Дорогая Иви
Шрифт:
— Однажды ты позволишь мне взять счет.
Когда она закончила фразу, ее грудь наполнилась грустью. Сама мысль, что у них в распоряжении нет бесконечного запаса подобных вечеров, казалась трагедией.
Она чересчур мелодраматична?
— Насчет завтрашней ночи, — начал Сайлас. — Я кое-что запланировал…
— Вот дерьмо. — Она ударила себя по губам. — Прости.
— Ругайся, мне все равно. У тебя уже есть планы?
— Я… да, прости. Намечается семейная вечеринка по случаю дня рождения, и я должна присутствовать. Начало в десять, и все затянется на много
— Я могу пойти с тобой. Если ты не против показаться на глазах семьи с таким негодяем.
Иви опустила чашку на блюдце.
— Ты бы пошел? В смысле… Сайлас, они — не твоего поля ягода. У моего отца куча татуировок и «Харлей». Они с мамэн живут в панельном доме в сельской местности и разводят кур. Мы пьем пиво из банок, покупаем кейки в магазинах и отгоняем собак от стола.
Сайлас пожал плечами.
— Я бы с удовольствием познакомился с твоей семьей.
— Ну, если хочешь экзотического ужина, ты его точно получишь, — прошептала она.
Иви больше ничего не сказала, и Сайлас подался вперед, свет от камина играл бликами на его лице.
— Слушай, если это приведет к нежелательным вопросам, я пойму. Я с удовольствием дождусь другого выходного у тебя.
Иви опустила взгляд и, чтобы занять руку, взялась за ложку. Без причины помешивая остывающий кофе, она притопывала ногой под столом.
— Я пропущу день, — сказал он с беззаботной улыбкой. — И приду к тебе, когда ты вернешься после…
— Я не хочу, чтобы ты судил их. В смысле… ты принимаешь меня, но здесь, наверное, виновато влечение. Моя семья — это единственное мое богатство в этом мире, они — мой капитал. Они хорошие, честные, им не за что извиняться.
Он нахмурился.
— Я — не сноб.
— Знаешь, твоя машина… она, наверное, стоит дороже, чем весь их дом.
— Из-за этого я должен презирать их?
— Это другой мир. Ты не представляешь, что они пережили. Ты не знал горестей. Тебе все преподносили на блюдце с голубой каемочкой, насколько я поняла. Ты провел детство в замке. Ради всего святого, даже не в особняке.
Сайлас перевел взгляд на пламя в камине.
— Значит, не знал горестей.
— Да брось. Какое из препятствий было самым сложным в твоей жизни? Правда, я не хочу показаться стервой, но мои родители потеряли все в пожаре десять лет назад. Потому что замкнуло электрический обогреватель, который согревал весь дом. Моя кузина Фэрли едва не погибла… и этого бы никогда не произошло, если бы они могли позволить себе настоящую печь. Ты сталкивался с чем-нибудь подобным? Тебе приходилось выбирать, кто из твоих детей останется голодным? Когда сам умираешь с голоду?
Сайлас нахмурился и молчал какое-то время.
И чем больше затягивалась пауза, тем более явными становилась их несовместимость. Хотя, он в любом случае рядом с ней не задержится.
— Я не могу иметь детей, — сказал он хрипло. — Я никогда не женюсь. И последнее, чего я хочу, — это покинуть Колдвелл, но я никак не могу повлиять на это, я ничего не решаю.
Иви ощутила, как холодная
Поднявшись на ноги, Сайлас посмотрел на нее.
— Я не виню тебя в том, что ты с подозрением относишься ко мне и моему происхождению. Аристократы заслужили дурную славу в глазах гражданского населения. Что меня возмущает — так это тот факт, что ты не даешь мне шанса доказать, что я — другой. Ты решила, что моя жизнь радужна и беззаботна лишь потому, что у меня есть деньги на банковском счету. А сейчас, если ты не возражаешь, я пойду. Я знаю, что ты в любом случае дематериализуешься на работу, поэтому транспорт тебе не нужен. Хорошей ночи, Иви.
Глава 6
Если те сто двадцать минут за ужином пролетели за секунду, то с ее восьмичасовой сменой вышла совсем другая история. Когда Иви, наконец, добралась до своей квартиры, казалось, что прошло двенадцать лет с тех пор, как она ждала Сайласа в вестибюле, в предвкушении и восторге.
Блин, она размазала чудесный ужин прямо об стенку.
Как всегда говорил ее отец — если собираешься что-то сделать, делай это на совесть. Очевидно, что в этом ключе она твердо решила по полной оскорбить мужчину, который вел себя исключительно порядочным образом. И это было лицемерно, особенно с ее стороны, ведь ей прекрасно известно, что богатые, как и все, страдают от болезней и потерь.
Алло, ты же медсестра?
Когда зазвонил телефон, Иви поставила сумочку, нашла мобильный и ответила на звонок отца притворным «все-нормально».
— Привет, Пап! Да, дома, жива-здорова. Отлично отработала ночью, а сейчас хочу посмотреть ТВ, а потом завалиться спать. Да, я приду завтра. Жду с нетерпением… да, знаю, они сказали, чтобы без подарков, и в этом году я их послушала. Я просто не понимаю, почему они не хотят… да, гордость, но блин. Ладно. Ага. Люблю маме… что? А, конечно. Я буду вовремя.
Отключившись, Иви смотрела на небольшой экран телефона, пока тот не погас. Всю ночь она в мыслях проигрывала варианты сообщений Сайласу, подбирала комбинации слов, грамматических конструкций и смайликов, пытаясь найти верное сочетание, которое загладит ее полное предрассудков заносчивое поведение, которое она как раз ожидала с его стороны…
Когда телефон снова зазвонил в руке, ее сердце подпрыгнуло до горла, и она судорожно ответила на звонок.
— Алло… алло, Сайлас? Алло?
— Привет, — раздалось после недолгой паузы.
— Привет. — Иви обмякла. — Слушай, прости, пожалуйста, я не хотела…
— Я поднимусь на минутку?
— Что? Ты здесь? О, Боже, ну конечно.
Она буквально бросилась к домофону и нажала кнопку, продолжительное «бииииииииип» звенело в ушах, но ей было плевать. Открыв дверь, Иви вышла в коридор и расправила медицинскую форму.
Одежда, в которой она была на свидании, осталась в сумке. Иви не хотела надевать ее. Черт, даже подумывала о том, чтобы сжечь вещи и очистить тем самым свою карму.