Думаешь бьётся?
Шрифт:
Оборачиваюсь и смотрю на руку Кости, сжимающую мое запястье. Взглядом показываю — отпусти.
— Что надо? — вопрошаю совершенно не культурно.
— И тебе привет, — улыбается открыто. Быстро меня с ног до головы осматривает. — Как себя чувствуешь?
Назло хочется режим стерляди включить, как подруга бы моя сказала. Вот какого от тут трется? Близко живет, но не в моем же литере.
— Можешь считать, извинения приняты, — на счастье, голос мой звучит равнодушно.
— Я не планировал извиняться, — Косте весело становится, вижу всё больше
— Тем хуже для тебя, — вскидываю подбородок, в глаза ему смотрю.
Прикидываю, что бы эдакое сказать, дабы отбить у него любое желание продолжать со мной общаться.
— Ты мне решила характер свой показать? — раздражения не чувствуется, он выглядит заинтересованным.
Опрометчиво с его стороны, учитывая истеричность его благоверной — я бы бежала от любого проявления нрава у женщин.
— Я его регулярно проявляю. Мне тебя надо учить справки наводить? С твоей стороны непрофессионально приходить ко мне до того как узнаешь что я за человек. Но так и быть, я помогу. Завышенные требования у меня не только к себе, но и к тем кто рядом находится. Мне самой с собой сложно, представляешь, каково остальным?
— Звучит крайне заманчиво. Давай поужинаем вместе. Поговорим. Ты подробнее расскажешь о требованиях.
Если бы во мне было много энергии, я бы злиться начала. А так не выходит. Как машина, которая глохнет. Аж обидно.
— Ты видимо не понял. Я не общаюсь с женатыми. С хромыми, косыми, — перечисляю, загибая пальцы. — Неинтересными, недалекими, дурнопахнущими, — оу, понесло. — Последнее погорячилась. С любыми, но не с женатыми. Мне не интересны причины, по которым ты разводишься, — как по мне, причина ясна. Я бы тоже сбежала. — Сострадать после, я тоже не буду.
— Даже как друзья? — он настолько пристально мне в глаза смотрит, что поежиться хочется. Взгляд пробирающий. Во время допросов практиковался?
— У меня нет вакантных мест в рядах друзей.
— А на льготных условиях?
— Кость, тебе совсем нечем заняться? — усталость наружу прорывается. — Мне в отличие от тебя хочется домой. Поужинать, душ принять, отдохнуть. Почему я должна тут с тобой стоять?
— Нехорошо получилось, Алён. Жанну на почве ревности кроет.
— Не удивительно, — произношу с сарказмом. В памяти всплывает наш поцелуй. Не хотела бы я чтобы мой муж так целовал кого — то.
— Согласен не прав был, но мы уже вместе не живем много месяцев.
— Свободу почувствовал? Я этого не понимаю, даже не думай. Сначала развод, потом во все тяжкие. У всего есть первопричина. Хочешь сказать у твоей жены нет оснований тебя ревновать?
Наконец — то легкость его покидает. Лицо становится серьезным, складка между бровей залегла, челюсть плотно сжата. Молча смотрит.
— Мне всё равно, честно. Только не со мной, не хочу в этом мараться. Даже вникать не хочу. У тебя на меня стоит, какое дружеское общение? Если мне захочется потрахаться, поверь, я найду с кем, — получается жестко.
Костя руку приподнимает, в попытке не дать мне уйти. Эмоции во мне бурлят с такой силой, что плохо себя контролируя, в сторону отпрыгиваю так резко, что он теряется. Рука в воздухе повисает. Со стороны можно решить, что я думала, мол, ударить хочет. Но это не так. Я просто хочу побыстрее за дверью подъезда скрыться.
Глава 28
Едва глазки свои открываю, начинает в детство хотеться. Так чтоб конфеты есть, в куклы играть и ответственности никакой. До ломоты не хочется из норки своей выбираться. Но вещи сами себя не соберут. Несколько дней и папа лично за мной прилетит, возьмет за шкирку и поеду с ним в чем была. Он хоть прямо и не сказал, но точно об этом подумал, когда я начала вещать о том, что никак не могу в отпуск уйти.
Первую половину дня трачу на то, чтобы в порядок себя привести. Новая стрижка, уходовые процедуры для лица, ноготочки аккуратные делаю. Если уж ехать на пытки, то хотя бы при полном параде.
С отцом всё понятно. А вот мама… В её картине мира, главное предназначение любой женщины — дом, дети, верность любимому мужчине. Эту миссию я провалила. Подчистую. Так что слушать мне причитания долго. И думать над своим поведением. Спасибо папе, он ей за Артёма не рассказал в свое время, а так бы специально прикупила воды святой и на породе меня «ополоснула».
Всю дорогу до дома смотрю на свои руки и радуюсь. Специально неудобно руль обхватила, так чтобы ногти в зоне видимости были. Любуюсь. Мастера посещаю регулярно, но в рабочее время у меня обыкновенное прозрачное покрытие. Сейчас же красивый необычный френч с черными большими полукапельками.
— Явилась, — бодро окликает меня Наташа. Спрыгивает с подоконника, несется ко мне, объятья распахнув. — Я думала, что ты мне специально не открываешь. Сливаешься. Но соседка твоя сказала, что ты уехала.
— Представляю, как ты мне в дверь билась, раз она вышла, — посмеиваюсь, специально дверь свою оглядываю внимательно, слегка наклоняясь. — А с чего я должна сливаться?
— С чего вдруг или с какого мероприятия? — брови подруги вверх летят. — Офигела что — ли? Забыла? Тётя Наташа значит старалась, приглашения доставала потом и кровью, а она забыла. Мы на открытие клуба нового идем. «Alioth», — смотрит на меня, мол, как об этом можно не знать.
— Ната, ёпт. Как будто нам Мариинки филиал открывают, тоже мне событие, — первым делом входя в квартиру туфли скидываю с ног. Кайф. Кайф. Кайф.
— Алён, четвертый десяток. Пора уже не только о духовности думать. С кем ты в театрах своих познакомишься?
— Не сходи с ума.
Прохожу к шкафу купе и с глуповатой улыбочкой разглядываю свое отражение. Волос касаюсь, нравится очень. Наташа сзади подходит, кладет мне руки на плечи.
— Красивая девочка должна быть счастливой, — произносит над моим ухом.
Наташа, при всей своей показной грубости и вульгарности — человек праздник. Ей не обязательно рот открывать, чтобы заряжать окружающих своей энергией. Надо ли говорить, что я её главный «вампир»?