Дружинник

Amazerak

— С чего ты взяла? Меня всё устраивает.

— И всё же, ты меня постоянно прогоняешь. Аркадий Данилович считает, что я плохо делаю работу, и ругается постоянно.

— Ты нормально всё делаешь, — сказал я, — успокойся. Готовишь хорошо. Убираешься, стираешь. Ты хорошая работница, не переживай.

Я сел рядом, девушка приблизилась ко мне и я даже среагировать не успел, как она обвила меня руками и впилась своими губами в мои. Сложно представить, каких сил мне стоило устоять. В мозгу мутило от выпитого спиртного, да и женщины у меня уже давно не было. И всё же я твёрдо решил не играть по правилам, которые мне пытались навязать.

— Стоп! — я резко отстранил Алю. — Хватит. Давай не будем до этого доводить.

— Ну вот, — расстроилась девушка. — Я тебе не нравлюсь…

— Не в этом дело. Посмотри на меня.

Аля взглянула мне в глаза.

— Ты хорошая и красивая девушка, но какого хрена ты этим занимаешься? — строго произнёс я.

— Я не понимаю…

— Какого хрена ты позволяешь с тобой так обращаться? Тебя же, как шлюху используют.

— Но я не…

— Тебя часто заставляют трахаться с кем-то, чтобы войти в доверие и шпионить за ним? Ты же наверняка хочешь выяснить, где я был, с кем и о чём разговаривал. Так? И не отрицай, я всё прекрасно знаю. Не первый раз мне подсовывают таких, как ты.

— Я служу своему роду, — Аля потупилась.

— Служба службой, но неужели ты хочешь на это всю свою молодость угробить? Короче, завтра чтоб ноги твоей здесь не было. И передай Аркадию, что со мной эти фокусы не пройдут. Достаточно.

Тут Аля разрыдалась. И теперь уже, кажется, вполне искренне:

— Пожалуйста, не прогоняй. Меня накажут. Мне доверять не станут, отправят кухаркой работать.

— Знаешь, лучше кухаркой работать, чем заниматься таким. Я всё сказал.

Я ушёл, оставив девушку одну. Наверняка, провал задания больно ударит по её карьере, но меня это не касалось. Пора было постепенно избавляться от шпионов и надзирателей в моём окружении.

На следующее утро Аркадий лично явился в квартиру. Я подумал, что визит вызван тем, что я отослал Алю, и мне грозит очередной разнос, но причина оказалась другой.

— Сегодня между младшей ветвью и Барятинскими произошло столкновение, — объявил Аркадий, когда все обитатели дома собрались в гостиной. — Барятинские сейчас штурмуют особняк в Берёзовке. Глава рода просит нас оказать поддержку Барятинским.

Глава 23

Я жил обособленно от младшей ветви и был не в курсе последних событий. Даже Яков не сильно распространялся на этот счёт при наших встречах, так что новости о нападении на особняк стали для меня неожиданностью.

Аркадий объявил, что отныне тут территория противника, а мы все должны немедленно переехать на его квартиру.

— Но это же младшая ветвь, — удивился я. — Род вот так просто берёт и объявляет им войну?

— Они больше не младшая ветвь, — объяснил Аркадий. — Дмитрий Филиппович поставил условие: либо они уступают требованиям и возмещают убытки Барятинским, либо лишаются покровительства рода. Они сделали свой выбор.

— Значит, Барятинские теперь вертят Птахиными, как хотят? Так надо понимать? Барятинские нам столько дерьма сделали, а нам за них впрягаться? Против своих же идти?

— Личные мотивы тут неуместны. Есть приказ главы рода.

Я не стал спорить: бессмысленно. Моё мнение никто не спрашивал. Я понимал, что Барятинские, державшие в заложниках наследника, теперь Птахиным выкручивают яйца, вот только вставать на сторону своих врагов, которые жаждут меня убить, я не собирался. Сейчас Птахины младшую ветвь отфутболили, а потом что? Меня самого с потрохами сдадут?

Квартира Аркадий оказалась не намного меньше по количеству комнат, но по жилплощади значительно уступала моим хоромам. Тем не менее две горничные, три дружинника, я с Аркадием, гора оружия и ящики с патронами разместились там спокойно. Мне даже предоставили отдельную комнату — небольшую, но уютную спальню три на три с окном, выходящим на проезжую часть.

Своих двоих дружинников Аркадий, как оказалось, отправил в качестве дополнительно стажи дочери Дмитрия Филипповича. Елизавета сегодня тоже переехала. Её вместе со свитой поселили в городской гостинице. Теперь боярская дочь находилась под охраной четырёх дружинников, что в сложившихся обстоятельствах было вполне оправдано.

На улице слышались редкие раскаты далёких артиллерийских выстрелов. Они доносились со стороны Берёзовки. Похоже, там началась серьёзная заваруха. Я попытался прояснить детали, но Аркадий отвечать не стал, сказал, что подробности ему неизвестны. А на вопрос о наших дельнейших планах, заявил, что будем выполнять приказы центра, и намекнул, что думать об этом — не моего ума дела. Когда же я хотел съездить к Якову, узнать у него, что происходит, а заодно проверить, всё ли в порядке с Таней, Аркадий не позволили. И у меня начало складываться впечатление, что основная его задача — держать меня под стражей. Неужели глава рода тоже подумал о том, что мне захочется сменить сторону?

И всё же ночью я покинул дом. Выпрыгнул в окно. В передней дежурил дружинник, и незаметно пройти мимо него не получилось бы. Но, похоже, Аркадию даже в голову не пришло, что, вызвав энергию, мне и с пятого этажа могу выпрыгнуть без вреда для здоровья. А мне такая недогадливость оказалась только на руку.

Я оставил записку, в которой указал, где буду ждать. Написал, что есть важный разговор, и что Аркадий должен явиться один, если хочет меня найти. Он точно попытается меня вернуть домой — в этом я не сомневался.

Паровых извозчиков мне попалось, и я пошёл пешком.

Фонари горели только в центре Оханска, и стоило пересечь мост, я оказался в абсолютно неосвещённых кварталах. Город спал. Спали грязные барак. Они теснились вдоль дорог чередой прокажённых уродливых построек, где ютились тысячи рабочих, которым уже через пару часов предстояло просыпаться и плестись на заводы. А я шёл, шлёпая по незаметным в темноте лужам, подняв воротник пальто от промозглого ветра и размышляя о том, что принесёт грядущее утро. Несомненно, будет битва. Аркадий вряд ли согласится на мои условия. А вот чем она закончится — вопрос открытый. Я не знал, на какой ступени находится Аркадий, знал только одно: боец он опытный, и мне предстоит хорошо потрудиться, чтобы выйти победителем из схватки.

До утра я просидел на втором этаже заброшенного цеха, наблюдая за коричневой лентой грунтовой дороги, что тянулась от жилых кварталов, и ждал. Вот уже рассвет забрезжил на озябшем сером небе, а Аркадий не приезжал. Меня начали обуревать сомнения, но я продолжал вглядываться вдаль.

Шёл десятый час, когда на дороге показался паромобиль, что медленно тащился по размокшей грязной колее по направлению к заброшенному зданию

Машина остановилась перед цехом. Из водительской двери вышел Аркадий, он огляделся, достал папиросу, закурил. Я заставил его подождать минут пять, и только потом покинул своё убежище.