Дорога к вершине
Шрифт:
Ответить на это Грише оказалось нечем. Он лишь смущённо кивнул и взъерошил волосы.
На этом разговор иссяк, девушки переключились на обсуждение совместных планов, воспоминаний и общих знакомых, а Гриша, слушая их лишь вполуха, рассматривал здание аэропорта, развлекая себя мысленным составлением эскизов, по которым этот архитектурный проект когда-то кем-то был исполнен.
Запахи окружающего и бурление в желудке вернули его к реальности.
«А не поголодать ли и мне с недельку? – подумал он. – Кажется, эта страна создаёт для
К тому же переходить на местную пищу с ходу Гриша опасался: казалось, это чревато минимум расстройством желудка, а максимум – пищевым отравлением.
Как только девушки управились со съестным, выяснилось, что ни Лена, ни Инна ни разу за свои длительные периоды пребывания в стране даже не слышали про особые условия продажи билетов на поезда в аэропортах Индии. Гриша удивил их этой информацией.
– Век живи – век учись! – многозначительно вздёрнула брови Инна.
Путники экипировались рюкзаками, сумками и чемоданами и двинулись обратно, к выходу из аэровокзала.
– А что делать, если нас не пустят? – вслух выразила беспокойство Лена.
– Непроницаемое лицо, и с таким выражением, будто мы каждый день здесь ходим, – предложил Гриша.
Однако предложенное им не сработало: служба охраны преградила вход весьма решительно.
Спутники принялись объяснять, что в аэропорт им нужно попасть лишь для того, чтобы приобрести билеты на поезд, на что в ответ услышали, что касса по их продаже начнёт работать лишь с девяти утра.
Ждать на улице без малого три часа ни Гришу, ни Лену, ни Инну не устраивало категорически.
– Если потеряем столько времени, мы можем и вовсе не успеть купить билеты на утренний поезд, – занервничала Инна.
– Нужно попасть на вокзал, и как можно скорее, – Гриша тоже забеспокоился, – там, надо полагать, билеты продают круглосуточно?
Девушки пожали плечами, ответа они не знали. Несмотря на то, что каждая из них прожила в Индии подолгу, доселе ни одна не сталкивалась с необходимостью покупки билетов в столь ранние утренние часы. Вместо ответа Лена лишь подытожила:
– Идёмте!
И, не успели они развернуться и сделать несколько шагов, как тут же снова оказались в окружении непонятно откуда взявшихся таксистов и водителей моторикш, предлагающих воспользоваться их услугами.
Своим поведением, назойливостью и предложениями отвезти «хоть куда» таксисты сбивали с толку.
В конце концов Инна, Гриша и Лена поддались-таки на уговоры одного из них: теперь им не терпелось как можно скорее убраться отсюда и оказаться на железнодорожном вокзале.
Неким чудесным образом все трое они уместились на небольшом заднем сиденье моторикши. Водитель помог впихнуть чемоданы и рюкзаки в крохотный багажник за спинами пассажиров, и лишь Гришин саквояж, невместившийся, положил себе под ноги. Затем лихо вскочил в сиденье и стартовал.
3
За окном звенела капель. Гриня взобрался на табурет и облокотился о стол. С крыш соседских домов свисали сосульки, короткие и длинные, с них струилась тающая вода.
Наблюдая за этой картиной, Гриня мысленно прокручивал в голове одну-единственную мысль.
«Надо будет попробовать сосульку на вкус!»
Вообще-то однажды он пытался уже это сделать, но мама успела выхватить сосульку из сыновьих рук прежде, чем тот коснулся льда языком.
– Обалдел?! Так и ангину подхватить нетрудно! – возмутилась мама Надя. – Мог бы и понимать уже такие вещи!
В тот раз мама не на шутку рассердилась, однако, что такое ангина и почему её следует остерегаться, она не разъяснила. Поэтому единственный вывод, который после этого сделал для себя Гриня, – это то, что грызть лёд при маме впредь не следует.
В данный момент Надежда Алексеевна укутывала и укладывала в коляску полугодовалого Мишу. Детей она собирала на прогулку, а по пути ещё решила зайти в магазин.
– Гриня, ты что там замер?! Почему не одеваешься? Надевай куртку, живо! – подогнала его мама.
С неохотой, пятясь и продолжая рассматривать капель, Гриня сполз на пол и вяло, но довольно умело стал одеваться: натянул штаны, обувь, надел шапку, накинул на плечи курточку.
Увидев, что старший сын пыхтит над замком, мама помогла ему его застегнуть.
Миша в это время принялся протестовать против шапки, рыдая и пытаясь стащить её с головы маленькими ручонками.
– Ну что ты, что ты, маленький? Без шапки-то холодно будет! – заворковала над ним Надежда Алексеевна. – Посмотри на Гриню: он тоже в шапке! И я… в берете.
Коляску она выкатила в коридор, а затем – на улицу. Со двора вышла к дороге.
Гриня семенил следом, шаркая сапожками по асфальту.
На улице оказалось свежо, ветрено и влажно. Пахло прошлогодней травой, которая беспорядочно торчала на всех проталинах.
– Мама, мозэт, мы спелва погуляемся и тока потом в магазин подём? – заглядывая в глаза матери, предложил Гриня.
– А я так и собиралась сделать, Гринюшка, – потрепала его за затылок мама.
Миша, оказавшись на свежем воздухе, сразу прекратил плакать. Он с любопытством воззрился в незабудковое небо и стал разглядывать голые кроны деревьев – лёжа в коляске, ничего другого ему видно и не было. Заглядывая в личико брату, Гриня заметил:
– Ну сто, блатик? На плогулку высли, да?!
Миша беззубо улыбнулся ему.
Двинулись по просеке вдоль садово-дачного кооператива.
Вдали возвышались насыпи железнодорожных путей, а неподалёку, слева, распростёрлась поляна, вся в замёрзших лужищах. В посёлке поляну прозвали «мальчишеской» – на ней из года в год, в зависимости от сезона, ребятня играла то в футбол, то в хоккей.
Поляну обошли по кругу, обогнули территорию поселковой школы и детского сада и двинулись в обратную сторону.