Доверенное лицо
Шрифт:
— Вы ведь знаете, что все это сугубо добровольно? Вы можете отказаться отвечать на вопросы без адвоката.
— Мне не нужен адвокат.
— Ему не нужен адвокат, — повторил полицейский в трубку и положил ее.
— Кто это был? — спросил Д.
— Убей меня бог, не знаю… — сказал полицейский. Он налил Д. четвертую чашку чаю и поинтересовался: — Два куска? Простите, все время забываю…
— Без сахара.
— Извините, пожалуйста.
В тот же день устроили опознание. Для бывшего преподавателя литературы средних веков общество подобралось не самое изысканное. Он с огорчением
— Мне кажется… — сказал Фортескью, — нет, возможно, не этот… — Он посмотрел выцветшими грустными глазами на полицейского и сказал: — Простите, но я, знаете ли, близорук, а тут все так непохоже…
— Непохоже на что?
— Я хочу сказать, непохоже на квартирку Эмили… извините, я хочу сказать, квартиру мисс Глоувер.
— Вы же не мебель опознаете, — сказал полицейский.
— Да, конечно. Но к тому же у человека, которого я видел, был пластырь на лице… а здесь ни у кого…
— Попробуйте вообразить пластырь…
— Да-да, — сказал Фортескью, глядя на щеку Д., — вот у этого шрам… он мог бы…
Но следователи вели честную игру и не стали цепляться к словам Фортескью. Они увели его и впустили другого — человека в широкополой черной шляпе, Д. смутно припоминал, что где-то раньше видел его.
— Ну вот, сэр, — сказал ему полицейский, — поглядите, нет ли здесь того пассажира, который, по вашим словам, был в такси?
— Если бы ваш полицейский, — начал свидетель, — обратил внимание на то, что я ему говорил, вместо того, чтобы пытаться арестовать человека за дебош в пьяном виде…
— Да, да. Это была ошибка.
— А тащить меня в полицейский участок якобы за попытку помешать полицейскому это не ошибка?
Полицейский остановил его:
— В конце концов, сэр, мы извинились перед вами.
— Хорошо. Давайте ваших людей.
— Вот они.
— Ах, эти… Ну да, конечно. А добровольно ли они здесь присутствуют? — раздраженно спросил он.
— Конечно. Им всем платят. Не считая, разумеется, задержанного.
— А кто из них задержан?
— Вот это и нужно вам определить, сэр.
Человек в шляпе сказал:
— Да, да, конечно, — и быстро пошел вдоль шеренги. Он остановился перед тем же бандитского вида типом, что пленил Фортескью, и твердо сказал: — Вот он.
— Вы вполне уверены, сэр?
— Абсолютно.
— Благодарю вас.
После этого они уже больше никого не приводили. Возможно, они были уверены, что у них в запасе так много обвинений против него, что они всегда успеют навесить на него самое серьезное. Ну и черт с ними, ему уже все равно. Он проиграл, осталось последнее удовольствие — отрицать все подряд. Пусть доказывают, что хотят. Наконец его снова отвели в камеру-одиночку, и он быстро заснул. Старые сны наполнились теперь новыми подробностями. Он спорил на берегу реки с какой-то девушкой. Она говорила, что Бернская рукопись датируется более поздним временем, чем Бодлианская. Им было изумительно хорошо, они гуляли вдоль тихого ручья, и он сказал: «Роз…» Вовсю пахло весной, а на противоположном берегу видны были небоскребы, похожие на гробницы…
Его с трудом растолкал полицейский:
— К вам адвокат, сэр.
Встречаться с адвокатом ему не хотелось. Еще морока…
Он сказал:
— Вы не совсем понимаете мое положение. У меня нет денег. Точнее, у меня есть пара фунтов и обратный билет.
Защитник оказался бойким молодым человеком со светскими манерами. Он сказал:
— Все в порядке. Об этом уже позаботились. Защиту будет вести сэр Теренс Хиллман. Нам необходимо продемонстрировать, что у вас есть друзья, средства.
— Если два фунта вы называете…
— Сейчас не время обсуждать вопрос о деньгах, — вставил защитник. — Уверяю вас, что мы удовлетворены.
— Но если я должен согласиться, я хотел бы сначала знать…
— Мистер Форбс взял на себя все расходы.
— Мистер Форбс!
— А теперь, — продолжал защитник, — несколько деталей. У них подобрана изрядная порция обвинений против вас. С одним мы уже разделались. Мы доказали полиции, что ваш паспорт в полном порядке. Хорошо, что вы вспомнили о надписанном вами и хранящемся в музее экземпляре книги…
Д. стряхнул с себя апатию. Умница. Подумать только, она не забыла этой книги. Он сказал:
— А гибель девочки?
— О, здесь у них не было никаких доказательств. Кстати, управляющая гостиницей призналась. К тому же, она, очевидно, психически ненормальная. Страдает ужасными истерическими припадками. Кстати, это выяснил индиец, который живет у нее, он ходил по соседям и задавал вопросы… Давайте лучше подумаем о более серьезных вещах.
— Когда управляющая призналась?
— В субботу вечером. Об этом написали все воскресные газеты.
Д. вспомнил, как, проезжая в такси через парк, видел стенд с последними новостями. Какая-то сенсация… «Сенсация в Блумсбери»?.. И тут вся фраза прояснилась в его голове: «Сенсация: трагедия в Блумсбери».
Если бы он только купил газету, он оставил бы мистера К. в покое и не было бы всех этих неприятностей. Око за око — правильно, но два за одно — совсем необязательно.
Молодой защитник продолжал:
— Конечно, в некотором смысле наш шанс — множественность обвинений.
— Разве убийство не выделяется в особую статью?
— Сомневаюсь, чтобы они могли предъявить вам сейчас такое обвинение.
Все это было чертовски сложно и не очень интересно. Они его поймали и вряд ли им будет трудно подобрать доказательства. Слава богу, что Роз осталась в стороне. Хорошо, что она не пришла навестить его. Он подумал, не послать ли ей записку через защитника, но потом решил, что у нее достаточно здравого смысла держаться подальше. Он вспомнил ее откровенность: «Я не могла бы любить вас мертвого». И почувствовал необъяснимую мимолетную печаль при мысли, что ради ее любви стоило бы остаться в живых.