Другая жизнь
Шрифт:
Но вот дверь открылась, и на пороге появился незнакомый человек, совсем не убийца-водитель. Человек был в бейсбольной кепке, темной куртке-ветровке, джинсах, в руках лукошко с грибами.
«Грибы? Причем здесь грибы, откуда?» — подумала Ира.
Её не столько удивило появление незнакомого мужчины, сколько грибы в его руках. Грибы оказались настоящим сюрпризом. В Москве, да и Подмосковье этим летом дожди были нечасты, они едва мочили сухую землю, и открытие грибного сезона постоянно откладывалось.
В это время мужчина погасил ненужный теперь фонарик и вошел в избушку, с любопытством разглядывая убогую
— Вы с девятнадцатого этажа, я вас знаю! — нарушил молчание грибник. Он улыбался Ире, как улыбаются старой знакомой. — Тоже за грибами приехали?
— Да! — Ира не нашла, что ответить и солгать показалось ей самым правильным.
— А я с утра брожу по лесу, но грибов мало. Несколько подберезовиков, лисичек и рыжиков. Вот и все! Видите, почти ничего не набрал!
Он оказал полупустую корзинку.
— Послушайте! — перебивает его Ира, — а вы когда домой собираетесь? Не могли бы меня прихватить с собой?
— Да вот как раз собрался. Пошел к машине, вдруг вижу домик, а внутри свет. Я и подумал, что здесь кто-то из грибников сидит, отдыхает. А где же ваше лукошко? Не хотите похвастаться?
— Нет, знаете! Лукошко? Затерялось по дороге.
Горбоносый охранник посмотрел на неё с сочувствием.
— Ах, какая жалость! Далеко?
— Что? — не поняла девушка.
— Я спрашиваю, далеко отсюда утеряли? Я мог бы вам помочь найти. У меня есть фонарик.
— Ах, бросьте! Грибов там не было, а лукошко я куплю новое. Лучше поедем в город поскорее, а то я целый день на ногах, без завтрака и обеда.
— Да, да, — задумчиво произнес горбоносый и вдруг достал из кармана ветровки сверток. — Вот, возьмите, тут бутерброд с колбасой. Целый день в кармане таскаю, а так и не притронулся.
Ира хотела поблагодарить его и отказаться, но помимо воли она жадно схватила бутерброд, развернула бумажную обертку и впилась в хлеб зубами. В нос ударил запах копченой колбасы, наполняя рот слюной. Она ела так, словно голодала неделю, смачно, как ей казалось, неприлично лязгая зубами. Она ела и поглядывала на молча стоящего рядом горбоносого охранника, а тот виновато улыбался, словно именно на нем лежала вина в её голоде.
Занятая процессом пережёвывания бутерброда, девушка между тем думала о том, как удачно появился охранник. Появился вовремя, да еще с едой! Как будто его направили сюда специально, чтобы спасти её из ужасного лесного плена. Нет, все-таки там, наверху, есть высшие силы, которые слышат просьбы, когда к ним обращаешься! Теперь она в этом не сомневалась! Она молила спасти её, уберечь от убийцы и вот, пожалуйста! Появился охранник из бизнес-центра. Совпадение из разряда маловероятных…
Она проглотила бутерброд и готова была обойтись без воды, но Горбоносый предупредительно взял из лукошка литровую бутылку питьевой воды, распечатал её и протянул Ирине. Девушка приложилась к горлышку и как будто со стороны, услышала бульканье воды, падающей в желудок и заполняющей его как пустой резервуар. Вода возвращала силы её организму, подобно водопаду, низвергающемуся в русло пересохшей реки, питающими её живительными струями.
— Ну, что, поехали? — спросила она, поставив пустой пластик на стол. — Да, а сигаретки у вас нет? Умираю, как курить хочется!
Горбоносый скорбно развел руками.
— Извините, не курю! Пойдемте к машине, тут недалеко!
Глава 27
Сад экзотических растений Бартоломео Палланки лежал по пути в небольшой итальянский городок Бордигера. Веру, которая на своем кабриолете пересекла франко-итальянскую границу и ехала туда, чтобы нанять для Пьера неизвестного ей Алексиса, экзотическими растениями удивить трудно. Экзотические растения в Италии! Что может звучать страннее? Эта земля, сама по себе, достаточно экзотична. Так кажется Вере, и её скептический настрой ничто не может развеять.
Она не планирует заезжать и смотреть этот сад. Как и прошлый раз, когда она ездила писать морской пейзаж, дорога ведет её вдоль прибрежных бухт и скал, мимо мелких селений, вдоль синего моря. Дорога виляет, извивается, но до Бордигеры от Ниццы ехать недалеко, немногим больше ста километров. Вера знает, она сверялась по карте.
Пока она едет, её мысли заняты недавней сценой в зале для бизнес-конференций отеля «Босколо». Тогда она не смогла заставить Пьера и Карину подчиняться себе, не смогла управлять ими. Помнится, она хотела заменить эти персонажи своей фантазии другими, не такими хитрыми и более лояльными. Хотела, но не вышло!
Это обстоятельство не столько напугало полной беспомощностью и бессилием с её стороны, сколько озадачило. Получалось, что она не может повелевать придуманными ею же персонажами, что они могут выходить из-под контроля. А если ты не можешь управляться с фантазиями, значит, близок к тому, чтобы тебе поставили диагноз «вяло текущая шизофрения».
Выяснение этой загадки она отложила до появления Горбоносого, но тот, как специально, куда-то исчез.
Вера делает несколько поворотов по шоссе, и вдруг видит вывеску, уведомлявшую, что вдоль моря, на террасах, находятся экзотические растения, доступные широкой публике. Через ограду она наблюдает пышные шевелюры тропических деревьев, ребристые стволы пальм, гигантские кактусы и вообще, нечто невообразимое, приковывающее её внимание. Как художнице ей хочется насладиться красочным видом сада Палланки, она думает, что не стоит упускать такую возможность. Раз уж она здесь.
Припарковавшись на небольшой площадке, Вера идет в сад.
По дороге ей встречаются одинокие туристы, все, как на подбор в шортах и сандалиях на босу ногу, на всех очки, защищающие от слепящего солнца. Вера тоже надевает очки. Он проходит по террасам, любуется растениями, которых никогда не видела. Диковинные растения приводят её в неописуемый восторг, и она сожалеет, что не взяла с собой мольберт, краски. Она бы с удовольствием запечатлела все это великолепие не холсте.
Вместе с тем, пышность сада, фантастические формы и пропорции растений, её подавляют. Ей кажется, что такого сада нет в помине, что он существует только в воображении, и она опять сомневается в правдоподобии своих фантазий, ведь любая фантазия имеет четкие границы. Реальность в ней достаточно условна, спорна, но она существует, и фантазии, как правило, на ней базируются.