Древесная магия партикуляристов
Шрифт:
– Вот как?
– Антуан спрыгнул с кровати, подошел к Матиасу и присел прямо напротив него на холодный пол, копируя позу телохранителя.
– Да.
– А после каких преступлений и королю можно мстить?
– После государственной измены, - Матиасу не пришлось много времени раздумывать над ответом.
– Если король ставит свою сиюминутную прихоть выше интересов государства. Если он уничтожает свой же народ. Вот что говорил по этому поводу мой учитель.
– Очень интересно говорил, - одобрил Антуан.
– Куда интереснее, чем мои гувернеры. Скажи, а он жив еще? Я могу с ним побеседовать?
– Нет, Ваше Величество, - ответил Матиас.
– Он был древесным магом. А вся община погибла. Я остался последним.
Антуан замер, замолчал, закусил губу - с некоторым опозданием, вполне простительным для его возраста, он сообразил, по какой причине все члены общины Матиаса покинули сей мир. Однако кое-какие уроки королевского стыда и бесстыдства уже были в него вколочены, поэтому Его Величество не так просто свернул бы с намеченной им тропинки больших и маленьких вопросов, если бы кое-что не произошло. Мальчик услышал скрип, а в следующую секунду портьера, которая прикрывала потайной ход в королевскую спальню (общеизвестно, что королевских спален не бывает без потайного хода) пошевелилась, отодвинулась, и...
Антуан завопил и торопливо спрятался за Матиаса. Спрятаться ему за спину не было никакой возможности, ибо древесный маг сидел спиной к двери, поэтому Король-Император всего лишь обежал его и присел на корточки, схватившись за правое колено Бартока.
– Не бойтесь, Ваше Величество, - спокойно произнес Матиас.
– Это не убийца.
От портьеры тем времени доносилось сопение и емкие выражения, из тех, которые обыватели без особых на то основание полагают характерными скорее для портовых кварталов, чем для дворца. На самом деле нравы и тут и там примерно одинаковые, с поправкой на количество пудры.
Наконец, визитер выпутался из тяжелого темно-вишневого бархата (эту шторину юный король ненавидел не меньше, чем она ненавидела его) и, тяжело дыша, вывалился в комнату. Собственно, не "вывалился", а "вывалилась", потому что это была невысокая и крайне аппетитная девица лет семнадцати, черноволосая и темноглазая, с невероятно белой кожей - совершенно ясно, что с детства береглась от загара самым тщательным образом. Девицу слегка прикрывал маскарадный костюм Лесной Феи. Стоит сразу сказать, что если бы какая-нибудь Лесная Фея вздумала облачиться во что-либо подобное, она не смогла бы ступить по лесу и двух шагов, не оставив большую часть своего одеяния на первом же сучке.
После продирания по узкому потайному ходу и акробатических трюков с драпировкой этот наряд пребывал в легком беспорядке, что еще более усиливало эффект - несомненно, преднамеренный.
– Уф, - сказала она.
– Ну, здравствуйте, дражайший мой брат!
– Здравствуйте, дражайшая сестрица, - произнес Антуан без особого удовольствия, высовываясь из-за колена Матиаса.
– Так вот это ваш новый телохранитель!
– девица подошла к Матиасу и бесцеремонно оглядела его с ног до головы.
– Да, конечно, все лучше, чем то, что предоставил Регент, но... это вам Марофилл присоветовал?.. Узнаю его вкус, как же, как же!
Матиас Барток молчал.
– А вам какое дело?
– спросил Антуан недовольно.
– А такое, - ответила принцесса, - что у меня кончились любовники. Представляете?.. Нужно же где-то искать новых!
– Наведайтесь на конюшню, - хмуро посоветовал юный король.
– Фу, конюхи - это уже не модно!
– наморщила принцесса нос.
– Прошлый век, право слово!
– Кто говорил о конюхах?
Принцесса с интересом покосилась на Антуана.
– Для вашего возраста шутка не так уж и плоха. Ну, если не король, то уж придворный из вас получится отменный, Ваше Величество, - весело сказала она.
– Ладно, давайте-давайте, не жмотьтесь! Что вам, жалко, что ли?.. Я же у вас телохранителя не навсегда забираю! Даже не на час. Полагаю, мне хватит...
– еще один оценивающий взгляд на Матиаса, - да, четверти часа. Вполне достаточно. Тем более, - она принялась загибать пальцы, - у меня еще на очереди дворцовый пекарь и этот самый... забыла, как зовут. Шут новый, одним словом.
– У вас сегодня День Рождения, сестрица, - сказал Антуан с желчью, которую трудно было бы предположить у восьмилетнего ребенка, если только он не вырос во дворце.
– Разве вам не нужно быть с гостями?
– А, пустяки, гости в другой раз получат, - махнула принцесса рукой.
– Потом там все в масках, какая разница?.. А День Рождения всякий празднует так, как ему больше нравится. Я и так все утро поздравления от послов принимала, хватит с меня!
С этими словами принцесса решительно схватила Матиаса за руку и сказала:
– Пошли, что ли.
Матиас не пошевелился. Более того, принцессе, как она ни старалась, не удалось даже приподнять его руку, покоящуюся на колене. Рука лежала, будто приваренная.
– Ничего не понимаю, - принцесса ни на шутку удивилась, между бровями ее пролегла озадаченная складка.
– Ты что, искусственный?
– Нет, - радостно воскликнул Антуан. Он еле сдерживался, чтобы не захлопать в ладоши.
– Он настоящий! Он самый настоящий! Просто он вас раскусил, сестрица!
– Погоди, так ты что, не хочешь провести пятнадцать минут любви с самой принцессой Фионой?
– спросила девушка.
– Нет, - ответил Матиас.
– Ха!
– она выпрямилась и подбоченилась, но интерес из ее глаз никуда не исчез.
– Тебе что, женщины не нравятся?
– Нет, - снова ответил Матиас.
– Так что, ты и впрямь... протеже Рютгера во всех смыслах?
– хихикнула принцесса.
– Мне не слишком понятно, что вы имеете в виду, - холодно произнес Матиас, - ваше высочество. Меня интересует только одна женщина, которой в данный момент здесь нет.