Драконов бастард
Шрифт:
— Создатели Шангруна оставили мне совершенно четкие указания. Никто, кроме них или равных им по силе, не может заставить меня снять защиту с библиотеки.
— Эти создатели были не слишком умны, если оставили такой простой и очевидный путь, как подземелье.
— Шангрун — не крепость и не тюрьма, чар. Он защищен лишь от тех, кто не вправе касаться его сокровищ. Но маги — иное дело. Именно для них здесь хранятся документы, так что им не должно быть слишком уж сложно прийти сюда.
— Добраться до севера мира через море, пройти сотни лиг по мертвой холодной земле, в которой рыщут чудовища, хищные духи и недружелюбные аборигены, а в небе кружат драконы.
Тобиус запахнулся в свою сливовую полумантию на волчьем меху, проверил ремешки на сапогах, застежки на сумке, провел пальцами по жезлу и кинжалу на поясе, по кожаным кармашкам со склянками и фиалами из магического стекла. Маг набросил на плечи свой живой плащ — и мимик тут же заботливо нарастил капюшон. Посох в руки — и все, он готов отправляться в путь.
— Господь-Кузнец, благослови это место! Дай мне вернуться сюда еще хоть раз!
— Доброго пути, чар.
Крайний из кристаллов телепортума, вращаясь, очерчивал радиус сферы магического свечения. Тобиус смело сделал шаг к этой сфере, шагнул, чтобы очутиться перед вратами чертога конани, и… рухнул навстречу заснеженной земле, которая находилась в трех сотнях футов ниже.
— Демоны Пекла-а-а-а!
К счастью, не столь далекая встреча с драконом подарила Тобиусу ценный урок, и он, кувыркаясь в воздухе, ухитрился швырнуть вниз сразу три заклинания Перина. Сквозь верхнее он пролетел, просто разорвав его, второе, двадцатью с лишним ярдами ниже, заметно замедлило его падение, а третье, уже у самой земли, окончательно его остановило. Плюхнувшись в снег с небольшой высоты, волшебник возблагодарил все добрые силы мира, что атторнак Шангруна не видел этого позорного падения. Искусственный разум едва ли смог бы родить что-то злорадное, но тем не менее волшебнику было бы очень стыдно…
Придя в себя, Тобиус прислушался к внутреннему чувству направления и понял, что не учел при настройке не только формы рельефа и перепадов высоты, но и чего-то другого. Иначе как бы он оказался в трех днях пешего пути от Карденвига, вместо того чтобы рухнуть прямо на чертоги конани с небес? Самонадеянность подвела серого магистра не в первый раз.
Решив не медлить, он воспарил на малую высоту и понесся на восток, к Карденвигу. Расстояние представлялось ему смехотворным, и Тобиус рассчитывал оказаться на месте меньше чем за три часа. Так и получилось бы, если бы нечто не заставило его быстро замедлить полет и зависнуть посреди заснеженных скал. За время своего путешествия он перенюхал множество новых запахов, начиная с внутренностей камаронта и кончая зловоньем драконьей пасти, но вот уж чего он точно не ощущал в воздухе Оры — так это запаха хорошо прожаренного мяса.
Прикрыв глаза, Тобиус развернулся на север, туда, где далеко в небе вилась едва заметная струйка дыма. Она поднималась из развалин древней дозорной башни, росшей из руин заброшенного, покрытого льдом форта — уродливого осколка едва ли в три этажа высотой, без крыши и частично без стен. Когда маг осматривал Ору с высоты, он видел эту башню, но она находилась в стороне от пути его следования и слишком близко от Карденвига, чтобы ночевать в ней.
Повинуясь непобедимому любопытству, волшебник полетел к старой башне. Он совершил несколько оборотов вокруг нее, изучая древнее нагромождение обледенелых камней с помощью Истинного Зрения. Ничего. Сами развалины не были чем-то необыкновенным, однако внутри них слабо, но ровно «светилось» нечто, привлекавшее внимание. Подняв заклинание Щит, Тобиус медленно спланировал вниз сквозь дыру, зиявшую на месте крыши, и опустился на самый первый этаж. Он оказался в продуваемой ветром квадратной комнате практически под открытым небом — единственным убежищем от падающего снега мог бы послужить лишь чудом сохранившийся над головой фрагмент лестничного пролета. В нескольких шагах от него на углях пекся кусок мяса.
— Я слышу, как колотится твое сердце, выходи с миром — и я не причиню тебе вреда.
Пауза, в течение которой лишь ветер тихонько подвывал, плутая среди развалин форта, затягивалась, но Тобиус продолжал стоять спокойно и молча, давая местному обитателю время подумать. Щита он не опускал.
— Мясо начинает подгорать…
— Ты не морок, — послышался голос из-за груды каменных осколков. Коренастая приземистая фигура показалась оттуда, широкая, мощная, со вдавленной в плечи квадратной головой и слишком уж длинными руками. Громадная секира выглядела в них естественно, будто появилась на свет вместе со своим хозяином.
— Конечно, я не морок, Монго, я же не вышел из морского тумана.
— Мороки бывают разные, сын юга. Я видел, как морок утащил моего брата в прорубь.
— Возможно, это был водяной дух или монстр.
— Поэтому он выглядел как мой брат? Нет, это был голодный морок! Выходи, Балахас, это живой человек!
— Вижу.
Тобиус вздрогнул, когда сверху на стену башни влез Балахас Ердевинд. Стиггиец хищно осклабился и сиганул с опасной высоты. Перекувырнувшись в воздухе, он приземлился на ноги, совершил еще один кувырок, гася инерцию, и с грацией большой хищной кошки принял вертикальное положение. При этом у него за спиной все время был двуручный меч, что ему не мешало.
— Показуха, — мрачно пробормотал маг, выдыхая пар.
— Стало быть, южанин, Ора смилостивилась над твоей теплолюбивой шкуркой. А мы-то сразу похоронили тебя, когда заметили пропажу.
— Север южных неженок не жалует! — хохотнул Монго, подсаживаясь к углям.
— Истина. Садись, южанин, мясо готово! Садись и рассказывай!
Тобиус подозрительно присмотрелся к стиггийцу и эригейцу, стараясь понять — что это только что заставило волосы у него на загривке встать дыбом?
— Я проскитался по Оре несколько месяцев. Ничего не нашел и вернулся. Это все, — протараторил маг.
— Кажется мне, наш друг чего-то недоговаривает.
— Рассказывай давай! — громыхнул Монго, запихивая в пасть кусок мяса.
Тобиус осторожно попробовал предложенное угощение. Оленина. Пресная. Покопавшись в сумке, он выудил оттуда кристаллик соли и раскрошил над своим куском. Эффект получился ожидаемым — северяне уставились на него алчущими глазами. Воистину человек не осознает, как ценны те или иные мелочи, пока не потеряет их, а соль любят все, и она нужна живым существам ничуть не меньше воды или воздуха, хотя и в иных количествах.
— Мне нечего добавить, теперь вы рассказывайте.
— Нам тоже особо нечего рассказывать, — нахмурился светловолосый, — ничего такого, чего бы мы не ждали.
— Почти ничего! Все наперекосяк! Эта су…
— Конани повела себя не как радушная хозяйка и вообще не как достойная почтения женщина, — произнес Балахас высокомерно.
— Самая настоящая су…
— В общем, южанин, когда ты растаял, орийки решили выгнать нас наружу. Нас, выживших в той бойне. Только гномы забаррикадировались в одной из отведенных им комнат, предварительно совершив ночное нападение на кухонные кладовые, да и дружок твой заупрямился.