Дорога к вершине
Шрифт:
Раздался приглушённый хруст. Болью отдалось в левом бедре. У Гриши вырвался протяжный стон.
«Я что, раздавил детскую машинку? Но откуда она зде… – и тут же, ужасом, его пронзила догадка:
«Фотоаппарат!»
– Не-ет! – прохрипел он с досады.
У самого уха послышались голоса, а затем кто-то подхватил Гришу и рывком поднял на ноги.
– Are you okay? 2 – уставился на него пожилой европеец.
– Are you seriously hurt? 3 – спросил второй, индиец.
2
Are you okay? (англ.) – С вами всё в порядке?
3
Are you seriously hurt? (англ.) – Вы сильно ушиблись?
– Благодарю, я в порядке! – заговорив на английском языке, Гриша закивал подоспевшим на помощь и даже изобразил некое подобие улыбки. Дождавшись, когда эти люди от него отойдут, Гриша запустил руку в карман.
Фотоаппарат был весь в трещинах, часть обшивки отслоилась, а объектив и вовсе раскололо.
От отчаяния Гриша зарычал. Со злостью он запустил незадачливую покупку в урну и, вывернув наизнанку карман, отправил вслед за нею и мелкий сор.
– Sir, are you all right? 4 – обратился к нему непонятно откуда взявшийся полицейский-индиец.
4
Sir, are you all right? (англ.) – Сэр, у вас всё в порядке?
– В целом да. Если не принимать во внимание, что я только что упал, ударился и разбил новый фотоаппарат.
Строгое выражение лица служителя закона тут же сменилось сочувствующим.
– Мне жаль, сэр! – заявил полицейский и, не прибавив более ни слова, тоже удалился.
«Прелесть, а не начало путешествия!» – стараясь не замечать останавливающиеся на нём взгляды, Гриша последовал в направлении уборной.
В туалете он осмотрел ссадины, протёр испачканные брюки и чемодан, заправил вылезшую из-под ремня рубашку, умылся, причесался и вышел в холл, направившись к лентам выдачи багажа.
Инны нигде не было. Дважды он обошёл весь зал и, обеспокоившись, что потерял её уже и вовсе, направился к выходу:
«Вдруг она ожидает меня на улице?»
У самораздвижных дверей стояли сотрудники безопасности.
«Если покину здание аэровокзала сейчас, – рассудил Гриша, – обратно меня, наверняка, не пустят». А он знал и понимал, что билет на поезд лучше всего следует приобрести именно здесь. Готовясь к поездке, в чатах для путешествующих по Индии он выяснил, что с покупкой билета на вокзале могут возникать трудности, связанные с тем, что их крайне быстро раскупают. В аэропорту же, по рассказам «бывалых», помимо отсутствия очередей должна быть предусмотрена определённая квота, позволяющая интуристу приобрести билет не только без вышеупомянутых сложностей, но ещё и по скидочной стоимости.
«Но что делать, если Инна на улице? Станет ли она меня ждать? Вряд ли. Решив, что мы потерялись, отправится своей дорогой».
Размышлял Гриша недолго. Попутчик казался ему сейчас куда ценнее удачно купленного билета. Взглянув на часы – было пять тридцать утра, – он шагнул на выход.
Испариной на него обрушилось предутреннее тёмное небо.
«Вот это январь!»
Вокруг выхода, за квадратным металлическим ограждением, стояла толпа встречающих, многие из которых в руках держали таблички с именами.
Почему-то Грише захотелось в этот момент увидеть на одной из этих табличек своё имя.
«Приятно, когда тебя кто-то ждёт».
На заднем плане, в полумраке, он увидел дорогу с нависшим над ней недостроенным автомобильным мостом, из которого тут и там торчали стержни арматуры. Дальше, за мостом и над ним, возвышалось внушительных размеров здание строящегося торгового центра либо гостиницы, уже по одному внешнему виду которого безошибочно угадывалось, что обычным жилым домом оно быть не может.
Дорога разветвлялась, но в темноте трудно было разобрать, куда именно она ведёт. Справа, в отдалении, стояли непонятного значения серые малоприметные постройки. Слева от выхода находилась пешеходная площадь, выложенная из неровно лежащих бетонных плит. Между этими плитами откуда ни попадя прорастала трава.
С ходу к Грише подбежал таксист, предлагая свои услуги. За ним подоспел второй, третий, четвёртый, пятый. Наперебой, толкаясь и перекрикивая один другого, они стали выяснять, куда Гриша направляется, и убеждать, что каждый из них лучше остальных доставит его до места назначения.
Поведение мумбайских таксистов сбило с толку и озадачило Гришу. Пытаясь объяснить, что в услугах подобного рода пока не нуждается, он следил, чтобы никто из этих, как казалось, прохвостов не выхватил у него из рук чемодан, и при этом без конца озирался, в последней надежде обнаружить Инну.
И она неожиданно появилась, слева от него, вырвав из лап таксистов, увлекая за собой.
– Представляете, я только что встретила подругу! И ей с нами по пути! Пойдёмте!
При других обстоятельствах Гриша несомненно поразился бы столь немыслимому стечению обстоятельств: прилететь в другую страну и тут же встретить знакомого, которому к тому же с тобой по пути. Однако сейчас, во-первых, он был слишком измотан, чтобы чему-то удивляться, а во-вторых, опыт долгих странствий уже давно укрепил в нём уверенность, что самые неожиданные и невероятные совпадения случаются сами по себе, когда, казалось, их совсем не ждёшь.
Спутники направились к запылённому уличному кафе, рядом с которым, под светом фонаря, их ожидала молодая девушка, обложившаяся чемоданами и примостившаяся на одном из них.
– Здравствуйте. Я – Гриша! – первым представился он и протянул руку для рукопожатия.
– Лена, – ответила новая знакомая.
Елена была одета в фиолетово-бежевое платье из лёгкого льна, старое и потускневшее. Через плечо её висела текстильная сумка, под стать платью. Длинные русые волосы, выгоревшие до бледно-жёлтого оттенка, спускались до пояса. Девушка улыбалась и выглядела вполне собой довольной, вот только микроскопические морщинки вокруг глаз, казалось, говорили о чём-то большем.
– Чайку? – предложила Инна.
– Я за! – поддержала Лена. – Я вообще дико голодна!
– А я – пас, – ответил Гриша, рассматривая пятна жира на прилавке, засаленные столы и стулья.
Вид этого укромного уголка, его грязь и духота вызвали в нём скорее чувство отвращения, чем голода. К тому же его до сих пор мутило от первых впечатлений и запахов аэропорта, которые из носа, казалось, так и не выветрились.
В этот ранний час все столики кафе оказались свободны.
Расселись. Девушки заказали чаю, взяли по упаковке чипсов и с явным наслаждением накинулись на этот нехитрый завтрак.