Dum spiro, spero
Шрифт:
Мессалла запускает несколько дымовых шашек для пущего эффекта. Я поднимаю автомат и, прицелившись, выстреливаю в цветную витрину, которая раньше служила окном магазину одежды, когда раздаются реальные выстрелы. Выстрелы, цель которых - мы.
Хватает секунды, чтобы через плечо, едва обернувшись, увидеть белые мундиры миротворцев. Они пока не подошли достаточно близко, чтобы стрелять на поражение, но близки к тому. Боггс орет, чтобы мы включили мозг и сгруппировались. Я прицеливаюсь и стреляю в одного из миротворцев,
– Что это значит? – кричит Крессида. – Как они добрались сюда? И как вообще узнали, что мы здесь будем?
– Камеры, - отвечает Кастор. – Здесь везде камеры. Видимо, некоторые из них рабочие, и они нас засекли.
– Живыми они нас не отпустят, - замечает Джексон.
– Их в пару раз больше, чем нас. И у них наверняка будет подкрепление, а у нас - нет.
– Значит, надо отступать, - заключаю я. – Какие варианты?
– Только назад, и не дай Бог, чтобы они окружили нас, - проговаривает Гейл.
– Есть еще один вариант, - вскидывается вдруг Кастор, бросая беглый взгляд на Поллукса. – Катакомбы.
– У нас нет еды, - возражает Китнисс.
Гейл выстреливает в пару миротворцев, пока мы медленно начинаем отступать.
– Плевать, - говорю я. – Жить хочется сильнее, чем есть.
Я тоже стреляю, целясь миротворцам в грудь.
– Ладно, где вход в подвалы?
– Через два здания от нас.
– Нам надо разделиться, чтобы они не последовали за нами, - предлагаю я.
– Не надо, - качает головой Боггс, прищуриваясь.
Мы отстреливаемся еще несколько минут, по-прежнему отступая. Пули свистят совсем близко, но никого не задевают.
– Что значит «не надо»?
– Я отвлеку их, - отзывается Боггс, поднимая голограф. – Вы должны уходить.
– Боггс, нет! – кричит Джексон. – Мы что-нибудь придумаем! Мы должны будем вернуться в лагерь!
– Не возвращайтесь, - качает головой тот. – Китнисс, выполни свою миссию. Убей Сноу. Кастор, веди их всех в катакомбы.
Кастор и Поллукс хватают нас за руки и тянут прочь. Спотыкаясь и оглядываясь, я бегу следом за остальными. Богсс же с места не двигается, продолжая стрелять по наступающим миротворцам.
– Верьте Китнисс! – напоследок кричит командир, а затем трижды произносит: Морник! Морник! Морник! – и кидается на миротворцев.
– Ложись! – командует Гейл, и мы дружно падаем на асфальт, пока нас не отбросило взрывной волной. Все вокруг накрывает пеленой густого дыма, всюду падают осколки камней и частички плоти. Меня слегка подташнивает.
– Надо уходить! – командует Джексон хриплым голосом.
Она хватает меня за предплечье, помогая подняться, а затем мы забегаем в подъезд. Отстреливаю замок, и мы, пропустив вперед Поллукса и Кастора с фонариками, спускаемся в темноту катакомб.
Пока
– Раньше мой брат, - он кивает на Поллукса, - работал здесь. Прошло несколько лет, прежде чем мы накопили деньги и подкупили чиновников, чтобы его перевели на поверхность. За эти годы они ни разу не видел солнца.
Ну, конечно, кого же еще капитолийцы могут отправить в эти затхлые, вонючие тоннели?
– Я не… Я не понимаю, - хрипло говорит Джексон. – Почему Боггс так поступил?
– У него не было выбора, - объясняю я, смаргивая непрошенные слезы. – Он должен был спасти нам жизнь как старший по званию.
– Он хотел, чтобы мы пошли в Капитолий. Чтобы мы добрались до Сноу. Зачем?
– Особый приказ президента Койн, - врет Китнисс. – Она считает, что если нам удастся заснять, как я убиваю Сноу, война закончится.
– У нас все равно нет пути назад, - добавляю я. – Иначе мы выведем миротворцев на наш лагерь.
– Они пришли именно за нами, - хрипло говорит Гейл. – Они, наверное, думали, что у нас холостые патроны… Что мы просто идем снимать ролики.
Вскоре оказывается, что Поллукс – настоящее сокровище. Он прекрасно ориентируется в бесконечной сети подземных тоннелей, которые проходят под всеми главными улицами города. Тут тоже множество капсул-мин, но сейчас, днем, они отключены, зато ночью тут очень опасно. В одиночку мы бы не протянули. Поллукс знает все: где провода высокого напряжения, где есть удушающий газ, где водятся гигантские крысы и пауки. Мы прячемся, когда меняются смены безгласых. Но самое важное то, что он знает расположение камер, от которых мы, естественно, держимся подальше.
Мы бродим по тоннелям несколько часов, и в животах постепенно начинает урчать. Мы ничего не ели с раннего утра, и никаких припасов у нас нет. Хорошо хоть есть фляги с водой да Поллукс, который знает, где воду можно пить. Но мы устали и хотим есть. Кастор переводит нам слова брата о том, что мы почти дошли до кладовой, где сможем передохнуть и, возможно, поесть.
Безгласый приводит нас в относительно теплую комнату, сплошь заставленную машинами с циферблатами и рычагами. Поллукс приседает и, отодвинув половицу, начинает доставать банки с консервами.
– Видимо, чьи-то запасы, - предполагаю я, потирая шею. – Когда нам нужно будет уходить?
Поллукс показывает 4 пальца. Джексон составляет графики дежурств, пока мы, сбросив оружие, распихиваем банки по вещмешкам, которые мы всегда зачем-то носили с собой. Сейчас же им нет цены. Я дежурю в первую смену: два часа, вместе с Поллуксом, который не может здесь спать из-за воспоминаний.
Я очень устал, но открываю банку с консервами, пока остальные устраиваются прямо на полу. Все, кроме Финника, который нервно оглядывается по сторонам.