Другая заря (Новый рассвет)
Шрифт:
Лидия спокойно уселась на диван, расправила юбку и тоже наблюдала происходящее с видом зрителя на театральном представлении. Она узнавала своенравие дочери. Вот теперь перед ней настоящая Бэннер, а не рыдающая обманутая невеста. И Лидия радовалась этой перемене.
– Я вовсе не жду, что кто-нибудь будет развлекать меня.
– Ну, хоть что-то выяснили.
– Я намерена выполнять свою долю работы, – добавила Бэннер, нетерпеливым движением откидывая назад волосы.
– Чертовски правильное намерение, – веско согласился Джейк и для пущей убедительности
Она отмахнулась.
– Так что в этом вопросе мы пришли к согласию. И перестань кричать на меня.
– Я просто не хочу, чтоб ты хлопнулась в обморок, как только мы окажемся там.
– Да я в жизни не падала в обморок!
– Потому что на тебе будет не только работа на ранчо, – продолжал Джейк, будто не слышал ее слов, – но и ежедневная возня по хозяйству, ну там готовка, воды накачать, принести дров на растопку.
– Уж поесть я себе как-нибудь сготовлю, мистер Лэнгстон, но не воображайте, что я собираюсь терять время и торчать у горячей плиты вместо того, чтобы работать на воздухе.
– Но, дорогая, тебе придется готовить и Джейку.
Мечущийся взгляд Бэннер искал глаза матери. Рот приоткрылся, но она была так оглушена, что не могла произнести ни слова.
– Но… но… почему бы ему не есть вместе с другими работниками?
– Это было бы чертовски неудобно, – пояснил Росс. – Жить-то он будет с тобой. Мы полагаем, он может спать в чулане за конюшней.
Глаза Бэннер недоверчиво перебегали с отца на мать. Наконец она взглянула на Джейка.
– Ты согласился спать… жить там?
Вопрос этот имел громадное значение. Они почти пришли к соглашению. Хорошо, они будут работать вместе. Обязанности у них разные, так что им не слишком часто придется сталкиваться. Но узнать, что он будет там каждую ночь, будет спать так близко от дома, есть вместе с ней, – это что-то новенькое.
– Еще одно из условий договора. – Слова, казалось, с трудом срывались с онемевших губ Джейка.
Бэннер отвернулась. Возможно, возможно, она бы приняла условие отца – согласилась бы, чтобы Джейк управлял ее ранчо. Но жить так близко от него, знать, что каждый раз при взгляде на нее он вспоминает ту ночь… Никогда.
Она посмотрела на Росса и надменно откинула голову.
– Я не принимаю твоих условий. Как я уже говорила, я хочу независимости. Я не желаю, чтоб за мной присматривали, как за ребенком.
– Тогда мы зря теряем время, – сердито заявил Росс, – потому что одна ты туда не поедешь.
Бэннер послала отцу улыбку, которая еще ни разу не подвела ее, с ее помощью она выпрашивала у Росса сласти.
– Может, передумаешь, папочка?
– На этот раз нет. Или ты поедешь с Джейком, или тебе придется обойтись некоторое время без собственного ранчо.
Твердые нотки в отцовском голосе заставили Бэннер вздрогнуть.
– Ты не можешь так поступить!
– Может, – произнес Джейк со спокойной внушительностью, заставившей Бэннер перевести взгляд на него. – Сначала я отказался от этого места. Мне хотелось связываться
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Бэннер отвернулась первой.
– Мама?
– Не могу спорить с Россом. Это для твоего же блага. Тебе нужен защитник.
Бэннер позабавили слова матери. Но улыбнуться она не решилась. Она боялась, что, засмеявшись, не сможет остановиться. Разве не естественно в ее положении устроить истерику? Какая роскошь – перестать сдерживаться, завопить, заплакать. Но она не могла рисковать, не могла отпустить вожжи – потери могут оказаться невозместимыми.
По лицу Джейка ничего не поймешь. О чем он думает? Что таится в глубине его глаз? Жалость? Боже упаси! Он согласился работать на ранчо потому, что жалел ее? Потому что ее выставили дурой перед всем городом или потому, что она сама себя выставила дурой, пытаясь соблазнить его? Надо же было так опозориться!
Бэннер вздернула подбородок. Ну уж нет. Будь она проклята, она не примет одолжений от этого бродяги, от никчемного ковбоя Джейка Лэнгстона. И он еще посмел жалеть ее – как это горько, как нестерпимо обидно!
– Я подумаю и дам вам знать, – надменно бросила она и с высоко поднятой головой выплыла из комнаты.
Как только дверь за ней закрылась, Джейк энергично выругался.
– Тысяча чертей, я ведь говорил вам обоим – ей это не придется по вкусу. Давайте-ка похерим наше соглашение прямо сейчас.
Росс усмехнулся.
– Все будет нормально. Ей слишком хочется получить землю. Она просто заупрямилась. Ее бы отшлепать хорошенько, чтоб посмирней стала. Испорченная девчонка, привыкла все делать по-своему. Лидия была с ней недостаточно строга.
– Я?! – Лидия повернулась к мужу и уперлась руками в бока. – Чья бы корова мычала, Росс Коулмэн. Да она всю жизнь из тебя веревки вьет. И упрямство у нее твое, я уж молчу о характере.
Росс ухватил жену за пояс юбки, притянул к себе.
– А вздорность от тебя, – проворчал он, ловя ее губы.
– Перестань. Я серьезно. Пора обедать, мне нужно…
Сопротивлялась Лидия недолго, не дольше, чем длится вздох, удар сердца. Росс зажал ей рот властным поцелуем, а она отклонила голову, чтобы сполна насладиться им.
– Нужно прогулять Бурана, – пробормотал Джейк и, сняв шляпу с крючка у двери, нахлобучил ее на голову. Выходя, он хлопнул дверью, но Коулмэны не обратили на это никакого внимания.
После обеда Драммонды собрались домой. Мэринелл ехала с ними до Остина. Обычная предотъездная неразбериха, все прощаются, обнимаются, целуются. Бэннер старалась не смотреть на Джейка. Нельзя сказать, что старания ее увенчались успехом. Если его и волновало решение, которое ей предстояло принять, виду он не показывал. Он играл с племянниками и племянницами, серьезно толковал с Гектором о ценах на продукты, дразнил Мэринелл старой девой, пока она не стукнула его по голове оловянной меркой.