Дорога превращений. Суфийские притчи

Руми Джалаладдин

I. Неспособные к обучению

В притчах этого раздела описаны такие качества характера и настрой ума, которые, оставаясь непреодоленными, лишают своих обладателей возможности усваивать посылаемые свыше наставления.

Татуировка

Суфийская система воспитания направлена на создание гармоничного «внутреннего человека», властвующего над низшими проявлениями своей природы (животными силами) и олицетворяемого поэтому в образе «царя зверей» — льва. В данной притче создание такого «внутреннего льва» изображено в виде нанесения татуировки. Поскольку же путь суфийского послушника-мюрида связан с одолением больших испытаний, вступающий на этот путь должен быть мужествен и терпелив. При этом невозможно избежать каких-либо этапов пути и связанных с ними страданий — как нельзя изобразить льва «без брюха, без хвоста и головы»…

Д. Щ.

* * *

Казвинец, выведенный в притче, желает лишь одного — чтоб о его «силе львиной» повсюду «прошла молва». Следовательно, «лев» для него — не отражение его внутренней сути, а чисто внешнее украшение, которое призвано выставить его сильным в глазах окружающих людей. Итак, казвинец стремится «не быть, но слыть», и само испытание страданием выявляет в нем это противоречие между «внешним львом» и «внутреннем зайцем». Разумеется, находясь

в таком состоянии, человек совершенно не готов к вступлению на суфийский путь, требующий прямоты и решительности. Только совершив мужественный выбор и пройдя все испытания, суфий обретает власть над собой и окружающими обстоятельствами: «Знай — перед тем склоняются светила, // В ком власть душа над телом захватила». Согласно астрологии, судьба человека определяется звездами; но тот, кто вышел из-под власти плотского начала, «управляет светилами», т. е. получает власть над своей судьбой. Такого человека «ни адский жар, ни солнце не сожжет»: как в Библии, так и в Коране земная история человечества уподобляется ночи, а мир грядущий, в котором присутствие Бога станет явным для людей, — восхождению «Солнца Праведности», дневному «жару». Вынести это, нестерпимое для нечестивых, сияние «Божьего лика» и наслаждаться им смогут лишь души, закаленные в горниле земной жизни и «воцарившиеся» над своей низшей природой, подобно льву в царстве зверей.

М. Х.

Татуировка

Какой-то житель города КазвинаКрасой задумал похвалиться львиной.А для сего достаточно вполнеНосить наколку на своей спине.Вот он к татуировщику пришел,Разделся, лег и молвил: «Хорошо,Коль обо мне везде пройдет молва,Что я, рожденный под созвездьем Льва,И впрямь отвагой обладаю львиной:Изображеньем льва укрась мне спину!»Тут мастер стал накалывать… «Довольно, —Казвинец заорал, — оставь: мне больно!Что ты рисуешь на моей спине?»«Рисую льва, как Вы велели мне,Его с хвоста я начал, как ведется…»«Лев без хвоста прекрасно обойдется,Начни его, к примеру, с головы!»Тот начал… Пациент вскричал: «Увы!Что на моем ты вытворяешь теле?!»«Рисую голову, как Вы хотели».«Невыносима эта голова…С другого места наколи мне льва!»Тот приступил… «Ты что рисуешь?» —«Брюхо!» «Помилуй, я теряю силу духа,Не надо брюха, краску пожалей,Без брюха лев отважней и смелей!»В сердцах татуировщик иглы бросил:«Что ж, господин, пойдем — прохожих спросим:Неужто водятся на свете львыБез брюха, без хвоста и головы?!.»…Коль хочешь ты с могучим львом сравниться —Вели своим желаньям потесниться,А коль совсем терпеть не можешь боли —Так нет тебе среди отважных доли!Чтоб взять свои желанья в обладанье,Ты научись переносить страданья:Знай — перед тем склоняются светила,В ком власть душа над телом захватила.Кто победил себя — тот господинИ горных высей, и морских глубин.Ни адский жар, ни солнце не сожжетТого, кто пламя Духа бережет.

Косой слуга

Притча иллюстрирует разницу между шейхом («хозяином»), достигшим просветления и потому прозревающим единый Лик Аллаха за «завесами» множества феноменов вселенной («один кувшин»), — и вступающим на духовный путь мюридом, которому бытие представляется раздробленным на множество явлений («два кувшина»). Ощутить единство бытия человеку мешает изъян в его мышлении — материалистическое мировидение («косоглазие»).

Д. Щ.

* * *

Здесь с очевидностью выражен важный принцип суфийской психологии: всякое восприятие действительности преломляется сквозь внутреннее состояние человека, поэтому, анализируя то, как ученик («слуга») воспринимает те или иные феномены окружающего мира, наставник может оценить его внутреннее состояние («косоглазие») и помочь ему одолеть свои пороки («двуличие» и «злобу»).

М. Х.

Косой слуга

Хозяин закричал слуге косому:«Кувшин с вином неси сюда из дому!»«Несу! Да не могу я выбрать, право,Какой: который слева — или справа?»«Чушь не мели! У нас всего один,Не медли и неси сюда кувшин!»«Хозяин, странны мне твои слова:Я вижу ясно, что кувшина — два!»А тот в ответ: «Какое безобразие!Вот до чего доводит косоглазие!Но, если ты и на ухо тугой, —Один разбей, а принеси другой!..»…Слуга в сердцах кувшин об землю грохнул:«Куда ж исчез второй?!» — он в страхе охнул……И сам двуличный косоглаз на вид,И взгляд его — единое двоит,А для того, кто злобою охвачен,И свет незрим, и даже полдень мрачен!

Глухой посещает больного

Притча иллюстрирует одну из основных причин взаимной подозрительности, переходящей в ненависть, между отдельными людьми, социальными

группами, народами и вероисповеданиями. Эта причина — неумение и нежелание услышать и понять друг друга.

Д. Щ.

* * *

Кто же такой этот «глухой» в символическом смысле? Очевидно — тот, кто находится в состоянии патологического эгоизма, мешающего не только услышать другого, но и признать, что другой человек является самостоятельной личностью, а не частью окружающей обстановки. Для «глухого» его будущий собеседник заранее схематизирован, обращен в своего рода марионетку, в уста которой «глухой» влагает свои собственные слова («сперва продумать надо всё до слова»). Таким образом, с самого начала перечеркивается любая возможность того контакта между душами, который мог бы облегчить положение страждущего. К сожалению, большинство случаев человеческого общения в той или иной степени подобны описанному в притче. А ведь каждый истинный контакт между личностями призван служить умножению добра в мире и восстановлению той утраченной некогда цельности, которую являли все души в момент их сотворения…

М. Х.

Глухой посещает больного

Корят глухого: «Ты пойди проведайХоть раз больного своего соседа!»Глухой пошел к больному, но в тревогеОстановился все же на пороге:«Я глух, трудна беседа мне… Но, впрочем,Напрасно я всем этим озабочен:Что молвит он, что мне сказать ему —Я это все по мимике пойму.Но, чтоб исхода не было плохого,Сперва продумать надо всё до слова.Вот я войду, спрошу: „Ну, как дела?“А он: „Мне лучше, боль почти прошла“.А я ему в ответ: „И слава Богу,Пускай совсем уходит понемногу!“„Что ешь ты?“ — вопрошу. Он скажет:„Рис“. „Отличное питанье, ободрись! —Скажу я. — „А кого ж из лекарейТы звал, чтобы с постели встать скорей?“Он назовет кого-то из врачей,А я ему: „Сколь славен доктор сей!Лечиться у него всего полезней:Он навсегда избавит от болезни!“»И вот глухой к соседу входит в дом,И, хоть и видит — нет лица на нем,Но вопрошает бодро: «Как дела?»А тот: «Ужасно, жизнь почти ушла».Глухой в ответ: «Отлично, слава Богу,Пускай совсем уходит понемногу!»Шепнул больной: «Не думал я никак,Что мне сосед ближайший — лютый враг!»«А что ты ешь?» — спросил глухой. —«Отраву», — Больной в ответ. — «Питание на славу!Почаще ешь!» — «Сколь сердцем он суров!» —Подумал тот. — «А кто из докторовК тебе приходит?» — «О сосед, помилуй,Уймись — я завтра породнюсь с могилой,Уж Ангел смерти ждет души моей!»Глухой в ответ: «Он лучший из врачей!Войдет он — не останется и духаОт твоего несносного недуга!»Ушел глухой, и умилен и рад,И от Аллаха ждал себе наград:«Я принял в муках ближнего участьеИ видел сам, как плакал он от счастья!»Меж тем и впрямь рыдал больной сосед,В то утро испытав беду из бед:«Пусть Бог того настигнет тяжкой дланью,Кто радовался моему страданью!» —Шептал он. А растроганный глухой,Исполнив долг, обрел в душе покой…

Корзина песка

Получив от «странника», символизирующего суфийского наставника, полезный совет для исправления жизни («ноша твоя будет облегчена»), «бедуин» (человек, не сведущий в духовной науке) начинает сомневаться в значимости совета. Ведь он узнаёт, что материальных благ не сподобился и сам советующий. Согласно суфийскому учению, человек, чрезмерно обремененный вещественными заботами и отождествляющий себя со своей физической природой (везущий с собой корзину, наполненную «песком» — субстанцией земли, того «праха», из которого был создан Адам) — неспособен принять духовное вразумление. Чтобы стать причастным к Высшей Мудрости, истинный суфий идет на многие жертвы, избирая путь «жалкого и нищего» странника.

Д. Щ.

* * *

Одна из характерных черт человека — постоянное сравнение себя с другими, чаще всего приводящее к негативным последствиям: взаимному непониманию, зависти, злобе, уничижению другого. Земной мир — это перекресток, где встречаются друг с другом жизненные пути совершенно разноуровневых по своему состоянию душ. Их цели, образ мыслей и действий, окружающие обстоятельства, соотношение Божественной милости и строгости в их бытии совершенно не сопоставимы.

В данной притче бедуин, вместо того чтобы принять относящийся к своей жизни благой совет странника, принимается анализировать жизнь этого последнего, сопоставляя ее со своей собственной. Но оценка жизни мудреца простолюдином «со своей колокольни» — дело бессмысленное. Дерзко взявшись оценивать, бедуин лишается пользы, которую мог бы извлечь из встречи с мудрецом. Почему же так происходит? Странник—суфий дает совет, великолепно вписывающийся в образ жизни наездника. Однако последний, начав сравнивать свою жизнь с жизнью пешехода, замечает лишь внешние отличия: тот идет пешком, нуждается в пище, «в награду за мудрость» постоянно страдает. Решив, что странник пытается навязать ему такой же образ жизни, наездник с негодованием отвергает подобное «вмешательство» в свои дела. Таким образом, следствием собственного эгоистического состояния (заметим, что нуждающемуся в куске хлеба наездник, обладающий «корзиной с зерном», не счел нужным уделить ни горсти) становится глухота к совету, могущему принести реальную жизненную пользу. Пожалев немногое, человек упускает во много крат большее: сжимая руку перед нуждающимся, он лишается возможности и собственную «ношу облегчить». А сам мудрец, видимо, в очередной раз, получает «в награду» горечь от невозможности реализовать свою мудрость.