Доверие [первый вариант]
Шрифт:
– Я понял, - сказал он наконец, - но мне это не нравится.
– Ты согласен?
– крикнул Чанаргван, тряхнув пустым бокалом, зажатым в волосатом кулаке.
Ринальдо поднял голову от сцепленных ладошек. На лбу его долго таяло белое пятно.
– Нет, - спокойно сказал он.
– Что дальше?
– Ты сволочь!
– яростно крикнул Чанаргван и хряснул бокалом об пол. Бокал звонко отскочил и запрыгал, словно мячик, Чанаргван поддал его ногой, и тот, голубой призрачной молнией пронзив неподвижный темный воздух кабинета, мелькнул к стене,
– Успокойся, дружище, - попросил Ринальдо.
– Что мне, спорить сейчас с тобой?
– заорал Чанаргван. Ринальдо улыбнулся половиной рта.
– Удостой.
– Иди ты к...
– Чанаргван сжал губы и забегал от стены к стене. Дахр, ужавшись в угол, испуганно смотрел, как его отец - в развевающихся свободных брюках и затянутой застежками рубахе, громадный, похожий на льва, оттопырив брезгливую адмиральскую челюсть, мечется по кабинету, взбивая воздух позади себя. Повеяло легким ветерком, портьеры едва заметно, массивно заколебались.
– Ну, ты же понимаешь, старик, ты же... Я не могу без тебя решать такое!
– Понимаю, - кивнул Ринальдо, продолжая улыбаться.
– Ты... Ты просто издеваешься надо мной! Ты уже решился!
– Это ты уже решился, - ответил Ринальдо.
– Не надо кричать. Не надо делать вид, будто мое мнение чего-то для тебя стоит.
– Да ни черта оно не стоит!!
– взорвался Чанаргван окончательно.
– Просто...
– он остановился перед Ринальдо. Голова сидящего Ринальдо была ему где-то на уровне пояса.
– Просто я не могу один!! Черт тебя побери!
– Не смей так ругаться!
– с привизгом крикнул Дахр. Никто не обратил на него внимания.
– Отдай приказ, - сказал Ринальдо.
– В конце концов, я только твой заместитель.
– Знаем мы таких заместителей, - прохрипел Чанаргван.
– Это издевательство -посадить меня от пульта к этим вашим... дыроколам...
– Так хотел Совет, - будто извиняясь, сказал Ринальдо.
– Знаю...
– Будь моя воля...
– Знаю.
– Я бы на парсек не подпускал тебя к серьезным делам. Мне тебя просто жалко. Человек не на своем месте - трагедия.
– Да знаю я! Не об этом речь!
– Не об этом, - согласился Ринальдо, склонив голову набок.
– Зачем ты тянешь из меня жилы?
– Ты согласен?
– С чем?
– Да с планом моим, черт же тебя...
– он осекся, увидев, что Ринальдо улыбается.
– Ты сволочь!
– заорал Чанаргван. срывая голос, замахал огромными руками и вылетел из кабинета, шарахнув дверью. Дахр медленно вышел из угла.
– Еще попить?
– спросил он нерешительно.
– Да, малыш, пожалуй...
Удивительно одинокими и немощными были их голоса по сравнению с тем ревом, который только что тряс эти стены и колыхал портьеры.
Малыш носил чашки в несколько рейсов, всего числом девять, а потом сел у стола прямо на пол и, как воин в пустыне, припал к одной из них. Кадык его, острый и раздвоенный, запрыгал вверх-вниз, готовясь, казалось, пропороть смуглую тонкую кожу.
– Это очень неприятно, но не мы это начали, - произнес Ринальдо со вздохом.
– Беда в том, что это уже стало традицией, а традиция - вещь крайне неотменяемая. В спокойные периоды их менять незачем, а в критические - опасно... Не до того. Вот и получается...
Опять они долго молчали. Потом Дахр встал и зачем-то надел куртку отца, затянулся на все ее многочисленные застежки и сразу стал похож на какого-то межзвездного корсара.
– Хорошо, - одобрительно сказал Ринальдо.
– Я полечу с ним, - сказал Дахр, вытянувшись во фрунт перед Ринальдо.
– Где помещаются сто тысяч, там поместится еще один. Меня уважают. Я сам обьясню им на Терре, я умею, ты знаешь.
Ринальдо знал.
– Ты сошел с ума, - сказал он.
– Ты...
– Я полечу именно сейчас, - настойчиво сказал Дахр, чуть набычась, будто собираясь бодаться с сидевшим перед ним стариком, и сразу стал похож на отца.
– Именно завтра. Именно этим рейсом, потому что иначе мне нельзя.
– Дурачок!
– крикнул Ринальдо, старчески надрывая свои немощный голос.
– Неужели ты думаешь, что кроме тебя никто не сумеет... именно вот ты... кто мне сейчас так нужен...
Дахр секунду стоял, вытягиваясь пружиной, и вдруг с каким-то восточным всхлипом пал на колени, сложив руки перед грудью, словно молясь, и тут же вскочил вновь. Казалось, это была мгновенная галлюцинация: что-то скользнуло вниз, потом вверх, и все.
– Дурачок...
– медленно прошептал Ринальдо.
– Так было всегда, Ринальдо. Ты помнишь...
– Да... к сожалению - всегда, - Ринальдо встал на слабых, сведенных судорогой горя ногах.
– Ты не понимаешь... всегда... Наверно, будет тоже всегда... Проклятый мир, если в нем так всегда!
Всегда.
– Коммунисты - вперед, - просто сказал Дахр.
– Молодежь мне верит. Я не могу...
– А Ирма? Дахр обмяк.
– Прилетит потом... Когда подойдет очередь...
– А если не успеет?
– Я твой сын, - сказал Дахр, и опять распрямился, словно часовой у московского Мавзолея.
– Сколько пар мы раздираем... Я не хочу быть исключением.
– У тебя вредная привычка говорить красивые слова даже в кулуарных беседах, малыш, - сказал Ринальдо. Его голос дрожал.
– Это всё не совсем так. Ты - сын Чанаргвана и моей жены...
– Я - человек человечества, - ответил Дахр.
– Им там будет очень трудно. Я полечу. Ты согласен?
– Нет.
– ответил Ринальдо, как и четверть часа назад.
– Что дальше?
Поле космодрома до самого горизонта было загромождено тушами катеров. Играла какая-то ненавязчивая героическая музыка, реяли флаги.