Дословный перевод
Шрифт:
Как-то незаметно для самих себя они все эти две недели, пока Алена была на почти осадном положении, провели вместе. Да, естественно, расставались, работу никто не отменял, но так получалось, что вечером он приезжал к ней, и они либо оставались у самой Герман, либо ехали к нему. В последние дни Власов постоянно настаивал, чтобы ночевали у него. Конечно, это было разумно, учитывая, что он, в отличии от девушки, человек подневольный, утром ехать на работу, но все равно… Хотя, Алена не особо и протестовала, ей было без разницы, где спать, да и его квартира уже воспринималась
Вчера она осталась у себя, да и Женя уехал домой. И не поругались, а все равно было неожиданно и несколько обескураживающе, когда до Алены дошло, что последние шесть суток они расстаются только ради его работы. Все остальное время — постоянно вместе, и это казалось таким естественным и нормальным, что становилось страшно.
В салоне, скрипя зубами и скрепя сердце, больничный Герман признали, хотя и в таких выражениях, что впору обходить это место седьмой дорогой и сбегать к бабкам, "выливающим" порчу.
Женька же ничего предосудительного в том, что они все время вместе не видел, более того, выглядел вполне довольным жизнью вообще и данной ситуацией — в частности.
— Тебе со мной хорошо? Тогда в чем проблема? — это он спросил у хмурой Лёнки, которая полвечера пыталась понять, куда все это приведет.
И хотя с первой частью она согласилась, но все равно, сославшись на громадный объем предстоящей работы по переводу, трусливо попросилась домой. Не сказать, что Женька был рад этому решению, однако, спорить не стал, молча отвезя девушку по требуемому адресу, где и оставил, предварительно проверив все потенциальные места тайных злоумышленников. И созванивались они все пару раз. Ну, ладно — три. По полчаса каждый…
В результате Аленка проснулась злая и невыспавшаяся гораздо больше, чем если бы Власов остался у неё. И есть не хотелось, а ещё понимание того, что скоро идти к хирургу на снятие швов совсем уж не вдохновляло…
— Девушка, идемте, — молодой врач, почти полностью скрывший умное (наверное) лицо за маской и колпаком, поманил за собой Герман, не обращая внимания на мгновенно недовольно загудевшую толпу.
— Она за мной, — сухонькая старушка, опиравшаяся до этого на клюку, продемонстрировала чудеса мгновенного исцеления прыгнув к кабинету едва ли резвее самой девушки.
— Вас я приму следующей, — неизвестно успокоил этот ответ воинственную бабушку или нет, но Алена решила, что выходить будет осторожно — кто его знает, кто там за углом с клюкой наперевес ждет? — Присаживайтесь.
Герман закатала рукава и устроилась на прикрытой клеенкой кушетке, решив не сводить глаз со светильника-"таблетки" на стене. Ну её, эту храбрость, лучше она будет нерешительной, но в сознании, чем совсем наоборот…
— А почему вы позвали меня без очереди? — рассматривать предметы интерьера ей уже надоело, а процедура не перевалила ещё и за середину.
— Потому что большую часть тех, кто сидит в коридоре, я вижу с завидной регулярностью, — медик предельно осторожно потянул нитку одного из швов, заставив Алену поморщиться. —
— Какая у вас интересная работа, — Герман сдалась и просто закрыла глаза, отметив про себя, что когда ранки обрабатывал Женька, ей было не то, чтобы приятнее, но спокойнее — точно.
— Не жалуемся. Да, кстати, вы вены неправильно вскрывали, кто ж так режет?!
— А вы хотите научить делать это правильно? — хотя сам разговор и возвращал к неприятным ассоциациям, но Алене стало смешно. Какой добрый доктор — все расскажет.
— Нет, но, как специалист, отмечаю, что такое у вас впервые, — врач хмыкнул и, протерев ей руки какой-то пахучей жидкость, кивнул медсестре, все это время просидевшей за столом, как памятник неизвестной секретарше. — Таня, наложите повязки.
Девушка в настолько туго натянутом халатике, что тот разве что не трещал на могучей груди, невозмутимо забинтовала обработанные порезы и вернулась на свое место. Все так же молча. Алена даже про себя восхитилась степени дрессуры. Поневоле начнешь ждать, когда же старательной работнице дадут кусочек сахара.
— Итак, Алена Николаевна, — врач мельком посмотрел в карточку, — как, чем и сколько раз промывать, вам написал, — робот-медсестра тут же положила на край стола бумажку, — если не будете царапать, даже шрамов не останется. Может быть. И больше такой фигней не страдайте, лучше сразу завещайте свое тело нашему мединституту, им всегда материал для обучения нужен.
— Я поняла, большое спасибо, — Герман натянула рукава водолазки на свежие повязки и встала. Предложение сдаться на органы в её душе явно отклика не нашло.
— На здоровье. Зовите ту бабушку…
Интересно, ей показалось, или доктор вместе с медсестричкой синхронно вздохнули и поморщились?
Решив, что все равно из салона придется уходить, чтобы не оказалось, что уволили её за какие-нибудь неведомые провинности, Алена созрела для желания закрыть больничный и написать заявление по собственному желанию. Хоть и немного тревожно, но на жизнь, пусть и не роскошную, но сытую, заработает.
Это даже если не касаться счета, на котором лежат остатки денег, оставшихся от продажи квартиры во Владивостоке. Удивительно, но мама в тот раз все-таки пошла навстречу, а отец не стал препятствовать. Алена же, купив двушку и оплатив обучение в одном из ВУЗов города, к остальному не притрагивалась. И не потому что была такой гордой — как ни крути, а первое жилье было куплено на средства родителей, просто хотела иметь какой-то запас, тем более, что помощи ждать было не откуда…
Мельком посмотрев на часы, Алена поняла, что освободилась всего через полчаса вместо анонсированных полутора. Так, теперь глобальный вопрос — звонить Женьке или нет? С одной стороны, ври себе или нет, а она по своему вредному рыжику соскучилась, да и он сам же попросил, хоть и в приказном порядке… А с другой — он же работает, не хочется срывать только из-за того, что попался понятливый медик.