Дождь Забвения
Шрифт:
– Ничего. Кто бы ни передавал шифровку, сейчас его нет в эфире, – ответил Кюстин и слегка изменил настройку. – Но я пытаюсь что-нибудь поймать.
Он сидел по-турецки перед приемником на подушке, расшнурованные туфли стояли рядом.
– Отлично! А пока я хотел бы переговорить с теми, кто, по твоим словам, видел в доме ребенка.
– Маленькую девочку? Флойд, ты серьезно считаешь…
– Я не исключаю ничего.
– Тогда поговори с месье со второго этажа. Квартира рядом с чуланом для уборочного инвентаря. Но месье скажет тебе
– Возможно, я сумею встряхнуть его память, – неопределенно ответил Флойд и виновато посмотрел на партнера. Да, кто-то гуляет по садам и кушает мороженое, а кто-то сидит взаперти и работает в поте лица. – Хочешь чего-нибудь? Могу кофе сделать.
– Спасибо, не надо.
– Ты ел?
– С завтрака – ни крошки.
Флойд полез в карман и сообщил:
– А у меня яблоко есть!
Он спустился по лестнице на устланную клетчатым линолеумом площадку второго этажа, постучал в дверь рядом с кладовкой для ведер и швабр, немного подождал и постучал снова. Затем прижал к двери ухо, пытаясь понять, есть ли кто внутри, но ничего не услышал. Подергал за ручку – не поддается. Пожал плечами. Середина дня, наверняка месье жилец на работе, зарабатывает приличные деньги. Он единственный, кто упомянул странного ребенка в разговоре с Кюстином, но это не значит, что девочку не видели другие. Возможно, надо просто задать правильные вопросы.
Флойд открыл блокнот на чистой странице и постучал в другую дверь. Почти сразу послышалось шарканье шлепанцев, потом звон цепочки, щелчок замка. Дверь приотворилась, и в щель выглянула пожилая женщина в фартуке с цветочным узором. На Флойда она смотрела с откровенным подозрением – точно так же он сам обычно встречал коммивояжеров.
– Мадам, простите, пожалуйста, за беспокойство. Меня зовут Флойд, и я расследую гибель молодой американки, случившуюся три недели назад. Если не ошибаюсь, мой партнер, месье Кюстин, уже заходил к вам.
– Да, – настороженно подтвердила женщина.
– Тревожиться не стоит, все в порядке. Дело в том, что один из жильцов подметил кое-что, раньше казавшееся совершенной мелочью, но теперь ставшее важным.
Она явно не собиралась пускать Флойда в комнату.
– Я уже сказала вашему партнеру все, что знала об американке. А я ее почти не знала.
Флойду не было нужды спрашивать у женщины, как ее зовут, – Кюстин заранее выяснил и оставил запись.
– Я хотел спросить не об американке… Но раз уж речь зашла о покойнице… Вы когда-нибудь разговаривали со Сьюзен Уайт?
– Ни разу. Хотя мы встречались на лестнице. Знаете, не то чтобы я ее специально игнорировала, но в моем возрасте… – Хотя она по-прежнему охраняла дверь, будто крепостные ворота, голос чуть смягчился, потеплел. – Месье, я прожила в этом доме столько лет… Когда-то старалась перезнакомиться со всеми соседями. Но теперь молодые люди так быстро появляются и пропадают, что даже узнавать их имена – напрасная трата сил.
– Я понимаю, – поддакнул Флойд. – Сам живу в похожем доме, на пятом этаже. Всегда одно и то же: люди приходят, люди уходят.
– Но думаю, молодой человек вроде вас уж точно узнал бы ее имя, ведь она была красивая.
– Судя по тому, что я выяснил, она была очень хорошим, милым человеком. Поэтому особенно важно установить, что же с нею случилось.
– Полиция говорит, она упала с балкона.
– В этом нет сомнений. Вопрос в том, сама упала или ее столкнули.
– Я слышала, она была простой туристкой. Кому понадобилось убивать туристку?
– Вот это я и надеюсь выяснить.
– Вы уже говорили с вдовцом, который живет этажом выше?
– С месье Бланшаром? Да, он очень помог нам.
– Он знал ее лучше, чем любой другой жилец. – Женщина приблизилась к Флойду и добавила вполголоса, заговорщицки: – Я вам вот что скажу: тут что-то нечисто.
– Я думаю, все было в рамках приличий, – сказал Флойд. – Американка любила играть на скачках. Месье Бланшар помогал ей заполнять форму, давал советы по выбору лошадей.
Женщина насупилась, очевидно раздосадованная возражением:
– А я все-таки думаю, что для мужчины его возраста… Впрочем, не важно. Кто я такая, чтобы осуждать? Месье, вы хотели еще что-то спросить?
– Только одно: в этом доме живут дети?
– На четвертом этаже была пара с ребенком, но они переехали в Тулузу в прошлом году.
– И с тех пор никаких детей?
– Никаких детей.
– Значит, других детей вы в здании не видели?
– Ну, сюда время от времени приходят гости, и с детьми.
Флойд постучал карандашом по блокноту.
– А дети сами по себе бывают?
– Иногда. К месье Шарлю, жившему на шестом этаже, по воскресеньям заходила дочь.
– Заходила? А сейчас заходит?
– С тех пор как его похоронили на кладбище в Иври – нет.
– И с тех пор никаких детей?
– Насколько я знаю, нет.
– Мадам, постарайтесь вспомнить: вы когда-нибудь видели маленькую девочку в этом доме? Нам в особенности важно знать, видели ли вы ее в последние пару недель.
– Месье, это было бы весьма необычно, и я бы запомнила.
Флойд захлопнул блокнот, не вписав туда ни единого слова.
– Спасибо, мадам.
– Простите, что больше не помогла ничем.
– Вы очень нам помогли, уверяю. – Флойд коснулся полей шляпы и отошел от двери.
Та закрылась, звякнули-щелкнули замок и цепочка. На площадке было всего две квартиры, так что Флойд направился к третьему этажу. Уже прошел полпути, когда снова зазвякало-защелкало – женщина поспешно отпирала дверь. Сыщик остановился, взявшись рукой за перила, глядя вниз.
– Мадам?
– Я вспомнила! – произнесла та дрожащим голосом. – Ребенок был!
– Маленькая девочка?
– Очень странная девочка. Я разминулась с нею на лестнице однажды ночью, когда возвращалась к себе.