Другой отличный миф
Шрифт:
Я подумал об этом...крепко. Это могло сработать, но...Я заметил, что они перебрасывают петли через нижнюю ветвь дерева.
– Ааз! Я не могу этого сделать. Я не смогу левитировать нас обоих. Я еще не настолько умел.
– Не нас обоих, малыш. Только себя. Обо мне не беспокойся.
– Но... Ааз...
– Сохраняй, однако, мою личину. Если они поймут, что я демон, они сожгут тела...нас обоих...
– Но, Ааз...
Наше время истекло. Грубые руки толкнули нас вперед и стали натягивать через головы петли.
Я
Я закрыл глаза и принялся отчаянно искать в воздухе силовую линию. Она была там... слабая, но была. Я стал фокусироваться на ней.
Петля вокруг моей шеи затянулась, и я почувствовал, как мои ноги покидают землю. Я ощутил, как во мне растет страх, и с трудом подавил его.
На самом деле так было даже лучше. Им следовало почувствовать вес на веревке, когда они подняли меня. Я снова сосредоточился на силовой линии... сфокусировался... зачерпнул энергию... изменил направление ее потока.
Я почувствовал, как петля слегка ослабла. Помня наставления Ааза о контроле, я удерживал энергию прямо там и попытался на пробу вдохнуть. Я мог получать воздух! Правда, немного, но достаточно, чтобы выжить.
Что мне еще надо сделать? Ах, да, я должен подергаться. Я вспомнил, как себя вел белкобарсук, попавший в силки.
Я слегка дрыгнул ногами и попытался на пробу содрогнуться. Общим следствием этого было затягивание петли. Я решил попробовать другую тактику. Я дал голове завалиться набок и высунул язык из угла рта.
Это сработало. Внезапное усиление громкости свиста толпы вознаградило меня за усилия.
Я сохранял эту позу.
Язык быстро пересох, но я заставил мысли отвлечься от этого. Чтобы избежать невольного сглатывания, я заставил себя думать о другом.
Бедный Ааз...При всей его грубоватой критике и утверждениях, что ему наплевать на всех; кроме себя, последним его поступком была забота о моем благополучии. Я пообещал себе, что когда спущусь на землю...
Что случится, когда я спущусь на землю? Что в этом городе делают с трупами? Хоронят? Мне пришло в голову, что, возможно, лучше быть повешенным, чем заживо погребенным.
– Закон гласит, что им положено висеть, пока не сгниют!
Голос офицера, казалось, ответил на мои мысли и вернул меня в настоящее.
– Но висят-то они перед рестораном!
– прозвучал в ответ рассерженный голос.
– Вот что я вам скажу. Мы вернемся на закате и снимем их.
– На закате? Вы понимаете, сколько я могу потерять денег до заката? Никто не захочет есть там, где в суп могут окунуться пальцы ног трупа. Я уже потерял большинство из потока обедающих!
– Хмм...Мне приходит в голову, что если дневной бизнес так важен для вас, то вам полагается быть готовым немного поделиться прибылью.
– Так вот, значит, каков способ, да? А, ладно. Вот вам за ваши труды.
Донесся звук отсчитываемых монет.
– Это не очень много. Я, знаете ли, должен поделиться со своими ратниками.
– Вы много запрашиваете! Я и не знал что у бандитов бывают офицеры.
Отсчитывали новые монеты под аккомпанемент смешков офицера. Мне пришло в голову, что вместо того, чтобы изучать магию, мне следовало бы посвятить свое время взятничеству и вымогательству. Они, кажется, срабатывали лучше.
– Солдаты!
– скомандовал офицер.
– Снимите эту падаль и выволоките ее из города. Оставьте ее у городских пределов как предупреждение всем прочим, кто попоробует обманывать граждан Твикста.
– Ах, как вы заботливы, - в голосе владельца ресторана так и сквозил сарказм.
– Пустяки, гражданин, - фыркнул офицер.
Я едва вспомнил, что надо перестать летать, прежде чем они перерезали веревку. Внезапно врезавшись в землю, я прикусил язык и рискнул тихонько его убрать в рот. Никто не заметил.
Невидимые руки схватили меня под мышки и за лодыжки, и началось путушествие к городской черте.
Теперь, когда я знал, что меня не похоронят, мои мысли вновь занялись моим будущим.
Во-первых, я должен что-то сделать с Фрумпелем. Я не знал еще, что именно, но что-нибудь. Уж это-то я должен ради Ааза. Может быть, я сумею оживить Квингли и завербовать его к себе в помощники. Ведь он предположительно охотник на демонов. Он, вероятно, лучше подготовлен, чем я, чтобы управиться с деволом.
Но, насколько я мог припомнить действия Квингли, это предположение могло быть и неверным.
И еще был Иштван. Что мне делать с ним? Я не был уверен, что смогу его одолеть даже с помощью Ааза. А без него у меня и вовсе нет шансов.
– Здесь достаточно далеко. Повесим их опять?
При этом предложении я замер. Неужеди нас опять повесят?
– Зачем утруждать себя? Я еще не видел ни одного офицера, отходившего на сотню шагов от бара. Давай просто свалим их здесь.
Послышался общий хор выражавших согласие, и в следующую минуту я снова летел в воздухе. Я попытался расслабиться в ожидании падения, но земля вновь вышибла из меня дыхание. Если я намерен продолжать свои усилия овладеть мастерством полета, то мне придется больше времени посвятить искусству аварийной посадки.
Я лежал там, не двигаясь. Я больше не слышал солдат, но не хотел рисковать, усевшись и выдав тот факт, что я не мертвый.
– Ты собираешься лежать тут весь день, или все-таки поможешь мне развязаться?
Глаза мои невольно раскрылись. Там сидел Ааз и усмехался мне.
Разумный поступок тут мог быть только один, и именно так я и поступил. Я потерял сознание.
ГЛАВА 15
"Всякий, кто употребляет выражение
"легче, чем отнять леденец у
младенца", никогда не пробовал