Драмы и комедии
Шрифт:
К а р а м а н (вне себя от радости). Мы поедем в деревню, мы решили! Спасибо тебе, добрый разбойник, что освободил нас от кары небесной!
Д а р ч о. Будто в деревне не грабят людей! Эх вы! Давайте ножи! (Прохожему.) Вот твои деньги, убирайся!
Прохожий все хохочет.
Мелкая кража не мое занятие. Катись!
П р о х о ж и й (еле шевеля языком). В спину не выстрелишь?
Д а р ч о. Мое дело
П р о х о ж и й. Да, да, это так, не надо убивать безвинных, не надо! Ах, да вы просто шутник! Озорники вы эдакие. Дай вам бог счастья!
Д а р ч о (дает пинок прохожему). Я сказал тебе, катись!
Оглядываясь и истерически смеясь, п р о х о ж и й уходит.
Топайте и вы, сосунки! Что с вами будет, кому нужна ваша честность? (Уходит.)
К е ч о. Бежим, Каро! Сегодня нас разыграли, завтра заставят убивать, грабить, калечить.
К а р а м а н. Да, домой, Кечули, домой! Там поле, где можно порезвиться, там горы, с которыми можно поговорить, там Гульчино…
Свистки. Бежит г о р о д о в о й.
Г о р о д о в о й (орет). Где этот бандит?
Р е б я т а прячутся.
Где этот проходимец? (Свистит. Бежит сломя голову, скрывается.)
К е ч о. Бежим, Каро, бежим из этого ада!
Убегают.
Слышен шум отходящего поезда и песня друзей:
«Прибавил город что уму, Ты можешь толком мне сказать? Деревня сердцу моему Любезна, как отец и мать. Ах, дорогой, бежим скорей! Ждет нас в деревне дом и сад. Мы пригласим за стол друзей. И каждый будет встрече рад» [3] .3
Перевод Э. Дедовой.
Протяжный гудок паровоза.
ПЕСНЯ СОЛНЦА
Тропинка в горах. Появляются хорошо одетые К а р а м а н и К е ч о. На плечах хурджины. Останавливаются.
К е ч о. Мамочка, какой вкусный воздух, ни могу наглотаться. (Делает движение, как будто ест воздух.) Если бы мы этот воздух отнесли в бурдюках в город, его можно было бы продать. Не воздух, а мед!
К
К е ч о. Ты думаешь, мои зубы осветили? Это Гульчино, увидела тебя издали и пошла навстречу. Это ее глаза сияют и освещают все вокруг. Э-гей, гей, Гульчино!
Эхо: «О-о-о!»
Гульчино-о-о!
Эхо: «Что-о-о!»
Идем, идем! Видишь, услышала. Ты похож на жениха.
К а р а м а н. Ну вот, мы почти дома, теперь отдай долг.
К е ч о. Уговор есть уговор, пройдем духан Агдгомелы, подойдем к нашей деревне, тогда и отдам.
К а р а м а н. Ну-ка, посмотри мне в глаза, паршивец.
К е ч о. Пойдем к роднику, отдохнем, немного поспим. (Затянул песню.) «Мы в родных краях, кончились наши беды».
Караман подпевает.
Неожиданно, словно из-под земли, появляются д в а р а з б о й н и к а, в бурках, в башлыках, видны одни глаза.
А х м а х (рычит как лев). Руки вверх! (Стоит широко расставив ноги.)
К о н д а р а (прячется за спиной Ахмаха, а затем падает на землю, просовывает голову между его ног и пищит). Сдавайтесь!
К е ч о. Только не убивайте нас, отдадим все добром.
А х м а х. Друг, помоги им освободиться от поклажи.
Кондара подскочил к парням.
К а р а м а н (Ахмаху). Прошу тебя, не отнимай у меня хурджина. Все твои грехи на том свете возьму на себя.
А х м а х. Не болтай лишнего, а то и вправду отправлю тебя на тот свет. Нет у меня грехов.
Кондара снимает с плеч друзей хурджины и ставит в сторонке.
Теперь выворачивайте карманы, все равно обыщем. (Подносит револьвер ко лбу Кечо, затем Карамана.) Ты знаком с этой штукой?
К а р а м а н. Да, ее поцелуй смертелен.
Ахмах делает знак, чтобы ребята вывернули карманы. У Кечо ничего нет, у Карамана — пятак.
Дарю тебе, желаю тех же благ, какие нам принес этот пятак!
А х м а х (не берет). И это все?! Что это?
К а р а м а н. Пятачок-сиротинушка, уважаемый.
А х м а х. Смеешься? За кого ты меня принимаешь?
К а р а м а н. Других денег нет у меня, уважаемый.
Ахмах оттолкнул его руку, пятак упал и покатился.
Зачем сердишься? Этот пятачок волшебный. Будь я на твоем месте, взял бы монету, а хурджины оставил.