Дружинник
Шрифт:
— К сожалению, мы не сможем сейчас выделить людей. Придётся подождать ещё некоторое время.
— Но это невозможно! Я не знаю, когда Дмитрий Филиппович пришлёт подкрепление, но, однозначно, скоро. У нас даже до утра времени нет. Понимаете?
— Я понимаю, Михаил. Проблема в том, что осада до сих пор не снята. Бой затянулся дольше, чем мы предполагали. И нас слишком мало: кроме меня, Прокопия Ивановича, Григория и ещё двух человек тут никого нет из членов рода. Младшей дружины тоже осталось мало. Ты же знаешь: многие уехали на войну. Но я уверена, что ты сможешь решить этот вопрос. Нам придётся полностью довериться тебе и твоим способностям.
Я тяжело вздохнул: ну вот, инициатива бьёт инициатора. Сам предложил, сам и лезь, как будто мне больше всех надо. И это после всего того, что я пережил сегодня. Но и на попятную идти — тоже не вариант. Раз уж взялся…
— Хорошо, — сказал я. — Сделаю всё сам. Сегодня же Елизавета будет у нас.
Глава 25
Получив звонок из Оханска, Дмитрий Филиппович отложил все дела и тут же поехал на аэродром. Вести пришли неожиданные и тревожные: Михаил ликвидировал Аркадия и десятника, и разорвал отношения с родом.
С собой Дмитрий Филиппович взял пятерых младших дружинников и двух старших — витязей пятой ступени. Если Михаил столь силён, что смог убить Аркадия, он представлял гораздо большую опасность, чем это предполагалось изначально. Дмитрий Филиппович и прежде полагал, что Михаил с трудом будет поддаваться контролю, и самые худшие предчувствия сбылись.
Ещё тогда, когда Михаил только поступил на службу, Дмитрий Филиппович твёрдо решил, что, не задумываясь, убьёт его, если тот будет представлять угрозу. Михаил мог стать хорошим оружием в руках рода, но кому нужно оружие, вышедшее из-под контроля? Семнадцатилетний паренёк, обладающий такой невероятной мощью, сравнимой с шестой ступенью любой стихийной школы, не должен был разгуливать по этой земле, и Дмитрий Филиппович намеревался сделать всё, чтобы устранить проблему.
Пока летел в Оханск, Дмитрий не раз вспомнил с досадой своего покойного брата Арсентия, из-за которого, собственно, проблема и возникла. Это же он позвал Михаила на службу. Ещё один сильный боец, видите ли, понадобился! И вот результат. Дмитрий был против этой затеи, он-то знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но кто б его тогда послушал? Потом, когда Михаил показал себя в битве, Дмитрий и сам решил, что парень может быть полезен, что он изменился и будет служить верой и правдой. И это стало роковой ошибкой: уже спустя несколько дней Михаил в полной мере продемонстрировал своё упрямство. А теперь и вовсе возомнил себя невесть кем и принялся убивать людей из своего клана.
Но сейчас-то Дмитрий твёрдо намеревался покончить с произволом. Сам он уже давно достиг пятой ступени, да и два его воина — тоже, так что Михаил будет убит. Глава рода досадовал лишь на то, что потерял время и людей из-за того, что не устранил парня раньше.
Ночью паролёт Дмитрия сел в аэропорту Оханска. Тут его уже ждали с машинами, взятыми на прокат, два дружинника: Виктор и Иван. Они не исполнили свой долг и позорно сбежали, и за это их ждало наказание: отправка на фронт в рядах простых наёмников. Но сейчас Дмитрий их взял с собой: бойцы лишними не будут.
В квартире Аркадия ожидаемо никого не оказалось. Даже тело вывезли: полиция уже успела тут поработать. Тогда Дмитрий поехал в дом, где снимал жильё Михаил. Тут царил полный бардак. В парадной виднелись следы перестрелки, а сама квартира была перевёрнута вверх дном: двери выломаны, стёкла и посуда побита, в стенах — пулевые отверстия. Заляпанный кровью пол красноречиво говорил о том, что тут произошла страшная бойня.
Дмитрий вызвонил управляющего и допросил, и услышанное ещё больше утвердило главу рода в мысли, что Михаил несёт угрозу, и что его следует устранить, как можно быстрее. Вот только где теперь его искать — непонятно. Управляющий тоже этого не знал.
А потому он решил отложить этот вопрос до утра и поехал в гостиницу, где проживала Елизавета. Её следовало отправить домой и немедленно. В Оханске ей делать больше нечего: тут становилось слишком опасно.
В ночной тишине гремела далёкая канонада: за городом стреляла артиллерия. Совсем недалеко шла очередная междоусобная война.
Мы с Яковом подъехали к гостинице: роскошному пятиэтажному зданию в центре города. Была глубокая ночь, над входом горели огни, людей не наблюдалось. Только какой-то пожилой господин с вещами залезал в машину, покидая гостиницу. Что ж, ему повезло: он не станет свидетелем того, что скоро здесь произойдёт.
Поначалу Яков не собирался ехать со мной. Он находился всего лишь на третьей ступени, свою магическую технику не развивал и не желал лезть на рожон, но Ольга Павловна его уговорила. И на том спасибо. Я-то думал, что одному придётся всё разруливать, а так хоть какой-то помощник, пусть и не слишком полезный. Большой отваги я, понятное дело, от него не ожидал.
Постояв немного у входа и не обнаружив ничего подозрительного, мы заехали во двор гостиницы. Яков договорился заранее с администрацией, а потому и ворота во двор, и чёрный вход были заранее открыты, чтобы мы могли проникнуть в здание, не привлекая внимания.
— Только я обещал, что всё тихо будет, — сказал Яков. — Сможем тихо всё сделать?
— Это вряд ли, — я покосился на ручной пулемёт, лежавший на заднем сиденье. — Боюсь, шума будет достаточно. Я сам был бы рад, если б они сдались без боя, но дружинники — ребята упёртые с сильной склонностью к самопожертвованию, так что сомневаюсь, что удастся их уболтать.
— Ха, как будто я сам не знаю. Ты, главное, не слишком усердствуй. А то зальёшь весь этаж кровью, нижние затопит.
— Постараюсь. Там точно четверо? Больше никого?
— Не думаю, что работник, с которым я разговаривал, соврал. Зачем ему? Этаж закрыт, четыре дружинника, из них две — женщины. Ещё какие-то служанки есть — две или три. Дружинники по очереди дежурят в коридоре. Как будто, больше никого.
— Хорошо, что Барятинские сюда не дотянулись. Ладно, пошли.
Мы вылезли из машины и достали с заднего сиденья стволы.
Яков был вооружён пистолетом-карабином покойного десятника Гаврилы и двумя револьверами без спусковых скоб. Я не раз замечал эту конструктивную особенность на оружии, которым пользовались дружинники Птахиных. Так удобнее стрелять, когда пальцы закованы в магический доспех.