Древесная магия партикуляристов
Шрифт:
Потом Матиас заметил обыденным тоном (для знающих его людей это стало бы откровением - он редко нарушал совершенство тишины по собственному почину):
– У меня все равно остается хорошая вероятность умереть в последующие пять минут.
– Почему?!
– поразилась девочка. Она еще не знала слова "вероятность", но общий смысл высказывания Матиаса уловила.
– Потому что через четыре минуты пятнадцать секунд приблизительно прямо на то место, где я лежу, упадет метеорит. Нет, - Матиас будто призадумался.
– Метеорит упадет в реку, так что она выйдет из берегов. Кроме того, часть воды вскипит, сфонтанирует, и пойдет кипящий дождь. Облака горячего пара произведут разрушения в значительном радиусе.
– Что такое радиус?
– спросила девочка.
– Расстояние.
– Так надо бежать!
– воскликнула она.
– Мое шестое чувство мага, который учитель велел мне тренировать, говорит. что если я начну бежать отсюда минуту спустя, я успею отойти достаточно, чтобы метеорит не повредил мне, и при этом буду достаточно близко к месту падения, чтобы наблюдать это поучительное зрелище вблизи.
Несколько секунд девочка переваривала эту информацию, потом панически воскликнула:
– Погоди, а я успею отбежать?! Ты-то старше, и бегаешь быстрее!
Матиас повернул голову к девочке, оценивающе поглядел на нее.
– Нет, - сказал он.
– Не успеешь.
Ребенок кинул на Матиаса взгляд, полный ужаса.
– Ну так придумай что-нибудь!
– топнула девочка ногой.
– Спаси меня как-нибудь!
– Хорошо, - сказал Матиас, встал и подхватил девочку на руки, перекинув ее через плечо. В свои тринадцать лет Матиас был очень рослым и крепким. В бег он сорвался немедленно с места.
– Ты же сказал, что у нас есть еще минута!
– крикнула девочка.
– Если бы я бежал один, была бы, - ответил Матиас на бегу (бежал он медленно, так берег реки в этом месте поднимался достаточно крутым склоном). Больше он не сказал ничего, потому что надо было беречь дыхание.
Спустя приблизительно три минуты Матиас действительно имел счастье наблюдать весьма поучительное и важное зрелище падения метеорита - урок, на котором учитель Колин особенно настаивал. Что касается девочки, то она с раскрытым ртом наблюдала другое зрелище, которое представлялось ей куда более удивительным - а именно, Матиаса Бартока.
Когда облако белого пара над рекой рассеялось, девочка безапелляционным тоном сказала:
– Когда мы вырастем, мы поженимся.
Матиас снова посмотрел на нее, и девочка совершенно бестрепетно выдержала прямой и механически изучающий взгляд черных глаз.
– Это официальное предложение?
– Да!
– Хорошо, - сказал Матиас.
Тут девочка снова опешила. У нее было смутное представление, что вряд ли люди соглашаются жениться так легко. Тем более, как всякая женщина, она знала, что на вопрос: "Выйдешь ли ты за меня?" надо отвечать "Я подумаю".
– Ты сделала предложение по всем правилам нашего рода, - пожал плечами тринадцатилетний Матиас Барток.
– Сперва подкралась ко мне незаметно, потом пригрозила смертью. Я завершил обряд, уничтожив дорогую вещь, принадлежащую тебе. В данном случае неважно, что это произошло раньше по времени. Таким образом, наш союз неизбежен.
– Ой, - сказала девочка. До нее сейчас с особенной силой начало доходить, на что она обрекла себя опрометчивыми действиями. Однако все это было очень интересным.
– И еще... какой возраст ты полагаешь взрослым?
– спросил Матиас.
– Ну... шестнадцать лет?
Матиас кивнул, принимая к сведению.
– Значит, когда тебе будет шестнадцать лет... А сейчас тебе сколько?
– Шесть.
– Десять лет. Подходящая длительность помолвки. Как тебя зовут?
– Юлия Борха, - ответила девочка, глядя на Матиаса пораженным и влюбленным взглядом.
– Ты мне жутко нравишься!
Глава 22. Принцесса обретенная
Делегат от гильдии гербовых дел мастеров: ...а также обложить специальным штрафом тех, кто использует титулования королевских особ всуе. Таким образом, предлагаем считать запрещенными высказывания типа "О, королева моего сердца!", "князь моей души" и так далее, и тому подобное.
Голос из зала: О, министр тайных дел моей печени, предлагаю тебе переместиться в иную, еще более неприятную часть моего тела!
Из протокола заседания Городского Собрания г. Варроны
Даже самый упорствующий скептик не смог бы отрицать, что в белом платье с декольте и бантом (бант, в отличие от декольте, располагался на спине) Юлия была на диво хороша. Все еще присутствовавшая в ней некоторая подростковая нескладность только придавала ей очарования.
Увы, когда девочка, похожая на невинную жертву, подходила к двери камеры Матиаса Бартока в одном из самых темных и запущенных подземелий особняка Марофиллов, ее красоту могли оценить только братья Марофиллы, один из которых был все равно что женат, а второму было просто все равно. Еще присутствовала леди Алиса, которую Рютгер пригласил в качестве наблюдателя, но ее девичья красота тоже волновала мало, если не была направлена в качестве холодного оружия на ее обожаемого Аристайла.
Кстати говоря, прекрасная леди не поленилась переодеться в черное ради визита в темницы, поэтому ее отличала депрессивная грация, странным образом влекущая и завораживающая. Возможно, дело было в багровой губной помаде: кому другому такой цвет не пошел бы, а вот леди Алисе шло абсолютно все.
Юлия глубоко вздохнула, что выдавало некоторую ее нервозность пред лицом столь глобальной задачи.
– У вас все получится, прелестное дитя, - ободряюще сказал Рютгер.
– Спросите у леди Алисы, невесты всегда могли вить из женихов веревки.