несмотря на солнечный день. Алан отметил нездоровый, серый цвет лица хозяина дома.
— Понимаю, как вам тяжело, — осторожно вымолвил он. — Советую вызывать врача, если вы или Элисон почувствуете себя плохо.
— Я таблетки глотаю, — сухо ответил Дженнер. — Не собираюсь протягивать ноги, если вы это имели в виду. — Он махнул рукой, словно прогоняя надоевшую муху. — Хочу, чтобы его нашли, Алан.
— Мы делаем все возможное. Инспектор Кемпбелл сегодня зайдет в квартиру вашей дочери в Лондоне. Знаю, вам неприятно, что ее личные вещи будут осмотрены, но там можно обнаружить подсказку.
К его удивлению, Дженнер сильно смутился и буркнул:
— Гм… Вот именно. — Встал, шагнул к камину, взял кочергу с подставки, энергично разгреб золу, вытащил из корзины другое полено и бросил в топку. Затем выпрямился, повернулся к суперинтенденту лицом, раскрасневшимся от огня и усилий. — Слушайте, — сказал он, — если она сегодня обшаривает квартиру, тогда я вам должен сказать кое-что.
Маркби поднял брови:
— Слушаю, — и подавил безнадежный вздох. Знакомая ситуация. Люди делятся информацией лишь по мере необходимости. Даже если сокрытие сведений препятствует следствию, которое они сами же требуют провести поскорее, им кажется целесообразней прятать факты в дальний угол ящика, глядеть, как полиция топчется на месте. Что скрывал, а теперь решил выдать Дженнер?
— Я просил Тоби сегодня туда заскочить. На лондонскую квартиру Фионы.
— Позвольте узнать зачем? —
— Хочу сообщить вам кое-что сугубо личное, Алан. — Джереми помолчал, явно ожидая заверения, что информация останется между ними. И не дождался.
— Я офицер полиции, — устало напомнил Маркби. — Расследуется убийство.
Дженнер как-то сразу сник, сгорбился в кресле.
— Очень глупо с моей стороны. Вы все заносите в протоколы. Обязаны. Дело в том, что у меня нет фактов. Возможно, все это одни подозрения. Моя дочь была красивой здоровой девушкой. Я ожидал, что к этому времени молодые люди засыплют ее предложениями или она хотя бы на современный лад сойдется с каким-нибудь парнем. Фиона никогда не рассказывала о поклонниках. Разумеется, ее право не распространяться о своей личной жизни. Мы с ней особенно близки не были. Очень жаль, однако ничего не поделаешь. Ее растила мать, большей частью во Франции. — Дженнер нервно потер руки. — Я хочу, чтоб вы поняли, Алан. Просто стараюсь сберечь репутацию дочери. Поэтому попросил Тоби съездить сегодня в Лондон. Прямо не объяснил зачем — возможно, нечестно, — но подумал, что, если мои больные фантазии подтвердятся, лучше не распускать слухов.
— Какие фантазии? — терпеливо спросил Алан.
— Несколько недель назад я был в Лондоне, решил заскочить к Фионе, посмотреть, как она устроилась на новом месте. Позвонил, чтобы предупредить о приезде, по телефону ответила молодая женщина. Я не представился, только спросил, дома ли мисс Дженнер. Она сказала: «Это Тара. Ей что-нибудь передать?» Я отказался, извинился, соврал, будто звоню из банка по одному вопросу. Знаете, банки нынче всех подряд обзванивают, желая всучить что угодно, от страховки на дом до оздоровительной программы. Фионе потом об этом не рассказывал. А сам начал задумываться. Приезжая сюда, она без конца перезванивалась по мобильному. Сама звонила, ей звонили. Разговоры держала в полном секрете. У нее не было ни одного близкого друга мужского пола. Надо сказать, я обрадовался, что она хорошо ладит с маленьким Тоби. Но из головы не шла страшная мысль, вдруг ей все-таки больше нравятся женщины… Ну вот, слово сказано.
— И вы хотели точно удостовериться, поэтому отправили туда сегодня Тоби, надеясь опередить полицию. — Маркби тряхнул головой. — Действительно глупо. Поставили Смайта в весьма тяжелое положение.
— Я один виноват, — с силой объявил Дженнер. — Тоби порядочный парень, не смог отказаться.
— Ну, тогда, — заключил суперинтендент, — остается надеяться, что инспектор Кемпбелл доберется туда раньше.
Покинув особняк, Маркби нерешительно постоял у машины. Он злился на Дженнера, утаившего информацию, в результате чего Джесс Кемпбелл отправилась в Лондон неподготовленной. Еще хуже то, что Дженнер послал туда Тоби и тот согласился. Если получит по мозгам по полной программе, будет неплохо. Испытывая желание подышать свежим воздухом, Алан побрел по лужайке в сторону озера.
Вокруг никого. Повсюду следы пребывания полиции — обрывки сине-белой ленты ограждения, втоптанные в грязь и болтающиеся на деревьях. Непонятно, почему Стеббингс не навел порядок. Возможно, избегает этого места. Как известно, место убийства вызывает у людей две реакции. Либо их тянет туда непреодолимый мистический восторг, либо они обходят его за милю. Тело давно увезли, однако незримо присутствует, витает неупокоенный дух. Так и кажется, будто кто-то за ним наблюдает. Алан отмахнулся от суеверного ощущения.