Довод Королей
Шрифт:
За ажурными воротами, столбы которых венчали сверкающие шары, лежал широкий двор. Журчали фонтаны, тянулись к солнцу алые и желтые венчики цветов, шелестела пышная зелень. Внутренность замка поражала богатством и изысканностью, но Роман отчего-то вспомнил, как вечность назад оказался в горном приюте, и сердце сжалось от тоски по давно ушедшим. Тогда он сразу почувствовал себя среди своих, хотя до этого почитал гоблинов врагами. Здесь были родичи, но на душе было тревожно.
К реальности его вернул какой-то странный звук, похожий одновременно на писк, стон и рычание, Роман вгляделся и понял, что отнюдь не все в обители Эльрагилла пронизано
По взгляду, брошенному на него Аддаром, Рамиэрль понял, что Солнечный ждет вопроса. И правильно ждет, разведчику и впрямь было любопытно, и он с удовольствием дал хозяину повод рассказать о местных чудесах.
– Здесь заключено порожденье Бездны, захваченное и укрощенное утром нашего мира. Присутствие Тьмы тревожит и не дает забывать о таящейся в Бездне угрозе. Силы зла отброшены, но не побеждены, и вой этого создания напоминает ныне живущим о великих битвах былого и о том, что между тысячами жизней и нашествием Тьмы находятся лишь мечи Света.
– Можно взглянуть на пленника?
– Это лучше всего сделать с Террасы Мечей, но ты вряд ли что-то увидишь. Тварь не любит подниматься близко к поверхности, так как солнечный огонь губителен для темного пламени глубин.
Рамиэрль не заставил себя упрашивать. С высоты террасы, по углам которой в разных позах лежали неизбежные львы, а ограда представляла собой золотистые мечи, соединенные причудливыми цепями, и впрямь можно было заглянуть в темный провал. Воздух над ним дрожал и переливался от барьерных заклятий, но в размытой черноте Нэо разглядел сгусток еще большей тьмы, окруженный едва заметным красноватым ореолом.
– Какое оно маленькое! – Роман совсем забыл о присутствии Норгэреля, но тому тоже захотелось взглянуть на Темное пламя глубин.
– Он укрощен и скован магической цепью, – пояснил Аддар, – и потому кажется маленьким. Но это обманчивое впечатление. Если его освободить, он начнет расти и наливаться силой, пока не превратится во всепожирающее чудовище.
– Что ж, в таком случае его держать здесь неразумно, – заметил Рамиэрль, – спящие угрозы имеют обыкновение просыпаться в самое неподходящее время. Я сам был свидетелем тому. Побежденных врагов нужно или превращать в друзей, или уничтожать. Третьего не дано.
– Это слова отчаявшегося и одинокого, – раздавшийся голос мог принадлежать лишь повелителю, – но у нас еще будет время поговорить об этом. Я приветствую вас в чертогах Солнца, потерянные братья. Я – Эльрагилл, владыка Долины Света, а это моя супруга Ильгэйбэ.
– Добро пожаловать в наш дом, дети Луны. – Солнечная владычица была прекрасна. Если бы Эанке могла вообразить подобную красоту, она бы трижды подумала, прежде чем пытаться воссоединиться с ушедшими родичами. А Ильгэйбэ задержала на пришельцах внимательный взгляд бездонных сиреневых глаз, и по тонкому лицу пробежало облачко грусти.
– Вы много страдали, и это не прошло для вас бесследно. Я чувствую тревогу и боль, но их можно смыть в водах источника Солаэ. Но в старшем из вас таится Тьма. Пока она мала и незаметна, как зерно в земле, но из малого семени может вырасти огромное дерево... Ты привел к нам опасных гостей, сын моего светоносного супруга.
2886 год от В.И.
18-й день месяца Лебедя.
Ифрана, Кер-Септим
Кер-Септим был неплохо укреплен. По крайней мере, с тремя с половиной тысячами, которыми располагал Сандер, можно было говорить только об осаде, даже не об осаде, а о том, чтобы, перекрыв входы и выходы, ждать возвращения Филиппа. Но и хорошая армия под этими стенами могла простоять долго. Саброн это, несомненно, понимал. Воды в городе было с избытком, равно как и провианта, и стрел. Несколько раз объехав Кер-Септим и не заметив в стенах и наружных укреплениях видимых изъянов, герцог подозвал господина Игельберга и распорядился подготовить все для длительного стояния. Командир дарнийских наемников согласно кивнул и отошел, он был полностью согласен со своим молодым командующим. Взять Кер-Септим с налету невозможно, оставить в тылу тем более, остается устроиться поосновательней и ждать. Вскоре вокруг закипела работа. Солдаты строили деревянные хижины, копали колодцы и траншеи, насыпали брустверы...
Тагэре был спокоен. На Игельберга можно было положиться во многом, а в обустройстве военного быта дарниец и вовсе был незаменим. Работы заняли чуть больше кварты, и на холме возник укрепленный лагерь, в котором можно было смело зимовать. Впрочем, Штефан на достигнутом не останавливался, все время что-то совершенствуя. Герцог соглашался со всеми его предложениями, и наемники уже предвкушали приятные осень и зиму с пивом, жареной свининой, необременительным патрулированием, после которого так приятно возвращаться в тепло. Пережившие не одну военную компанию вояки полагали, что настоящее дело начнется в месяце Агнца, когда город будет измотан осадой и тревожной зимой, а основная армия покончит с ифранцами. «Волчат» такое положение дел устраивало куда меньше, но они терпели, а Луи Трюэль и Сезар, перемигиваясь, поглядывали на Александра, с утра до вечера мотавшегося по округе. Во время одной из таких поездок внук Обена внезапно пришпорил коня и, поравнявшись с Сандером, поинтересовался:
– У меня такое впечатление, что ты предпочитаешь зимовать в городе, а не под его стенами.
– Угадал, – улыбнулся Сандер.
– Бедные дарнийцы столько земли перерыли...
– Зато и они, и Саброн уверены, что мы будем вести осаду.
– Что ты придумал? – Одуэн Гартаж, которого вынужденное безделье бесило больше остальных, стал похож на гончую, увидевшую кровавый след.
– В том-то и дело, что пока ничего. С нашими силами бросаться на эти стены безумие. Знай мы, что внутри, возможно, что-то в голову бы и пришло.
– Значит, надо посмотреть, – заметил Рафаэль.
– Замечательная мысль, – хмыкнул Кресси, – как выразился отец Одуэна, не возьмешься ли ты за это дело?
– Разумеется, возьмусь, – Кэрна недоуменно посмотрел на собеседника, – потому и предложил.
– У тебя, надо полагать, имеются крылья? – улыбнулся Этьен Ландей, – мы их обложили так, что оттуда даже таракан не выползет, но и туда не попасть.
– Крыльев у меня нет, – развел руками мириец, – но они и не нужны. Нет того балкона, на который не поднялся бы байланте, если там есть кого поцеловать...