Драконья ненависть, или Дело врачей
Шрифт:
Я не знаю, сколько времени продолжалась эта пытка, но боль кончилась так же неожиданно как и началась. Мое тело вдруг стало легким, невесомым, мне казалось, что если бы не доспехи, я воспарил бы к потолку пещеры, несмотря ни на какие скобы. Только прокушенная губа неприятно саднила, да мешала кровь, залившая подбородок. И почти сразу же раздался испуганно-недоумевающий голос Брюлла:
– Нет, Бугр, ты делаешь что-то не так!!! Он молчит, а должен вопить… Если сияющий дан будет молчать, Небесная Мать не примет нашу жертву!!
Бугр выпрямился и изучающее уставился на меня своими, просвечивающими сквозь
– А может быть он… того… дохлый?.. – донесся с другой стороны плиты глухой бас Скилла.
– Ничего не дохлый! – обиженно возразил Брюлл, – стала бы дохлого дана жертвенная плита держать?! Глянь, как она в него вцепилась!
– Тогда надо еще разок попробовать… – пробурчал Скилл. – Как ты, Бугр, можешь еще разок попробовать?..
Последовала секундная пауза, после чего Бугр согласно вздохнул:
– Ну, давайте еще раз, только быстро, а то как бы Норк не вернулся… Он тогда нам… попробует!..
Два рыжих валуна по обе стороны от моей плиты снова затянули свою немузыкальную песню, а Бугр наклонился к основанию плиты.
«Еще раз я не выдержу!!! – вспыхнула в моей голове паническая мысль, – надо что-то делать!!!»
Но что можно сделать, будучи прикованным к каменной плите, со стянутыми до совершенной неподвижности руками и ногами… Разве, вот только… мои пальцы обладали необходимой подвижностью, только на что они были способны?!!
Мой взгляд заметался по пространству пещеры, пытаясь отыскать хоть какой-то путь к спасению от готовой прийти боли… Невыносимой боли!!! А пение троллей, как и в первый раз, уже начало снова просачиваться в мой разум, уговаривая меня, втолковывая мне какую-то неправую, извращенную истину!
И в этот момент мой взгляд разглядел в темной глубине пещеры некое странное, тусклое на границе ультрафиолета, мерцание.
«Заклинание! – Мгновенно вспомнил я. – Старинное заклинание, сковывающее дикий магический фон!! – И сумасшедшая радость накрыла меня, – Ну, палачи мохнатые, держитесь!!»
С моих губ сорвались три недлинных слова из несуществующего языка и повисли над моим лицом тремя разновеликими лепестками прозрачного голубого пламени. Пальцы правой руки сложились щепотью, а затем раскрылись, словно лепестки бутона, указывая полыхающему заклятью его цель. Голубые лепестки, мгновенно уловив направление, метнулись к дальнему углу пещеры, превращаясь на лету в голубоватые стрелы, и ударили точно в выбранные мной места охранных формул, опоясывавших древнее заклинание!
По залу, заглушая варварское пение троллей, прокатился мелодичный перезвон, а за ним раздался резкий звук лопнувшей басовой струны.
Тролли замолчали, недоуменно перетаптываясь и силясь угадать, откуда раздались эти новые для них звуки. Но эти звуки постепенно стихли, и три оранжевых глыбы снова повернулись ко мне. Однако, заняться своим палаческим занятием они не успели, в центре зала вдруг возникло багровое свечение, которое быстро наливалось нестерпимым жаром и раскручивалось, словно гигантский огненный волчок!
Тролли, развернувшись в сторону начинающегося катаклизма, замерли на месте, явно не понимая, что происходит и пытаясь сообразить что же им надо делать. Зато я прекрасно понимал, какие силы пришли в движение! Заклинание Истинного зрения давало мне возможность видеть все происходящее!
Мое заклятье снесло охранные формулы, и древнее заклинание тут же осыпалось на пол пещеры фиолетовой трухой. Магический фон дрогнул, словно не понимая что произошло, а в следующее мгновение в середине зала завязался огромный узел дикой магии, который принялся втягивать в себя весь окружающий фон и раскручивать его, словно некую невидимую карусель!
Впрочем, невидимой эта карусель оставалась совсем недолго – энергия высвобождаемая «распоясавшейся» дикой магией, настолько разогрела центральный узел, что заставила светиться не только его, но и окружающий его воздух. Я видел, как в бешено вращающийся сгусток Силы втягиваются все новые и новые порции дикой магии, как узел начинает распирать изнутри, как по его ослепительной, алой поверхности тянутся темные багровые трещины. Я понимал, сколь малое время отпущено этому спущенному мною на свободу дикому Зверю, и потому все свои силы бросил на защиту собственного магического кокона. Чудовищным усилием воли я сжал его до самых ничтожных размеров, одновременно уплотнив его насколько это было возможно…
И в этот момент по пещере полыхнуло магическим взрывом!!! Стены пещеры дрогнули, и по ним побежали быстрые змеистые трещины, на глазах превращавшиеся в разломы, в провалы, в широкие проходы!.. В следующее мгновение сразу в нескольких местах треснул и потолок пещеры, но вместо того, чтобы осыпаться вниз, огромные гранитные куски медленно приподняло, а затем выметнуло наружу, открывая путь серому сумеречному свету! Одновременно с этим посреди пещеры образовался самый настоящий смерч, подхвативший в мгновение ока трех разлохмаченных троллей и швырнувший моих мучителей вслед за гранитными обломками потолка, словно гигантские оранжевые воздушные шары!
И в то же самое время бушевавшая вокруг меня дикая магия старательно обходила мою скромную персону, как будто опасалась связываться со мной или видела во мне силу… способную обуздать ее! Правда скобы, удерживавшие меня на плите лопнули в первый же момент поднявшегося урагана, так что я уже не лежал, а сидел на жертвенной плите, но больше ни один квант дикой магии не коснулся меня.
Таким образом, буквально через несколько минут я оказался сидящим в полном одиночестве на дне огромной каменной воронки, напоминающей кратер вулкана. Хотя, если быть абсолютно точным, я был не одинок – рядышком со мной примостилась… моя Пурпурная Дымка, уменьшившаяся почему-то до размеров совсем крошечного и совершенно непрозрачного пони, а рядом с ней я обнаружил и все мое вооружение. И секира, которую тролли называли Ужас Камней, и меч, и кинжал, и метательные ножи лежали рядом с жертвенной или, может быть, пыточной плитой, словно дожидались, когда я снова возьму их в руки.
Несколько секунд я рассматривал свою лошадку, соображая, что же это такое с ней случилось и как мне теперь ее называть. Во всяком случае имя «дымка» уже никак не соответствовало ее облику. И тут до меня дошло, что лошадка приобрела такой необычный вид в результате того, что я… сжал свой магический кокон! Ведь она была частью его, а следовательно так же как и он, подчинялась моим установкам. И действительно, стоило мне снять напряжение со своего магического кокона, как Пурпурная Дымка снова приобрела свой привычный «дымчатый» вид.