Дрессировщик русалок
Шрифт:
– Да вообще, хрень какая-то происходит, с тех пор как притащили этих баб! – отозвался второй писающий мальчик (судя по тембру голоса – точно не девочка). – Сначал непонятки с побегом рыбы, я там был, до сих пор жутко! Представляешь, мы ломимся внутрь барака – а войти не можем! Словно изнутри кто-то держит! А ведь это невозможно – дверь открывается наружу, и внутри нет никаких ручек или засовов! Потом вдруг – бац, и все. Дверь открылась, а там – никого!
– Ага, а я этого рыбьего парня сюда вез, как его, Михара, кажется, – плеск затих, и из-за угла появилась очень
– Еще дожить надо до этого завтра, – говоривший, рослый тип с бритой наголо головой, передернул плечами.
– В смысле? – Второй, поменьше и потолще, аж споткнулся. – Ты это, не пугай, ладно? Я и так сейчас от каждой тени шарахаюсь.
Может, не красться следом по кустам, а выскочить с криком «Бу!»? Нет, не сработает на все сто, от силы на пятьдесят процентов. Обгадится только один, а этот, здоровый, может и пристрелить, не разобравшись. Вон вцепился в автомат обеими ручищами, башкой крутит:
– В смысле – в лесу что-то происходит, разве не слышишь?
– Не слышу.
– Вот именно, что ничего не слышно. Обычно вой, вопли, рычание, а сейчас – словно вымерли все.
– Н-ну да, – пробренчал толстый. – Слушай, я в Интернете читал, что звери чувствуют всякие там извержения или землетрясения. Может, скоро грохнет?
– А хрен его знает! Вулкана вроде нет поблизости…
– А Тимуку?
– Это не вулкан.
– Откуда ты знаешь?
– Там дырки вверху нет, этого, как его, кратера.
– Ну тогда землетрясение?
– Не знаю, отвяжись! И вообще, что ты ко мне прицепился? Мы же по одному патрулируем, не забыл?
– А я и не патрулирую, меня послали сменить Дитриха, он этого рыбьего парня охраняет. Я просто с тобой за компанию отлить сходил, одному как-то…
– Баба ты все-таки, Ганс!
– Сам ты баба, – проворчал толстяк, сворачивая в сторону главного здания, где недавно были мы с Никой.
И где, я уверена, моя дочь находилась и сейчас.
Я, выждав, пока здоровяк уйдет подальше, прошуршала по кустам следом за трусоватым Гансом.
ГЛАВА 38
Он, к счастью, направился не к главному входу, где за стеклянной дверью маячили двое охранников, а, пугливо озираясь, потрусил в обход.
Зараза, а кусты-то кончились! Территория вокруг главного здания поселка была абсолютно лысой, вернее, стриженной солдатским ежиком. В котором скрыться могла только небольшая змейка или юркая ящерица. А я уже выбрала пусть не очень симпатичный, но быстрый и стрессоустойчивый образ таракана-мутанта.
Можно было бы, конечно, в темпе разработать планы А, Б и В (на всякий случай), но вряд ли Гансик станет дожидаться меня, он так торопился побыстрее в домик. Поэтому пришлось рискнуть.
Перехватив отвертку
А я поверю. Они слепые, да еще и с мохнатыми ладонями. Все, бегом, марш!
Я выбежала из кустов и, не отвлекаясь на бесшумность, рванула за скрывшимся за углом толстяком.
Который – вот славные ребята, они все просто сговорились мне помогать сегодня! – все еще торчал у металлической двери, копошась в карманах. Похоже, он затерял где-то свою карточку-ключ и нашел ее буквально перед моим прибытием.
Услышав за спиной громкий топот (я бы и рада порхать, но пуанты дома забыла), Ганс развернулся, неуклюже нашаривая болтающийся за спиной автомат, и замер.
Фу, он еще и потнючий! Во всяком случае, даже в тусклом свете фонарей было заметно, как откормленная физиономия немца мгновенно покрылась потом, а по вискам потекли струйки. И чего так бурно реагировать, вон как глаза выпучил, как бы не покатились по земле. Всего-то отвертка у сонной артерии, ну прижала немного сильнее, чем надо, так я же неспециально, просто затормозить резко не сумела, вот и поранила чуток кожу.
– Не дергайся, – прошипела я по-немецки. – И не вздумай орать – проткну твою жирную шею, как колбаску. Понял?
– Да, – булькнул толстый.
– Отлично. Там, за этой дверью, есть пост охраны?
– Нет.
– Точно? Если обманешь – убью.
– Нет там никого! Зачем, ведь вход и выход только по карточкам.
– Хорошо. Теперь о камерах видеонаблюдения – они есть на каждом этаже?
– Д-да.
– Кто за ними следит? Те, что дежурят на входе?
– Нет, есть специальная комната слежения, здесь же, на первом этаже. Там постоянно дежурит один из охраны.
– И как далеко эта комната отсюда? Надо проходить мимо тех двоих в холле?
– Н-нет, это как раз в этом крыле.
– Тогда веди, – я обняла толстяка за жирную талию, прижалась поплотнее к груди, пряча отвертку возле шеи, и еще раз предупредила: – Будешь послушным – останешься в живых. Сейчас идем прямо к комнате слежения, ты стучишь в дверь и предлагаешь одинокому дежурному развлечься со свеженькой послушной бабенкой.
– А потом?
– Суп с котом.
– Что?
– Пошел! – Я сильнее надавила на шею, Ганс взвизгнул и торопливо ткнул магнитной карточкой в прорезь.
Комната слежения действительно оказалась совсем близко. По пути я старательно висла на толстяке, игриво хихикая и пощипывая жирную талию, так что к моменту нашего прибытия на место сомнений в отношении наших намерений у дежурного по мониторам не осталось. Почему я так решила?
А потому, что он распахнул двери, не дожидаясь конца блеющей речи Ганса. И немудрено: с европейскими женщинами, да еще не самыми плохими экземплярами, здесь плохо. Вернее, совсем никак, а тут такое счастье само пришло!