Драконы севера
Шрифт:
В Давингтоне я оставлял две тысячи горской пехоты и три роты арбалетчиков, а также все бомбарды. Еще рота оставалась на охране северной оконечности моста через Шелл, и рота Макгайла по–прежнему патрулировала берега Шелл от моста до переправы у Шеллсберри.
В верховьях необходимы был еще один опорный пункт и люди для патрулирования Шелл в верхнем течениии. Тогда я вспомнил про Дунканшир. Туда была отправлена рота лейтенанта Макинтайра.
Вечер в замке перед отъездом я проводил один, разбирая бумаги и выбрасывая ненужные
Вошел Говард и доложил о том, что ко мне настойчиво рвется какой-то горожанин. Причем уже два дня подряд.
— Какое у него дело?
— Он уверяет, что большой важности, государь.
— Проводи его в нижний зал…
Покончив с бумагами, я спустился вниз.
Горели свечи на одной их круглых люстр, и их света не хватало для всего зала. Горожанин — пухлый толстяк с обширным животиком, сдернул свою шляпу и склонился в низком поклоне, обнажив изрядную плешь на макушке.
Мне было лень идти к креслу на возвышении, и я сел на скамью у стены рядом с полным доспехом для турнира.
— Что вам угодно, милейший?
— Ваше величество, меня зовут Грег Бонам. В Давингтоне мне принадлежало несколько заведений… э–э–э, весьма специфического свойства…
— Кабаки, притоны?
— Вы правы, ваше величество, но заведения содержались в полном порядке, налоги уплачивались, клиенты были довольны. Огонь уничтожил мое имущество, и я смею просить ваше величество о денежной компенсации за него… Моя преданность вашему величеству безмерна, и я готов служить короне всем, чем смогу…
Я разглядывал жирдяя с презрительным любопытством. Скользкий тип решил наладить свой промысел на мои деньги.
— Заведения в порту принадлежали вам? Они вроде бы уцелели?
— Да, ваше величество, но девочки разбежались со страху, и нужно время и деньги, чтобы наладить все нормально.
— Лили в порту работала на вас?
— О, ваше величество, я пригрел эту несчастную из жалости, дал ей кров и пищу, даже оплачивал услуги лекаря… Я слышал, вы забрали ее в свой лагерь. У вас добрейшее сердце, ваше величество!
Вкрадчивое бормотание этого скользкого типа меня начало раздражать.
Я произнес слова заклятия.
— Грег Бонам, скажите мне истинную правду. Откуда вы взяли глухонемую девушку?
— Мне ее продал капитан Видж.
Голос Грега звучал ровно, без эмоций
— Сколько ты заплатил капитану?
— Три талера…
— Название корабля капитана Виджа?
— Золотая лань…
— Кто дал имя Лили девушке?
— Имя дал я…
— Почему?
— Я раньше никогда не трахал благородных дам, а тут такая возможность… Я сразу понял, что она из благородных. Мне ее принесли с корабля еле живую. Матросы несколько дней с ней развлекались… Все ляжки в крови. Я и трахнул ее в зад. Она при этом смешно пищала — Ли-ли-ли-ли. Вот отсюда и имя
— Ты бил ее?
— Да, плеткой учил от строптивости…
— Ты держал ее на цепи?
— Держал на цепи в подвале… Она пыталась бежать, но кто мне вернет потраченные на нее деньги?
— Сколько ты заработал на ней?
— Сущие гроши — пару сотен талеров…
— Сколько девушек работало на тебя?
— До начала осады пятьдесят…
— Где они сейчас?
— Я перевез их на корабле на юг в Чешир…
— Почему не взял Лили с собой?
— Она сбежала перед самым отплытием…
— Калека смогла бежать?
— Ей кто-то помог…
От этой беседы меня начинало мутить. Мерзкий скользкий паук стоял передо мной.
Я обошел стоящего столбом толстяка и, открыв дверь, приказал дежурному горцу.
— Даг, приведи сюда Габриэль!
Вернувшись на скамью, я произнес заклятие наоборот.
Толстяк моргнул и откашлялся.
— Ты просишь компенсации, но что я получу взамен, кроме благодарности?
— Ваше величество, часть прибыли, которую вы соблаговолите назвать, будет доставляться вам совершенно тайно и без огласки. Девочки много слышат интересного от своих клиентов, и я вам доставлю самые свежие сведения, и самые сокрытые тайны людей города и окрестностей будут вам известны!
Толстяк заливался соловьем. Фостер был бы в восторге от таких возможностей получения сведений. Но дверь приоткрылась, и с легким стуком каблучков вошла Габриэль.
У нее был усталый вид и красные глаза, видимо весь день просидела в библиотеке.
— Государь, вы меня звали?
— Вот этот человек пришел и уверяет что знаком с тобой!
Они внимательно рассматривали друг друга. Толстяк начал понимать что-то и попятился.
Габриэль приблизилась к нему и сделала глубокий вдох. Ее руки поднялись, и пальцы быстро ощупали жирное испуганное лицо.
Она закричала так страшно, словно ей в сердце воткнули нож!
Удар коленом между ног поверг толстяка на пол. Габриэль металась рядом и пинала его с лицо, норовя ударить каблуком. Она визжала как кошка, потерявшая котят, волосы растрепались. Толстяк тщетно пытался прикрыть лицо руками.
— Я не знаю ее! Спасите, государь! Я не виновен!
— Поговорите пока без меня…
Я выскользнул за дверь и приказал горцам за дверью.
— Не входите туда, пока Габриэль не выйдет сама!
Подстелив плащ, я сел на каменные ступени лестницы напротив своих комнат и стал ждать. Караульные горцы, стоящие у двери с алебардами в руках были удивлены, но поглядывали на меня украдкой.
Через полчаса снизу, пошатываясь, появилась Габриэль. Платье, руки, лицо — все забрызгано кровью. Глаза широко открыты, но смотрят мимо, в никуда. Она передвигалась рывками — как марионетка. Из кулака свисает что-то блестящее.
Я встал на ее пути.
— Что это у тебя?
Она приподняла кулак. Два человеческих глаза, подвешенные на жилах, как шарики на ниточках.