Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!
Шрифт:
Лиза разозлилась на себя, резко встала, отчего закружилась голова, наклонилась к воде, чтобы освежиться, и с ужасом уставилась на отражение. Из воды на нее смотрел Федор, но не обычный, милый и симпатичный Федя, а черный, мрачный, сухой, со страшным желтым блеском в глазах монстр! Сердце заколотилось, и в панике Лиза решила, что его не унять — сейчас будет инфаркт… Но спустя минуту она кое-как успокоилась и заползла обратно под дерево.
«Перегрелась! — билась в голове мысль. — Может, все-таки к врачу?»
Вообще-то это происходит с ней не в первый раз — взять хотя бы случай с зеркалом, когда
Кроме глюков, было кое-что еще. Иногда она точно знала, что скажут другие. Сначала Лиза полагала, что она просто такая умная, но когда Вова, тот, что с гостиницей, предложил ей слетать на четыре дня на Кубу через двадцать секунд после того, как она решила, что сейчас он попросит ее провести с ним несколько дней где-нибудь… на Кубе, Лиза, мягко говоря, удивилась.
Такое происходило нечасто, но все же случалось, и Лиза чуть было не отправилась к психотерапевту, но в последнее мгновение передумала. Что она ему скажет: я умею читать мысли? Отчаянно захотелось домой и еще больше — к Маше и Варе, но последнюю мысль она подавила. «Справлюсь», — решила она и побрела к пляжу.
Экономка отозвала Машу в сторону и сообщила, что на хозяйство нужны деньги.
— Елена Марковна, я же в начале недели выдала вам десять тысяч, — не без удивления напомнила Маша.
— Ну так продукты Никита просит в супермаркете брать, а там вы не представляете, как дорого, — занервничала та. — Я же все чеки сохраняю, у меня все записано!
Она затащила Машу на кухню и вывалила из ларца гору чеков.
— Вот, это за последнюю неделю. — Она взмахнула рукой, предлагая проверить свою честность.
— Елена Марковна, — вдруг заявила Маша. — Вы мне чужие чеки не подсовывайте. Я прекрасно помню, что никакой икры мы не ели и малину тоже… — Маша осеклась.
И Елена Марковна, и Маша с ужасом уставились на чеки, к которым Маша даже не успела прикоснуться.
«Черт, что я наделала! Совсем озверела!» — в ужасе думала Маша и готова была заплакать от раскаяния.
Но тут она перевела взгляд с кучи бумажек на Елену Марковну и увидела у той в глазах отчаяние и страх.
«Неужели врет?» — удивилась Маша.
— Машенька, вы понимаете, это случайно, просто сын разбил чужую машину… — забормотала экономка.
— Знаете, не я вас нанимала на работу, так что пока я никому ничего не скажу, — обратилась она к онемевшей экономке. — Но давайте в следующий раз более тщательно следить за расходами.
«То есть не воровать», — добавила она про себя и вышла из кухни, не глядя на позеленевшую Елену.
Глава 14
Лиза бессовестно наврала, что у мамы проблемы с сосудами, и уехала в Москву. «Больная» мама в это время отдыхала на Гавайях, но Вика-то об этом не знала.
— Если Кирсанов не купит дом, сдам квартиру и уеду на год в Индию! — возмущалась Вика. — Что он вообще о себе думает? Кто он такой? Да его жена мне звонит и умоляет забрать к себе хотя бы на недельку! Если бы не я, его бы уже давно увела какая-нибудь тигрица! Да она меня обожает — на мне их семья только и держится! —
Карьера заключалась в том, чтобы ни один журнал со светской хроникой не пропустил фотографию Вики, в том, чтобы флиртовать с большинством мужчин и прилагать максимум усилий к тому, чтобы об этом узнал Кирсанов, и постоянно испытывать его терпение.
Зачем все это нужно и почему нельзя спокойно получать удовольствие от жизни или хотя бы от банковского счета Кирсанова, Лиза так и не разобралась. Она сбежала.
Возвращаясь с Валдая в душную тридцатиградусную Москву, Лиза один за другим испытывала приступы счастья. Раскаленный мегаполис казался Эдемом, в котором можно укрыться от назойливых разговоров о мужчинах, деньгах и других женщинах. Никогда еще сплетни и беседы «за жизнь» так не утомляли. До знакомства с Викой Лиза даже и не догадывалась, что они могут утомлять.
Погрузившись в свои мысли, Лиза в последнюю минуту заметила гаишника, махавшего палочкой, затормозила, подала назад, открыла окно и, не успев подумать, спросила:
— Вам куда?
Гаишник опешил, Лиза перепугалась, но, смущенно откашлявшись, молоденький постовой произнес:
— До поста ближайшего подбросьте. Машина сломалась.
Лиза открыла замок, дорожный инспектор устроился рядом, осмотрелся и спросил с любопытством:
— А как вы догадались, что… ну, это… меня подбросить?
— Сама не знаю. — Лиза пожала плечами. — Как-то нечаянно…
Подозрения в том, что она сходит с ума, лишь укрепились, отчего настроение испортилось, а мысли стали серыми, липкими и гнетущими.
Оторвавшись от сценария, Варя пошла в ванную — чистить зубы. Она проснулась в десять, застала Богдана в дверях, едва не всплакнула, провожая его на работу — целый день не увидятся! — устроилась перед компьютером и до четырех не разгибалась. Курила одну сигарету за другой, отказалась от супа, проглотила бутерброды, и вот результат — нечесаная, с остекленевшими глазами, в ночной рубашке на тренировочные… Федорино горе.
Варя быстренько умылась и решила проветриться — чтобы окончательно не врасти задом в стул и не превратиться в пещерного человека. Чтобы иметь благородную цель — не просто так отлынивать от работы, Варя записалась на массаж, втиснулась в джинсы, которые почему-то становились все меньше и меньше. «Очень странно — как это одежда может ни с того ни с сего уменьшаться», — думала Варя, с трудом стягивая «левайсы» на животе, раздобревшем от сидения в кресле и стряпни Натальи Андреевны.
«Рено» прорвался по Ленинградке, вылетел на Сущевку, но перед эстакадой Варя, вместо того чтобы свернуть на Русаковскую, двинулась прямо. И тут же расстроилась: она ненавидела Бауманскую — несколько раз попадала здесь в многочасовые пробки и всегда объезжала. Сзади раздались страшный визг тормозов и жуткий грохот. Оборачиваться на ходу опасно, а в зеркале было не разглядеть, но Варя догадалось — позади случилось нечто ужасное.