Другая жизнь
Шрифт:
«Старая ведьма!» — злобно подумал Курасов, оставшись у разбитого корыта — без Алексея и без Веры.
Однако нужно было обо всём доложить Евграфову.
— Станислав Игоревич! — сказал он, дозвонившись на сотовый телефон Евграфова, — это я Курасов.
— А, Петя! — послышался громкий голос куратора, словно тот стоял совсем рядом, — как дела? Узнал что-нибудь?
— Да узнал. Наш директор перед арестом передал флэшку с информацией одной из сотрудниц, её зовут Вера.
— Что там за информация?
— Не знаю! Наверное, важная.
— А кто такая Вера?
— Случайная девушка, оказалась
— Понятно, понятно, — перебил его Евграфов, — где сейчас этот Алексей? Можешь сам забрать флэшку или нужна помощь?
— В том-то и дело, не могу его найти. У него есть начальник отдела по фамилии Макаров. Мне кажется, он что-то знает, но не говорит.
— Вот бл…во! — подполковник выругался. — Ты вот что, будь на месте. Жди! Должно что-то проясниться. Мы тут задержали кое-кого из фирмы «Улисс», помнишь такую?
— Конечно. Охранник Симаков в «БМВ».
— Точно. Так вот, задержанный дал интересную информацию по агентству. Мы теперь знаем, кто там заправляет. Еще немного и всех возьмем. Твоя флэшка может здорово помочь. Просёк?
— Да!
— И без дела не сиди, ищи этого Алексея!
Курасов закончил разговор с подполковником, посмотрел на место Веры. Её кресло было пустым, она так и не подошла.
Глава 11
Охранник из холла бизнес-центра любезно доставил Ирину почти до дома.
Всю дорогу она сидела, напряженно всматриваясь в зеркало заднего вида, испуганная, настороженная, не человек — комок нервов. Всё казалось, что лес расступиться, извергая из себя полчища злых кикимор и вурдалаков, которые выскочив на шоссе, превратятся в людей на черных огромных джипах. Они догонят старенькую «Ниву» охранника, перекроют дорогу, выволокут её из машины и оттащат в лес. А там… продолжение могло быть разным. Могли изнасиловать и убить. А могли просто пристрелить без лишних разговоров.
На её счастье их машину никто не преследовал.
Когда они приехали из леса, было уже поздно идти на работу — рабочий день кончился, и девушка решила после пережитых испытаний остаться дома, в своей однокомнатной квартире полученной от родителей. У неё была мысль пообщаться с подругой, но Вера мобильник не брала.
То, что произошло с Ириной, то, что она видела на Базе Отдыха и в лесу, не могло представиться даже в самых бредовых фантазиях. Пьяный полковник и его желтозубый приятель, допрос на полиграфе, бегство через забор, зарытый труп Григория Алексеевича, снова бегство, но уже по лесу… Эти картины стояли у неё перед глазами.
Она прошла в комнату, переоделась, стянув с себя грязные, продырявленные в нескольких местах джинсы, превратившиеся из светло-синих, в темно-серые. Скинула куртку и футболку — на них остались разводы от черной земли, когда она руками разрывала могилу незадачливого безопасника. Всё это бросила в стиральную машинку. Потом долго-долго лежала в горячей ванне с сигаретой во рту, словно надеялась вместе с грязью и потом смыть все страшные воспоминания этих дней.
Но не могла.
Закрыв глаза, Ира слышала посвист пуль, пролетающих, как ей казалось, в миллиметре от головы, резкие звуки выстрелов, глухо бьющиеся о массивные стволы деревьев, высокие кусты, в которых она пряталась. Тогда казалось, что за ней следят со всех сторон, что следит небо, следит лес, и, как соучастники лысого водителя, готовы выдать её любым хрустом сучьев, случайным шорохом травы…
Это было страшно! Реально, страшно! Такого страха она не испытывала за всю свою жизнь.
Она вышла голой из ванны и подумала, что сейчас, чтобы расслабиться, стоило заняться сексом: горячим, ошеломляющим, отключающим мозг. С этим мог помочь Алексей. Вспомнив о нём, она набрала его номер, но номер молодого человека, так же как и номер Веры не отвечал, женский голос ясно предупреждал, что номер абонента выключен или находится вне доступа сети.
«Да что с ними такое! — раздраженно подумала Ира, — со мной тут всякая хрень творится, а они запрятались куда-то! Верусик, наверное, сидела в офисе всё время, в тепле, среди своих, а я бегала по лесу, как партизанка».
Раздражение, злость захлестнули её. Как правило, эгоистичные люди считаются только со своими обидами, а Ира была из таких. Она уже не брала в расчет, что сама была первоисточником всех невзгод, выпавших на её долю. Она не вспоминала, что Вера отговаривала её ехать на самый верхний этаж и поехала с ней только из солидарности. Нет! Вера, по её мнению, тоже должна была взять на себя часть вины за происшедшее с ней, её подругой.
Кроме того, и здесь Ирина не хотела себе признаваться до конца, она вдруг ощутила глухую ревность к Алексею. Нельзя сказать, чтобы она пылала к нему страстной любовью, ночей не спала, грезила о нем, но она его «застолбила» и ясно сказала об этом подруге, на которую рассчитывала. Есть же женская солидарность! Да и Верусик ей сказала, что Лёха её не интересует.
Однако сейчас, ни Вера, ни Алексей не отвечали на звонки. Может они теперь вместе? Может быть, Алексей не отвечает из-за того, что бросил её, Иру?
Девушка подошла к холодильнику и открыла его в поисках вина. Но вина не было, только стояла ополовиненная бутылка водки. Ей вспомнилось, что водку они пили в дружной компании около месяца назад. К ней на день рождения пришли подруги с парнями, пришла Вера. Они много выпили махито и текилы, а водка оставалась так, на закуску.
Ирина налила рюмку, сделала бутерброд. «За меня!» — мысленно произнесла она тост и махнула рюмку до дна. Потом налила вторую. «С Лёхой еще разберусь!» Ей хотелось выстроить план адской мести, только голова забитая другим, на серьезные темы не соображала.
После недолго раздумья Ирина решила, что раз с сексом не получается, то надо набухаться до отключки. И она глотала рюмку за рюмкой, загоняя вглубь памяти жуткие картины недавних воспоминаний, пока резкость в глазах не начала расплываться и пока комната не пошла плясать ходуном. Вот тогда она поднялась, с трудом добралась до кровати и упала на неё почти без сознания.
На другой день вялая и бледная, с синяками под глазами, она едва поднялась и, приняв душ, заварила кофе. Начала постепенно приходить в себя. Мысли в затуманенной похмельем голове задвигались быстрее, начали приобретать некую упорядоченность и логику, словно солдаты, получившие, наконец, команду построиться в колонну.