Дождь

Снежная Александра

У мужчины задрожали руки и, вцепившись ими в край стола, он нервно кивнул.

— Судя по тому, что поголовье с зимы не увеличилось, телят вырезали?

— Каких телят, Ваше Величество? — попытался состроить на лице что-то вроде улыбки сэр Ирсэк.

— Обыкновенных, — невозмутимо ответила Тамми. — Которые рождаются преимущественно осенью или зимой. Знаете, почему? — Тамми обвела торжествующим взглядом уважаемое собрание, и они все, раскрыв удивленно рты, синхронно отрицательно качнули головой.

— Потому что именно в этот период они рождаются с крепким здоровьем,

благодаря благоприятному кормлению коров во время беременности, — добила присутствующих своим знанием животноводства Тамми. — И все уважающие себя фермеры обычно учитывают этот фактор. Так вот. Мне бы хотелось знать, уважаемый сэр Ирсэк, где в ваших отчетах обозначена цифра от продажи телятины? И не говорите мне, что в огромном стаде с осени не родилось ни одного теленка.

— Туше, маленькая, — прошептал ей на ухо Рэйнэн. — Ни демона не понимаю в коровах и яйцах, но я от тебя в восторге, — махнув рукой, владыка приказал взять сэра Ирсэка под стражу.

После завершения заседания все чиновники подходили к молодой императрице и, выражая свое почтение, низко склоняли голову. Когда за последним закрылась дверь, Рэйнэн, подхватив жену на руки, стал кружить с ней по залу.

— Маленькая, ты не представляешь, как я тобой горжусь. Ты где научилась разбираться в учетных книгах?

— Я всегда их местному старосте составлять помогала. В деревне грамотных людей было немного, а меня бабушка с детства учила писать и считать, — улыбнулась Тамми.

— Интересно, — задумчиво хмыкнул Рэйнэн. — Кем на самом деле была женщина, которой тебя доверили твои родители?

— Не знаю, — Тамми погрустнела и положила голову на плечо мужа. — Но она точно была магиней, потому что именно она научила меня пользоваться даром.

— Кстати, о даре. Ты не передумала учиться? — лукаво подмигнул ей Рэйнэн.

— Нет, — радостно встрепенулась Тамми.

— Тогда пойдём, — император осторожно поставил супругу на ноги и, потянув за руку, увлек за собой к выходу.

— Я знаю, куда ты меня привел, — нетерпеливо подпрыгнула на месте Тамми, когда они остановились у высоких стеклянных дверей. — Плавающие сады Авергард.

— Ты была здесь? — Рэйнэн удивленно выгнул бровь и вопросительно посмотрел на малышку.

— Тебя в тот день не было во дворце, — сконфуженно пробормотала Тамми, вспомнив, что именно здесь она обсуждала с Маорой план побега.

— Жаль, — огорчился владыка. — Я думал, буду первым, кто тебе их покажет.

— Зато ты единственный, с кем мне сюда хотелось бы приходить снова и снова, — Тамми обняла Рэйнэна за талию и положила голову ему на грудь.

— Умеешь ты успокоить, маленькая, — хрипло выдохнул он, целуя ее в макушку и открывая двери в сад.

На зеленой траве у водоема был постелен мягкий белый плед, на котором стояла корзинка с едой и бутылкой вина.

— Я подумал, есть на природе тебе понравится больше, чем за столом в мрачных стенах замка, — весело сообщил Рэйнэн.

— А как же учиться? — фыркнула Тамми, усаживаясь на землю и вынимая из корзинки продукты.

— А мы совместим приятное с полезным, — загадочно ухмыльнулся владыка, потом, достав из

кармана платок, опустил его в воду. Подбросив его одной рукой вверх, он другой рукой пропустил через ткань поток воздуха и, через секунду совершенно сухой платок опустился Тамми на колени. Стихийница снова намочила платок и по примеру мужа попыталась его высушить. Струя пламени врезалась в белоснежный лоскуток, снеся его остатки ревущей волной в сторону водопадов.

— Маленькая, ты не поняла принцип, — терпеливо продолжил Рэйнэн, вытаскивая из кармана еще один платок. — Надо испарять воду, а не поджигать ткань. Сначала вытягиваешь из волокон жидкость, потом с помощью теплого воздуха рассеиваешь ее в пространстве.

Используй стихию воздуха и огня после того, как призовешь стихию воды. И ты поднимаешь температуру до максимума, поэтому у тебя воздух горит, а не греется. Не выбрасывай так много энергии сразу, делай это в полсилы. Поток должен идти снизу вверх, сквозь ткань, а не дуть сбоку. Попробуй еще раз, — сказал он, протягивая жене платок.

Сосредоточившись, Тамми сделала все так, как объяснил ей Рэйнэн, а когда у нее получилось, махая сухим платком и громко повизгивая от восторга, повисла у супруга на шее.

— Умница, — похвалил ее император. — Но твои волосы все же давай буду сушить я.

— Не доверяешь? Думаешь, не справлюсь? — мгновенно обиделась стихийница.

— Нет, маленькая, просто мне нравиться это делать самому, — нежно поцеловал ее Рэйнэн.

— Тогда я буду сушить твои, — радостно сообщила Тамми. — И потом, если я немного не рассчитаю, с ними же все равно ничего не случится, — скорчила забавную рожицу она.

— Договорились, — рассмеялся император. — Тебе повезло, что я дракон. Тамми, весело мурлыкая себе под нос, стала раскладывать еду, а Рэйнэн, откупорив бутылку вина, выудил из воздуха хрустальные бокалы.

— А это ты как делаешь? — Тамми щелкнула пальцем по фужеру, и он издал мелодичный звон.

— А это я делаю так, — Рэйнэн повел рукой, и бутылка с вином, на глазах у изумленной Тамми, исчезла.

— И куда ты ее дел?

— Никуда, — Рэйнэн снова повел рукой, материализуя пропавшее вино. — Это иллюзия, малышка, я маскирую предмет под окружающую среду. Есть несколько способов. Создаешь вокруг необходимого объекта зеркальное поле, отражающее то, что находится вокруг, либо делаешь сам предмет отражателем. А переносить предметы на расстоянии гораздо сложнее. Для этого тебе придется выучить магические формулы. Доберемся до моего кабинета, я тебе покажу.

— А когда ты исчезал и появлялся за моей спиной, это тоже была иллюзия? — поинтересовалась Таммиэлиэн.

— В некоторых случаях, да, — согласно кивнул Рэйнэн. — У тебя глаза горят от нетерпения. Научить?

Тамми закивала головой, как болванчик, уткнув в подбородок сжатые кулачки.

Рэйнэн стал выплетать вокруг тарелки с едой сеть заклинания, заставляя жену запоминать конфигурацию линий. Когда он активировал последнюю, тарелка исчезла из поля зрения, словно и не было. Тамми вытянула руку, пошарив ей по покрывалу, и наткнулась на кусок хлеба, лежавший в посудине.