Другой

Жейнов Станислав

— Я, что предлагаю, — сказал Антон. — Давайте перекусим, и сплаваем на "Велемоны". Это недалеко. Часа за три туда и обратно.

— А что давайте, — поддержала его, Саша.

— Это на восточном берегу? — спросил я.

— Да, их, практически, от сюда видно, они за островом, во — что слева…

— На веслах?

— А вот и нет. Журавлев дал бензина, так что, поплывем нормально.

— Не заведется, вода в моторе.

— Кто-то дрыхнет до обеда, а кто-то работает…

— Не

заведется, Антон.

— Спорим.

— С тобой не хочу. А вот, честно, "хеменгуэю" с такого отношения. Вон — индейцев проспорил Игорю, и что?..

Но мотор завелся. Выплыли в начале шестого. Озеро спокойное, гладкое. На берегу остался Журавлев; махал нам на прощание. Крепкий старик. На дорожку мы так хорошо посидели. Водочки так… и за Сашей еще вино допили… И пиво. Много пива, еще и с собой взяли пак.

Не думаю, чтобы Игорь сильно хотел рыбачить, но взял спиннинг, и больше часа его не было. Только ушел и Сергей присоединился к нам, тоже так, по доброму… Так напиваться, за час, надо уметь. Давно таким не видел.

Пришел Игорь, принес двух окуней, небольших, с ладошку. Показал нам, и пошли с Сашей, отпускать. Издалека уже крикнул: — Да, и заканчивайте "ледовое попоище", плыть куда-то, вроде собирались!

— Мы готовы давно, — ответил Сергей. — Тебя ждали!

— Собирайтесь…

Разместились, немножко непривычно. Антон(опять в форме), как и прежде на штурвале, Игорь и Сергей на бортах: туда — ближе к носу, я и Саша в центре. Сергей взял фотоаппарат, фотографировал невесту, я рядом, поэтому все время в кадре. Только с нами двумя, уже пол сотни снимков. Игорь забрал фотоаппарат у Сергея:

— Давай я вас клацну… Сергей ниже… еще ниже… Антон, тебя не видно, приподнимись… вот, вот, вот… Ап! Готово!

— А ты? — расстроилась Саша. — Хочу фотографию с тобой.

— А мы попросим Журавлева, и он нас, всех, разом, того…

— Антон, что за "Велемоны", стоит ли?.. — спрашиваю.

— Я дам книжку почитать…

— Так, расскажи.

— Много лет назад, здесь было землетрясение…

— Присутствовал?

— Мне рассказывать? Сам вроде просил…

— Давай, давай…

— Четыре тысячи лет назад. Обнаружили двадцать пять признаков землетрясения. Люди покинули эти места — надолго. Эпицентром оказалось — урочище "Велемоны". Это уникальный природный памятник, и он неразрывно связан с древними поселениями "Пегремы". Благодаря открытию "Пегремского землетрясения", в отечественной археологической науке возникло новое сейсмоархеологическое направление, разработан секторно-графический метод, по фиксации развалов сосудов, для выявления направленного сейсмического удара. Успешно применен в разрушенных жилищах энеолитических поселений…

—

Ты читаешь, что ли? — Повернулся к нему.

— Да.

— Саша посмотрела на меня: — А я слушаю, и с ума схожу.

— Рули лучше! В двух словах объяснить не можешь, что там?

— Подплывем, высадимся, поднимемся на гору и увидим разлом. Гигантская трещина, она расползается в разные стороны. Мы будем в самом центре: ширина метров сто и длинна пол километра. Здоровая такая, вам понравится.

— Другое дело. А-то устроил тут — секторно-графический позор.

— Зря. Тут интересно, вот послушайте: "Другая, мощная сейсмодислокация расположена в пятистах метрах к западу от береговой линии…", так, это не то… А вот — "Самообвал имеет форму трех террас, на которых залегают глыбы с разной степенью выветрелости. Такое строение позволило…"

— Стоп!

— Что случилось?

— Антон, друг, не делай так со мной! Я, человек, не для этого!

— Разве, не интересно?

— Не в том дело… Хочется ж самому прощупать глубину "выветрелости", понимаешь?

Не послушался, еще что-то читал, но я уже не слышал. Подумал, кажется, но вдруг явно почувствовал на спине, возле лопаток, Сашину ладонь. Испуганно оглянулся на Антона, но бородач увлечен чтением, ничего не видел. Ее пальцы нежно касаясь, очертили круг, стали грубее, настойчивее, и когда Антон перестал читать, пальцы с силой сжали кожу и ладонь вдруг исчезла; на лопатке, возле сердца вспыхнуло пламя. Саша отдернула руку, и вся отпрянула, отвернулась от меня. Больше ничего не слышу и не понимаю. Все, как в тумане.

Лодка уперлась в большие скользкие камни. Саша испугалась, что лодка порвется о их острые ребра. Но капитан сегодня — сама уверенность, лишь слегка приподнялась верхняя губа, обнажая рельеф искристых зубов, да глаза моряка сверкнули в оправе смелого прищура.

Антон сказал:

— Такую же лодку выставляли на стенде. Ножницы — рядом… Кто проколет — того и лодка. Бесплатно… Такая акция.

— И ты проколол? — спросила девушка.

— Это невозможно!

— Новый сверх прочный материал, — сказал Игорь, — ничего не боится, кроме воды.

Вылезли на берег. Я помог девушке подняться, довел до ровной каменной плиты. Подтащили лодку, привязали к камням.

Над нами скала, вокруг, огромные камни. Под ногами мох и целое море спелой колированной брусники. Все вдруг кинулись ее поедать, и я еле остановился. Брусника и пиво, не лучшее сочетание. Я знаю свой организм.

Ступал осторожно. И эти камни, я тоже знаю:

— Антон, как думаешь, тут есть змеи?

— Журавлев, за сорок лет видел один раз, километрах в двадцати отсюда.