Древесная магия партикуляристов
Шрифт:
– После дворцового переворота?
– уточнил Юлий.
– Да, полагаю, это может быть...
– он задумался и закусил нижнюю губу.
– Даже и не знаю, - сказал мальчик.
– Может получиться, может и нет. Возможно, даже этого будет недостаточно, чтобы уговорить его. Матиас очень... прямолинеен и не склонен задумываться о будущем. Он предпочтет скорее умереть, чем поступиться принципами.
– Ну, - Рютгер пожал плечами, - а это уже ваш черед уговорить его. Напомню, это ведь вы так хотите спасти его жизнь.
Юлий покраснел, однако через секунду овладел собой и даже перешел в наступление:
– Позвольте, но телохранитель необходим не мне, а вам! Вы ведь со всем вашим штатом так и не выяснили, кто же это проникает во дворец почти каждую ночь, а королю-императору повредить не может! Поэтому... поэтому вам придется согласиться еще на одно условие. Если вы действительно хотите заполучить Матиаса.
– Да?
– терпеливо спросил Рютгер.
Юлий глубоко вздохнул.
– Боюсь, - сказал он, - что даже я... даже я смогу уговорить его только на персонификацию мести. Иными словами... он может согласиться защищать короля, но после того, как его задание будет выполнено... тут можно установить срок или какое-то условие... короче, после этого он, скорее всего, захочет сразиться с главой рода Марофиллов в священном поединке.
– Дуэль?
– чуть рассмеялся Рютгер. И легкомысленно заметил: - Ну что ж, давненько я не дрался на дуэли! К тому же, с нашей родовой магией против Древесной Магии... это может оказаться очень интересным.
– Я не могу позволить вам пойти на это!- Томас не удержал гневного возгласа.
Рютгер посмотрел на него своим обычным ласковым взглядом:
– А что, если мне хочется пойти на это, дорогой брат?.. Это действительно будет очень весело!
Какое-то время Томас мерил брата тяжелым взглядом, однако понял, что ничего не добьется, и обратился к Юлию.
– Вы!
– воскликнул он.
– Как вы собираетесь провернуть всю эту аферу?
– Просто пустите меня к Матиасу, ваше высочество, - ответный взгляд Юлия был тверд.
– Я уговорю его.
– Каким образом?! Его третий пыточный мастер Варроны не смог...
– тут Томас понял, что нечаянно сказал лишнего и осекся.
Юлий побледнел еще сильнее, чем тогда, когда только столкнулся с флиртом Рютгера, но голос его не дрожал при ответе:
– У меня есть свои средства, ваша светлость. Доверьтесь мне.
– И вы действительно считаете...
– зло начал Томас, позволяя эмоциям прорваться на поверхность.
– Том, - Рютгер осторожно коснулся плеча брата (прикосновения он позволял себе весьма редко, не говоря уже о том, что детским уменьшительным именем он вообще почти никогда Томаса не называл).
– Я понимаю вашу обеспокоенность моей судьбой и вообще всей этой ситуацией. Но разрешите заметить, что у нашего очаровательного юного друга наверняка, и верно, есть свои способы. У любящих сердец способы всегда есть.
Тут уж Юлий покраснел - причем буквально вспыхнул. Томас же едва удержался от презрительной гримасы: он и предположить не мог, что последователи Рютгера встречаются даже среди столь юных и чистых на вид мальчиков.
– Вы разрешите мне встретится с ним?
– спросил Юлий.
– Без свидетелей. А то он мне не поверит.
– Невозможно...
– начал Томас, однако Рютгер перебил его.
– Вполне возможно это устроить. Простая вежливость не позволит нам мешать встрече любящих сердец наедине.
– Зайдет ли ваша галантность так далеко, чтобы подыскать мне что-нибудь переодеться для этого разговора?
– спросил Юлий.
– А у вас нет?
– спросил Рютгер с любопытством.
– Да вот как-то не захватил, - Юлий развел руками.
– Хотя у меня есть праздничная жреческая туника. Но это не совсем то, что нужно.
– Полагаю, в особняке найдется, - улыбнулся Рютгер, и взял со стола колокольчик.
Томас сложил руки на груди, не зная, что ему еще придумать, дабы помешать этому явно самоубийственному затмению разума у Рютгера. По мнению Томаса, сотрудничество как с этим наглым Юлием, так и с неудавшимся убийцей никак не стоило жертв и усилий.
По звонку колокольчика дверь отворилась и появился дежурный лакей. Томас почитал ниже своего достоинства запоминать имена прислуги, поэтому его уважали больше, чем Рютгера. Однако любили, как водится, меньше.
– Пригласите старшую горничную леди Летиции, Ван, - сказал Рютгер.
– И пусть принесет одно из ее белых платьев... думаю, с того времени, как ей было пятнадцать, - он обернулся к Юлию.
– Полагаю, в том возрасте ее габариты примерно соответствовали вашим, моя леди. Вы, хоть и младше, несколько выше ростом и шире в кости.
– Главное, чтобы была подходящая длина, - махнул руками Юлий.
– Матиас не одобряет, когда лодыжки видны. Он считает, что девушкам приличествует скромность.
А Томас почувствовал некоторое оцепенение, происходящее из несовпадения реальности с его ожиданиями.
– Тогда уж, может быть, назовете ваше настоящее имя?
– спросил Рютгер.
– Юлия Борха, - ответил мальчик... то есть, собственно говоря, тот, кого совсем недавно считали мальчиком.