Душа
Шрифт:
– Ты гаденыш!
– бешено произнес мужчина.
Аяо зашевелился внизу, но мужчина вздернул его за колени и снова ударил.
– Тварь!
– сказал он.
– Пощады!
– взвыл Аяо.
– Я же тебя!..
– мужчина отвлекся на тираду, и в этот момент Аяо снова ухватил его за яички и дернул - очень сильно, не жалея своих пальцев.
Рывок получился на славу. Там точно порвался какой-то сосуд, Аяо был готов в этом поклясться.
– Ааааа!
Мужчина грузно осел на колени, воя.
Аяо со всех ног кинулся
"Теперь он найдет меня, - понял Аяо с холодком.
– О боже мой. Боже мой".
Он привалился на миг к забору, а затем заставил себя уйти прочь. Скорее, скорее, пока отец не пришел. Аяо брел прочь.
Отец Куми. Подумать только, он дрался с отцом Куми и одержал над ним техническую победу.
"Интересно, - подумал он, подмечая, как уходят из его крови последние капли адреналина, - с такими ранениями сможет ли отец Куми сделать еще одну Куми?"
6.
Ацумори Аяо сидел и завтракал со своей сестрой. Сквозь разомкнутые ставни в комнату проникал резкий оранжевый свет, выхватывая из полумрака их стол. Завтрак состоял из чашки с суховатым рисом и варенных яиц, разрезанных вдоль: себе Аяме положила половинку, а брату - три. На подставке вместе с кучкой смятых салфеток стоял флакон горчичного масла. Аяо полил им рис и протянул сестре - та отказалась, покачав взлохмаченной головой, и тут же с жадностью приложилась к чашке с кофе. Аяме выглядела измученной. Под глазами у нее набрякли черные тени, из рта пахло перебродившим алкоголем. Вчера она вернулась поздно и немедленно упала в свою кровать, погрузившись то ли в глубокий сон, то ли в обморок.
Будь их родители здесь, они бы приструнили Аяме, однако они давно уже переехали в Англию. Аяо не помнил даже их лиц: лишь блеклое марево всплывало перед глазами, когда он пытался представить облик матери, внешность отца. Не получалось. Вместо этого возникала Аяме. Сестра держала его на коленях, одетого почему-то в девчачьи обноски, и учила говорить:
"Аяо. Тебя зовут А-я-о. Запомни это. Тебе уже пять лет, а ты не умеешь говорить. Ну же!"
Маленький Аяо издал отвратительный скрежет и забился в ее объятиях, как паралитик, а сестра расплакалась.
Почему он вспомнил это сейчас?
На кухне играл магнитофон, разливая тоску. Новая айдол группа. Поют исключительно печальные песни. Аяме чуток послушала их песню, последнейший хит, занявший верхние строчки во всех рейтингах, и тяжело вздохнула:
– Ну что за дрянь с утра пораньше?
Зевнув, она встала и одним щелчком переключила радио.
И сразу же полилась бодрая бессмысленная песня:
Пара-пара-па, пара-паралайзу,
Пара-пара-па,
Пара-пара-па, пара-параллаксу,
Пара-пара-па, пара-пара-па-пам.
– Опять этот "Паралайзу", - заметила Аяме.
– Но хотя бы не те плаксивые стенания. Надоели уже, сил нет.
Аяо кивнул.
Сестра села обратно за стол и сладко потянулась. Затем сказала преувеличенно бодрым тоном:
– Передай мне тофу, пожалуйста.
– Держи, нэ-сан, - сказал Аяо, протягивая ей миску с белыми кубиками.
Свет лег на его лицо и выхватил багровый синяк - следы вчерашнего столкновения с отцом Куми. Аяме нахмурилась, указала ногтем на щеку:
– А это откуда?
– Так, - ответил Аяо, обдумывая, что сказать.
– Случилось что? Подрался?
– требовательно спросила Аяме.
Аяо вспомнил, как однажды она пришла в его школу, чтобы лично наказать главных его противников. Тогда он учился в начальной школе. Аяме пришла и кулаками приложила тех жутких злодеев, что обидели его: тощих мальчишек ростом с пони. Тогда он возгордился своей бесстрашной сестрой, ведь она бросила вызов самых могучим персонажам школы и одолела их в поединке.
Даже Великий Кента сбежал от нее в панике.
– Да, - ответил Аяо.
– Я подрался.
– Победил?
– немедленно спросила она.
Подумав, Аяо ответил:
– Не знаю.
– Как же это - "не знаю"?
– нахмурилась сестра.
– Не знаю, - серьезно задумался Аяо.
– С одной стороны, я нанес ему тяжелый урон. А с другой, спасался бегством я, а не он...
– Понятно!
– вскипела Аяме.
– Аяо!
Ее взгляд упал на миску с тофу. Она схватила тофу в кулак и сжала так, что оттуда брызнул сок. Аяо тупо таращился на ее действия.
– Вот так и надо поступать с врагами!
– провозгласила Аяме.
– Давить их! Ты сделал так, как я учила?
– Да, нэ-сан, - ответил Аяо.
– Молодец. А завершающий удар каблуком в пах?
– Аяме требовательно сверкнула глазами.
– У меня не было каблука, нэ-сан, - понурился Аяо.
– Вот потому ты и сбежал, оставив поле боя за врагом. А я говорила тебе: надо быть готовым ко всему, - сестра в боевом раже снова сжала измочаленный тофу.
Затем, подумав, запихнула его себе в рот и съела не без удовольствия.
– Ты понял меня?
– спросила она, жуя.
– Да, нэ-сан, - склонил голову Аяо.
– Тогда ладно, - обрадовалась Аяме.
– Принеси-ка мне газировки из холодильника - и пива захвати. Устала я чего-то.
Аяо встал.
– Нэ-сан, у меня к тебе вопрос. Я хочу узнать мнение женщины.
– Хорошо, только шипучку принеси, - раздраженно произнесла Аяме.
– И давай без лишних мудреностей. Ты сам знаешь, у меня от них голова болит. Тот прошлый вопрос про куриц был слишком сложным. И всякую гадость вроде инцеста я тоже обсуждать не собираюсь.