Дорогая Иви
Шрифт:
Иви оглянулась по сторонам.
_ Простите, но мне нужно сесть…
— Вот, сюда.
Она ощутила сильную хватку на локте, а потом ее подвели к дивану и усадили на подушки.
Вовремя. Именно в это мгновенье ее колени подогнулись.
— Вы раньше делали пересадку костного мозга? — спросила она.
— Нет. Все это основано на голой теории. И, само собой, если это не исцелит его, то окончательно убьет. Сайлас может умереть от высокой дозы химиотерапии, необходимой для того, что убить его иммунные клетки. Его организм может отвергнуть трансплантат. Он может среагировать на иммунодепрессанты.
— Но попытка того стоит? — спросила Иви.
Хэйверс сел рядом с ней. Взяв ее за руку, целитель посмотрел ей в глаза.
— Будь я на его месте, а по ту сторону болезни меня ждала женщина вроде тебя? Я бы попытался. Я бы предпринял тысячу попыток. Это — его единственная возможность вернуться к тебе.
***
Это была самая масштабная мобилизация персонала и ресурсов, которую Иви видела на своем веку.
Через час после принятия решения, благодаря усилиям персонала, сделавшего обзвон своих дедушек, отцов, дядей, братьев и кузенов, сотни мужчин-вампиров прибыли в клинику, становясь в очередь на забор крови. Но не было возможности дождаться результатов, потому что время близилось к рассвету, доноры пришли, получили персональные номера, быстро сдали кровь и в спешке покинули клинику, чтобы не застрять здесь до рассвета.
Тем временем Иви оставалась возле кровати Сайласа, получая информацию не только от Рубиз, но и от других членов персонала.
Для трансплантации была необходима совместимость не просто по группе крови. Было три других принципиально важных показателя, и кровь Сайласа предоставила им необходимые данные для сравнения.
— Оставайся со мной, — прошептала она, приглаживая его волосы. — Нам нужно еще время. Слушай мой голос… Оставайся со мной…
Система вентиляции снабжала кислородом легкие, его грудь мерно поднималась и опускалась как шина, которую надували и тут же спускали. А оборудование добавляло к этому барабанному бою всевозможное пиканье, звуковые сигналы и миганье лампочек.
Она ненавидела все это. На фоне его неподвижности и молчания, в комнате, казалось, было слишком шумно и ярко. Она хотела все выключить, чтобы Сайлас, может, услышал ее сквозь кому. Но этого делать нельзя.
Время от времени Иви поглядывала на декоративные часы в другой половине комнаты.
Минуты бежали медленно.
Пришел день.
Что, если они не найдут совпадение? Что, если Сайлас умрет прежде, чем они обнаружат донора?
И, черт, даже если они найдут его, тогда ей придется беспокоиться об осложнениях отторжения…
— Прекрати, — велела она себе. — Все по порядку.
Иви снова посмотрела на часы. Пусть это было глупо. Боже, когда она в последний раз что-то ела или пила? Это казалось неважным. Ее тело не хотело ни еды, ни воды. Она словно впала в стазиз по его примеру.
— Сайлас, оставайся со мной…
Она хотела бы спросить у него, что он хотел сделать, на какие риски готов пойти, была ли эта та самая Божья благодать, которую он искал. Ей не хотелось принимать решение за
В палату без стука заглянула медсестра.
— Есть совпадение!
Иви подскочила на ноги.
— Правда?
— Я не знаю, кто донор. Только номер… но мы отправим за ним скорую и немедленно привезем в клинику.
В это мгновение в помещение вошел Хэйверс.
— Да, у нас хорошие новости. — Терапевт улыбнулся, но улыбка задержалась ненадолго. — Нам нужно перевезти Сайласа в стерильную операционную и начать химиотерапию. Отбор донорского материала не займет много времени, но лекарствам нужно примерно шесть часов, чтобы подействовать. А потом, после трансплантации, остается только ждать.
Иви повернулась к Сайласу.
— Ты слышал? Пора. — Наклонившись, она обняла его. — Я люблю тебя. Борись за нас, хорошо? Борись изо всех сил. Я буду рядом, буду ждать. Даже если ты не слышишь меня, знай, я рядом. Я никогда не оставлю тебя.
Было сложно выпрямиться и отступить назад.
Но она не могла мешать им.
Еще больше персонала зашли в палату, они говорили быстро и по делу, и Иви обнаружила, что отходила назад, пока не уперлась спиной в противоположную стену. Скрестив руки на груди, она наблюдала, как Сайласа готовят к перевозке в основную часть клиники. ВИП-отделение было оснащено оборудованием и нужными ресурсами, но некоторые специализированные помещения, как стерильные операционные, которые были нужны пациентам вроде Сайласа, находились в общей зоне.
— Притчард должна быть здесь, — сказала она всем и никому. — Кто-нибудь, прошу, позвоните его домоправительнице и отправьте машину за ней? Она захочет быть здесь.
Рубиз подошла к ней.
— Обязательно. Я могу еще что-нибудь сделать для тебя?
— Можно увидеть донора? — услышала Иви себя.
— Я не знаю его имени. Я не принимала участие в анализе крови, но уверена, что если он согласится, мы сможем это устроить.
— Я просто хочу поблагодарить его.
— Освободите дорогу, прошу, освободите дорогу…
Когда кто-то начал поворачивать больничную койку в сторону тайного хода для персонала, Иви протянула руку и прикоснулась к плечу Сайласа — возможно, в последний раз.
— Я люблю тебя, — воскликнула она, охваченная внезапной паникой. — Я люблю тебя!
А потом его увезли.
Вместе с медоборудованием.
Иви могла попробовать и пойти следом, но понимала, что будет только мешать: в данный момент она не могла вести себя профессионально. Она на сто процентов перешла в категорию «семья».
Поэтому самое лучшее для нее — остаться здесь и взять себя в руки. Потом она направится в новую палату Сайласа. Но для начала даст персоналу возможность перевезти его: проблема в том, что ее коллеги расстраивались из-за нее и отвлекались. Беспокоились о ней, были в ужасе, они не могли не присматривать за ней, а сейчас все внимание должно принадлежать Сайласу.
Нет, она пробудет здесь десять, может, пятнадцать минут, и только потом пойдет.
Иви уставилась на пустое место, где раньше стояла койка и оборудование. На полу валялась обертка и одинокая латексная перчатка. Они все почистят перед появлением следующего пациента.