Драконов бастард
Шрифт:
— Вот и покончим с этим, маг. Просто изгони меня и…
— Просто? — Брови Тобиуса встретились на переносице. — Изгнать тебя? Чтобы ты вернулся обратно во Тьму, ожидая, пока еще какой-нибудь проклятый Господом-Кузнецом малефикарум не вытащит тебя обратно? Нет, тварь, твой путь окончится сегодня. Окончится навсегда. Слышишь вой? Это не вьюга.
Маг сжал бесценный амулет в кулаке. Выла действительно не вьюга, хотя и она вносила свою высокую ноту. Тучи сгустились в небе и нависли темно-серым гранитным потолком, подвывающие ветра закружились низко-низко, с упоением вздымая в воздух комья снега, серая хмарь затмила взор, и темные силуэты неспешно показались из нее. Гротескные тела, вытянутые, словно у людей, но… совсем не людские,
Они медленно брели мимо Тобиуса, их снежный мех почти касался его, белые огни их глаз таращились магу в лицо, и сверкали клыки в сардонических улыбках. Один из них завыл прямо над ухом, и лишь огромный опыт пребывания среди чудовищ помог Тобиусу избежать позорного опорожнения мочевого пузыря, ибо вой тот был душераздирающим и невыносимо громким.
— Когда ты ступил на землю Оры, — заговорил маг, будучи еще слегка оглушенным, — ты оскорбил ее своей скверной. Ты принес сюда зло, которое могло навредить всему острову. Это древняя земля, на которой не горели священные огни Пылающего, а потом не стояли храмы Господа-Кузнеца. Первозданные духи природы и языческие боги никогда не теряли силы здесь, и они не привыкли терпеть такое извращение над человеческим существом, как кромараг. [49] Вальтууры поднялись из снегов и рыскали без устали и покоя, мечтая добраться до тебя. Однако они — духи, а амулет Целенхорига защищает своего хозяина от всех агрессивно настроенных к нему духов. Тот, кто дал тебе его, прекрасно знал, куда тебя отправляет. Вальтууры преследовали тебя, но магия амулета держала их далеко. Больше не держит.
49
Элитный мертвец (например, великий воин) с подсаженным внутрь темным духом.
Духи Оры расселись вокруг изувеченного человеческого огрызка. За первым кругом был второй, третий. Они сидели, плотно прижимаясь друг к другу, таращились белыми огнями, скалились, тихо переговаривались с помощью рычания, но не спешили нападать, будто растягивали удовольствие после долгого ожидания. Затем бросились. Быстро, тихо и жадно. Балахас вскрикнул и исчез, а вальтууры сожрали и плоть, и суть темного духа, не оставив от него и лоскутка. Даже снег, окрашенный кровью, и тот съели. Тем самым они потеряли цель своего существования и на глазах у мага просто улеглись в снежные сугробы, из которых вышли, стали снегом, коим были изначально.
Тобиус восстановил дыхание и унял скачущее после увиденного сердце, проверил уровень магической силы в своих «резервуарах» и пошел искать жезл. Все, что произошло, осталось в прошлом и больше не имело значения, потому что Путеводная Нить устремилась вперед, в будущее, и маг обязан был следовать за ней.
Сначала Тобиус нашел меч Балахаса. Действительно чернокнижный клинок, темный артефакт, способный оказывать пагубные воздействия на все, с чем соприкасается. До поры он никак не проявлял себя, но, как видно, перед нападением кромараг вставил в крестовину крошечный темно-сиреневый кристаллик, который и пробудил в оружии его губительную силу. Отличный боевой артефакт. Жаль только, что долго им живой человек не попользуется: слишком большую отдачу даст темная аура, слишком большой станет плата за такую силу. Другое дело — колдун или нежить, для таких тварей подобные вещи не опасны. Тобиус поднял клинок телекинезом и сотворил Лак Обновления, после чего облачил артефакт в эдакий золотистый кокон. Такая преграда должна была сдержать зло артефакта на какое-то время.
Следующая находка тоже была неприятной — тело Монго, разрубленное от левой ключицы и до паха. Несмотря на мороз, края раны успели загноиться — ведь несчастного рубанули проклятым клинком. Рубанули со спины, очень подло, очень точно и с большой силой.
— При жизни он казался не очень умным, но зато был силен и смел как тысяча шакалотов. То, что он погиб от такого подлого удара, печально, и мне жаль, что я не предотвратил этого… хотя и подозревал за Балахасом нечто. Господь, молю, помилуй душу этого язычника!
Найдя наконец свой жезл, Тобиус расчистил от снега площадку и с помощью геокинеза создал в ней нужных размеров углубление. Уложив останки Монго Бусхенглафа в эту могилу, маг воздвиг над ней высокий каменный кэрн, как того требовали традиции северян-эригейцев. На большом плоском камне сверху Тобиус своим ритуальным ножом высек строки на нескольких языках: сканди, вестерринге и тайнописи магов:
«Под сим курганом покоится тело Монго Бусхенглафа, могучего воителя, рожденного на острове Эриге. Он пришел в эти земли, чтобы завоевать себе трон конана Оры и одним из троих вышел против Ужаса Оры и среди сих троих одержал славную победу, о которой будут слагать свои песни скальды. Но другой из тех троих подло убил его ударом в спину. Третий же похоронил его и воздвиг над ним кэрн. Монго Бусхенглаф был отмщен, убийцу его поглотил гнев Оры. Единственный из троих, кто выжил, высек сии строки в скорби и воздал почести герою. Волшебник Тобиус Моль, магистр Академии Ривена».
Волшебник убрал нож и наложил на камень заклинание, которое должно будет разогревать его, чтобы любые снега рано или поздно растаяли и путник, случающийся в этих местах раз в сто лет, обязательно заметил бы черный кэрн посреди белой пустыни.
Тобиус наложил на Финеля Шкуру заклинание Перышко, сделав его почти невесомым, затем окутал его Прочными Путами и потихоньку полетел на восток. Дорога до Карденвига заняла несколько часов, и маг достиг его врат после полудня. В него не стали сразу стрелять из луков и арбалетов, что обнадеживало.
— Чего тебе, южанин? — долетело со стен.
— Открывайте, я вернулся!
— Пошел вон, пес…
— Передайте конани, что вернулся маг, и вернулся с благими вестями! Чудовище, разорявшее Ору, мертво! Мне холодно, и я устал, так что открывайте, пока я не вынес эти тщедушные створочки ко всем ахогам, и вас вместе с ними!
Это заняло некоторое время, но в конце концов врата Карденвига приоткрылись. Тобиус вошел в пределы стен вместе с человеком, парящим на веревке, и медленно зашагал меж горящих жаровен к каменному чертогу, купаясь в благословенном тепле. Вокруг собралось много стражей, много воительниц при оружии, которые следили за Тобиусом. Они выбегали из казарм, на ходу натягивая шубы поверх кольчуг, и громко переговаривались.
Пройдя под кров чертога, магистр обнаружил, что его никто не встречает, поэтому он сложил свой груз на один из пустующих столов, обновил целительские чары и уселся сам.
Тепло из огненного «бассейна» проникало во все мышцы, расслабляя их, пыталось столкнуть усталого путника в сон. Прошло больше получаса, пока не соизволила появиться старуха. Она проковыляла к столу, опираясь на позвякивающий посох, недобрая и раздраженная, как обычно.
— А это что за доходимец?
— Мой предшественник.
— Почти подох. Добей его.
— Добей его… добей… И монахи, и шаманы — вы все как сговорились, ахог вас задери! Мы так не делаем!
Старуха хмыкнула, задумчиво пожевала губами-тряпочками.
— Зверь мертв?
— Мертв. Больше не появится.
— Значит, теперь мы должны помочь переправить его в Вестеррайх.
— Нет, это больше не нужно. Оказалось, что это был орфанг.
Белая Бабушка недовольно сморщилась, с подозрением косясь на южанина.
— Их тысячу лет не видели!