Другая жизнь
Шрифт:
— В моем мире есть то же самое, что и в твоем. Но, основной инстинкт не состоит в сексе — не знаю, какой дурак это придумал.
Алексис удивлен.
— Погоди, основной инстинкт не секс, не продолжение рода? А что же тогда?
— А ты не знаешь? Главное для человека еда. Пожрать вовремя — вот основной инстинкт. Без секса ты выживешь, в крайнем случае, удовлетворишься сам. Без еды ты покойник.
— Ладно, не будем вдаваться в подробности, — уступает Алексис, невзначай прикасаясь своим плечом к её, — но ты не ответила на
— Если хочешь пообедать, тогда я приглашаю тебя. У нас в Ницце есть хороший ресторан в отеле «Негреско». Это небоскреб, там живая музыка, хорошая кухня.
Вера говорит привычным тоном уверенной в себе девушки, потому что самообладание вновь возвращается к ней. Она улыбается, она спокойна, она контролирует ситуацию.
— Вот видишь, это то, о чем я говорил, — почти торжествующе произносит Алексис, — ты стала другой, такой…
— Какой такой? — поддевает его Вера.
— Такой, смелой, общительной, такой… — он внезапно заканчивает, — которая мне нравится.
— Правда? — девушка поворачивается к нему лицом, и теперь она смотрит ему в глаза, не отрываясь, с немым вопросом.
Алексис не выдерживает, он целует её горячие губы и чувствует их отзывчивость. Ему кажется, что он плывет в горячем океане, захлестывающим с головой волнами безумных желаний. Он вдруг видит себя со стороны, отвлеченно, так же, как видел бокал вина на фоне белой стены.
Он видит как они, окруженные солнечным ореолом, стоят и целуются с Верой у открытого окна. Слившиеся в одно целое две фигуры — женская и мужская, вне времени и вне пространства. Как витраж о вечной любви Тристана и Изольды выставленный в окне средневекового собора.
Глава 7
Их было шесть человек. Шесть сотрудников детективного агентства «Улисс» во главе с Вадимом Денисовым выехали на двух черных «БМВ» под Звенигород на поиски водителя Ивана и Ирины. По дороге сделали так, как посоветовала хозяйка — приобрели корзинки с цветами на прикладбищенском рынке, а потом искусственные бумажные цветы выкинули в придорожную канаву.
Оделись они соответствующе, сменив строгие черные костюмы и белые рубашки на спортивную одежду и кроссовки. Оружие, на которое у каждого было персональное разрешение, положили на дне корзинок, прикрыв его тряпками, взятыми в машинах. Маленькие корзинки в руках спортивного вида мужчин выглядели забавно, словно игрушечные, будто они по дороге заехали в детский сад и обобрали ребятишек.
Перед тем, как пойти прочесывать лес, Денисов раздал всем японские рации с радиусом действия около трех километров и проинструктировал, что делать в случае, если они найдут объекты поиска вместе или порознь. В любом случае их следовало привести к нему.
Денисов был не в духе. Свободная спортивная одежда, которая, казалось бы, должна быть удобнее, чем костюм, на самом деле, его раздражала. Он не понимал, что делает здесь, в этом
Его распирало от злости, и он резко сорвал пластырь со щеки. Незажившая ранка начала кровоточить. «Пусть!» — злобно подумал он.
Увидев, что все вышли из машин, разобрали корзинки и готовы двигаться, он скомандовал:
— Так, всё пошли, пошли!
Сотрудники агентства, перейдя неглубокий кювет у дороги, один за другим растаяли в лесу.
Денисов оглянулся на «БМВ», стоявшие на обочине дороги друг за другом. Машины закрыли на замок, включили сигнализацию. В одной из них осталась включенной базовая радиостанция, обеспечивающая связь между остальными рациями. В голове мелькнула мысль, что надо бы оставить одного для охраны, но приказа хозяйки не стоило ослушиваться. «Если угонят, черт с ними! — решил он, — сама будет виновата!»
Он неторопливо перешел кювет и пошел следом за остальными. В левой руке была мелкая корзинка с пистолетом, неприметно лежащим на дне, на голове бейсболка. Рацию за клипсу он прицепил на ворот спортивной куртки, чтобы в любой момент можно было, нажав на кнопку, вызвать сотрудников на связь. Периодически рация оживала, передавая веселые голоса детективов — ребята были молодые и прогулка по лесу, да еще с, якобы, грибными лукошками, казалась им прикольной.
Прослушав несколько шутливых сообщений, Денисов не выдержал и раздраженно сказал в микрофон:
— Кончайте болтать! Поддерживаем радиомолчание. Передавать только экстренные сообщения!
Он шел, настороженно озираясь по сторонам, отстраняя, настырно лезущие в глаза ветки деревьев, внимательно всматриваясь в зеленую пелену леса. Кто его знает, кого носит в лесу в это время! Помимо девушки и водителя здесь могла быть еще довольно большая куча народа, встречаться с которой не входило в планы Денисова. Каждое шевеление кустов, каждый шорох, приглушенный треск сучьев, заставлял его замирать на месте. Рука ложилась на рукоять пистолета, палец искал курок.
Однако всякий раз тревога оказывалась ложной. В лесу было пусто.
Он углублялся всё дальше и дальше. По сравнению с прошедшим днем — дождливым и ветреным, небо сверкало чистой синевой, тяжелые серые тучи ушли на юг и солнце, светило в полную силу, освещая даже самые глухие уголки чащобы. Это облегчало поиски.
Но на кустах, траве остались вчерашние невысохшие капли дождя. Задетые ногами Денисова, они оставляли за ним мокрый примятый след, похожий на две узкие борозды. И скоро обе штанины спортивного костюма намокли, неприятно прилипнув к голени ног. Денисов пожалел, что не надел резиновые сапоги.