Другой путь. Трилогия
Шрифт:
– Дела! – почесал в затылке Вязовски.
– Самодеятельность, – заключил Донован.
– Сейчас проверим, – Блэк опять поставил телефон на колени и быстро набрал номер. – Привет, Тэдди. Не разбудил? Отлично. Как у вас там? Идут дела? Подругому и быть не должно. Я чего звонюто? Мы здесь задержимся на неделюдругую, так вы там сами пока какнибудь, окей? Ну и хорошо, что справляетесь! И еще, Тэдди, не мог бы ты узнать у чехов, что за структура подписывается нынче “Красными бригадами”? Нет, без партийной принадлежности – просто “Красные бригады”. Что, нет таких? Это точно? Сам названия придумывал? Понятно. Хорошо,
Он отставил аппарат в сторону.
– Все слышали? Наш Тэдди подтверждает мою догадку. Есть мысли?
– Ехать нужно в Верону, – предложил Уильям.
– Без этого никак, – согласился Дэни. – Сардж, что ты видишь впереди?
Я опустился в кресло за столом, прикрыл глаза и начал “вещать”:
– Он появится сам и скажет, что он ничего не помнит после того как сел в арендованную машину. Будет настаивать, что все эти дни был в совершенном беспамятстве и пришел в сознание от холода, замерзая на утреннем пляже отеля Villa Rita, и если бы не бирка в кармане от Royal Hotel Sanremo – он бы не нашелся еще долго. Наш рассказ о “Красных бригадах”, подброшенное письмо из веронского банка, банковский чек об обналичке запрошенных террористами денег и календарь с отмеченной неделей его отсутствия он сильно его удивят. А потом он будет вспоминать этот эпизод редко и с неохотой. В общем, в Верону нужно ехать и платить. Тогда дня через четыре мы его увидим. Но появится он здесь. Не в Вероне. Когда Захара вытащим, нужно искать этих похитителей и выдергивать из них ноги и руки.
– Хорошо, – подытожил Блэк. – Ты верно рассудил: сначала Зак, потом возмездие. Мы с Уильямом едем в Верону для обмена. Пусть твои девчонки подготовят всякие доверенности и прочую документацию, что может нам понадобиться для подтверждения своих полномочий перед Сеферелли. Вы с Алексом остаетесь здесь и ждете возвращения Зака. Есть вопросы, возражения, предложения? – Он внимательно посмотрел на каждого из нас, – нет?! Ну и хорошо. Здесь до Вероны на машине ехать часов семь, а спешить особенно незачем – информации о времени и месте передачи денег пока нет. Значит, приедем под вечер. Алекс, к тому времени у Винченцо должны быть все наши документы, еще нам нужен отель и позаботьтесь, чтобы с деньгами не было проблем. Уильям, пошли к себе, соберемся, да и пора уже ехать.
Собирались они быстро – минут через десять мы с Алексом уже стояли на набережной и смотрели вслед FIAT’у, увозящему Дэни и Уильяма.
А я в который раз “вспоминал” еще одну подробность, о которой не стал говорить Блэку – я их больше никогда в своей жизни не увижу – ни Дэни, ни Уильяма. И я знал, что так и должно быть. Или они или Захар и я.
Мы все успели: веронский банк получил необходимое подтверждение полномочий Блэка и Донована, забронировали номер в Hotel Porta Palio – почти в самом историческом центре, на берегу обводного канала своенравной реки Адидже.
Мы сидели перед открытым балконом в моем номере, смотрели на море. Алекс курил, а я посасывал какойто коктейль – “Веселая вдова” – на основе мартини. Несколько пустых стаканов уже стояли на полу перед моим креслом. Раз в полчаса Алекс звонил портье и меланхолично требовал принести в номер “ун альтро биччере Merry Widow”. Требуемое появлялось еще спустя три минуты. И я снова вливал в себя это еловое горькосладкое пойло.
Как я не пытался быть спокойным,
– Этих мерзких итальянских коммунистовтеррористов я выжгу с этой земли каленым железом, потому что еще никто так не мешал мне работать! – Моя ярость нашла выход в разбитом стакане, вызвав удивление на обычно бесстрастном лице Вязовски. – Никто не отнимал у меня попусту столько времени!
Два раза я разговаривал с Луисвиллом. В первый раз позвонил сам, пытался успокоить распереживавшуюся Линду и не стал говорить девчонкам о произошедшем. Отделался неопределенными “делами”, по которым Зак отлучился на несколько дней в глухой район Швейцарии, где нет никаких телефонов. Во второй раз позвонила Марта и передала просьбу Фрэнка Бригли завтра связаться с ним обязательно.
Солнце уже село, когда раздался долгожданный звонок из Вероны и Алекс включил громкую связь:
– Бонанотте, сеньоры, – судя по голосу, Дэни пребывал в хорошем настроении. – Мы на месте. Винченцо молодец, все подготовил. Осталось дождаться следующего письма. Что у вас?
– Море плещет волнами, солнце утонуло, я курю, – ответил Вязовски, – Сардж тихо напивается и злится. Все хорошо.
– Отлично, Алекс, ты прямо поэт несостоявшийся! Позвони Тэдди, узнай, кто здесь сидит из его приятелей в веронском консульстве. Может понадобиться. Сделай, пожалуйста, я утром перезвоню. Ну все, до завтра. И передай Сарджу – пусть не бесится, все сделаем как нужно.
– Он слышит, – ответил Алекс и раздались гудки отбоя.
Он хотел поставить телефон на место, но посмотрев на меня, спросил:
– Еще одну “вдову”?
– Да, – ответил я, опустошая стакан. – Скажи мне, почему ты не останавливаешь меня? Ты же охранник?
Он кивнул:
– Охранник, не врач. Я сохраняю не здоровье, а тело. Хочется пить – пей. Только не ходи никуда в таком состоянии и тогда мне будет даже легче охранять бесчувственную тушку, чем пасти перевозбужденного неврастеника.
– Две “вдовы”, сказал я.
– Окей, – согласился Вязовски, и скомандовал в трубку: – Дуэ тацце, сеньор.
– Алекс, а у тебя есть пистолет? – Я еще ни разу не видел у него оружия – даже в аэропортах, проходя досмотр, он нигде его не показал.
– А нужен?
– А если вдруг чтото случится?
– Не каркай, Сардж.
– И всетаки?
– Для “всетаки” я найду, чем тебя защитить.
– Пистолетом?
Он усмехнулся и прикурил новую сигарету.
– И пистолетом.
– Так он у тебя есть? Покажи!
– Пей “вдову”, Сардж.
– Алекс, она пока кончилась. Покажи, чем ты станешь меня защищать!
Он вытянул перед собой пустые ладони и сморщился от попавшего в глаза дыма:
– Вот, левой и правой. Этого достаточно.
– Дай мне свой пистолет!
– Ты напился, Сардж. Ты опасен для окружающих.
– Вынь обойму и дай мне свой пистолет, – я протянул руку.
Раздался стук в дверь и молодой служка внес поднос с двумя стаканами изрядно надоевшей мне “веселой вдовы”.