Другой Холмс. Часть вторая. Норвудское дело
Шрифт:
Один из известных экспертов высказал даже предположение, что деревянный протез таких размеров не позволил бы телу уйти на дно, а поддерживал бы его на поверхности, что позволило бы без труда обнаружить застреленного.
Наш замечательный Кеннет Куиклегз спешил доставить нам сенсационный материал о погоне и потому оставил ее участников в самом разгаре нешуточного спора, предметом которого явилось выяснение, кому же принадлежат лавры удачливого охотника, то есть кто именно застрелил опасного преступника.
Инспектор Джонс заявил, что является лучшим стрелком в полиции, и может это подтвердить обилием дипломов и призов, скопившихся у него дома. Доктор Уотсон напомнил, что является не просто доктором, а военным, участвовавшим в кампаниях на Востоке, где он поражал
Заметим от себя, что не является принципиально важным установить, кто именно прервал смертоносный выпад убийцы и положил конец его бесчинствам. Теперь, когда его чудовищная поступь прервалась навеки, остается последнее – найти уже этот злосчастный ларец с сокровищами, принесший смерть и горе стольким людям, и ставший наравне с живыми и мертвыми действующим лицом этой мрачной истории".
– Слава Богу, тут не все, – посмотрел я с надеждой на Холмса, отложив газету.
– Тут – да, – мрачно отозвался Холмс. – Но не торопитесь радоваться. Один уже уселся на ежа.
– Вы о Куиклегзе?
– Разумеется. И они сами же проболтались об этом. "Наш замечательный Кеннет так спешил!" – издевательски проблеял Холмс, и его губы горько скривились. – На сей раз прыть вылезла ему боком. А вот "Ансэрс" досмотрела представление до конца. Вас когда-нибудь кусали осы? Так, чтобы не одна, а всем гнездом?
– Странный вопрос, – невольно содрогнулся я.
– Просто хочу предупредить, чтобы вы не принимали близко к сердцу это злорадное жужжание. – С этими словами Холмс протянул мне газету, которую, судя по ее виду, перед тем, как попытались более-менее расправить, комкали, топтали и даже, кажется, швыряли в камин.
[Далее следует еще одна газетная вырезка, отличающаяся шрифтом от первой – Прим. ред.]
"ТРАГЕДИЯ? КОМЕДИЯ! ХОЛМС И ПОЛИЦИЯ ПОПАЛИ ВПРОСАК!"
"Вынуждены констатировать, что наши коллеги из новоиспеченного издания поспешили с выводами. Нам стало известно об их договоренности с полицией присутствовать при задержании «Авроры». Не рассчитывая на подобное расположение к нашей скромной газете и не обладая средствами нанять катер, мы приняли ряд собственных мер для того, чтобы не выпасть из действа и засвидетельствовать захватывающую погоню собственными глазами. Для этого мы вновь привлекли весь штат наших сотрудников, включая главного редактора, присовокупив еще и троих добровольных помощников. Все они выстроились вдоль берега цепочкой с интервалом в одну милю между двумя соседними участниками. Тот сотрудник, напротив которого проплывали «Аврора» и "Алерт", должен был бежать изо всех сил свою милю так, чтобы находиться вровень с ними, запоминая или записывая (как уж получится) на бегу то, что ему удалось рассмотреть с берега. Добежав до следующего сотрудника, он передавал ему эту своеобразную эстафету. Таким образом, мы охватили участок Темзы от Тауэра, где изначально курсировал "Алерт", до Блэкуолла. Оговоримся сразу, что из-за не очень умелых действий преследователей, а может, и из-за козней конкурентов, коих представлял наш бывший сотрудник и беспринципный перебежчик Куиклегз, с целью грубо вышвырнуть нас, таких же полноправных журналистов, из числа свидетелей, погоня затянулась более чем мы ожидали, и вышла за пределы охваченного нами отрезка. Поэтому последнему участнику эстафеты вместо одной мили пришлось бежать целых семь. Не все наши сотрудники смогли разобрать впоследствии свои записанные наспех каракули, а последний геройский бегун, наш главный редактор, увидев, что его забег превращается в марафон, вообще перестал писать, и, вместо этого, громко выкрикивая,
Однако, несмотря на трудности, в результате таких беспримерных усилий вся необходимая информация была получена, и мы были с лихвой вознаграждены, превзойдя "новостной парад", или проще говоря, "навозных пародистов", по всем статьям. Это расхожее выражение имеет здесь особенный прямой смысл, из-за того, что наши статьи традиционно полнее, содержательнее, а в сегодняшнем случае, и правдивее, так как материал Куиклегза из-за его поспешности грешит серьезным отклонением от истины. Он покинул арену схватки, едва на «Авроре» закончился быстрый поверхностный обыск, и пропустил самое интересное.
После того, как «Аврора» была вынуждена свернуть к берегу из-за произведенных по ней выстрелов, к берегу почти к ногам бегущего что есть мочи нашего главного редактора выплыл какой-то человек. Наш босс сразу сообразил, что это тот несчастный, которого только что чуть не укокошили ретивые преследователи. Что было делать – брать у него интервью или преследовать участников гонки дальше? Такой выбор заставил бы задуматься надолго каждого, но по счастью "Аврора" почти тут же пристала к берегу совсем рядом, а следом там же притулился и "Алерт". В компании с Аланом Бойдом, матросом Смита, не получившим и царапины при падении в воду, главный редактор продолжил движение, перейдя на легкую трусцу.
Когда они добрались до "Авроры", там уже разыгралась серьезная перепалка. Смитам удалось убедить Шерлока Холмса и инспектора Джонса в том, что никакого Смолла они отродясь не видывали. А если имеется в виду тот пассажир, которого они отвозили в Ричмонд, так это было еще ранним утром восьмого числа. Расстались они с ним в тот же день. Кто он, им неведомо, потому что он им не представился. Неужто из-за этого стоило подвергать их варварскому нападению?
– Господа, – закончил Смит свою речь гневной тирадой, – вы уж определитесь, кто вы есть такие – стражи закона или разбойники с большой реки, окрасившие ее воды кровью честного и скромного труженика, члена моей команды славного парня Алана Бойда?
После такого впечатляющего выступления инспектор Джонс, мистер Холмс и доктор Уотсон перестали громко отстаивать каждый свою привилегию на меткий выстрел, потому что в воздухе повис гнетущий вопрос, кому из них будет предъявлено обвинение в убийстве невинного матроса вследствие неосторожного прицеливания.
Инспектор Джонс смущенно признался, что отвратительно стреляет в последнее время, и что недавний экзамен в полицейском тире ему удалось сдать, только лишь благодаря хитрости – он послал на него вместо себя другого сотрудника Скотланд-Ярда. Доктор Уотсон заявил, что не переносит вида крови и всяческого насилия, поэтому сознательно зарядил револьвер холостыми патронами. А Шерлок Холмс сказал, что перед выстрелом интуитивно почувствовал подвох, и его оружие предусмотрительно дало осечку, поэтому выстрелов было не три, а два. Смит же возмущенно отверг два последних довода, показав три отметины в рубке, где застряли пули, пролетевшие, по его словам, совсем близко над его головой. Пока Шерлок Холмс и инспектор Джонс ломали голову, чья же пуля прошла навылет через тело Алана Бойда, а потом убеждали доктора Уотсона, что ответ найден, а потом утешали его, что держать ответ за это ему не придется, наш босс с указанным матросом предстали перед ними.
– Вот он, Алан Бойд! – закричал радостно Смит. – В него вы стреляли и, слава Богу, все трое промазали, никудышные вы стрелки!
При этих словах лица спорящих изобразили громадное и неподдельное облегчение, которому мы охотно верим.
Смущает только то, что, если учесть, что стрельба по Бойду велась практически в упор, качество ее исполнения нашими стражами порядка действительно оставляет желать лучшего. На вопрос, «Зачем ты, дурень, свалился в воду» Бойд ответил, что сиганул туда с испугу. Несмотря на то, что «Аврору» удалось задержать, как выяснилось, без кровопролития, и никто существенно не пострадал, своим видом инспектор Джонс и мистер Холмс производили довольно безрадостное впечатление. И ясно, почему.