Душа
Шрифт:
И в ночной тишине, под еле слышимый треск электрической лампочки, Аяо ответил:
– Я убил человека.
Сестра поверила ему, Аяо понял это сразу. От лица ее отхлынула кровь, а пальцы впились ему в кожу. В глазах появился странный блеск. Она ожидала чего-то подобного все эти годы, с затаенным ужасом осознал Аяо. Аяме тихо спросила:
– Где?
– Недалеко, - ответил Аяо в прострации.
– Это кто-нибудь видел?
– Нет. Не знаю.
– Ты убрал его тело?
– Нет... нет, - вяло сказал Аяо, погружаясь в забытье.
Сестра ответила
– Проснись!
– зло сказала Аяме. Но злость в ее голосе тут же сменилась успокаивающими нотками.
– Не спи, пожалуйста, Аяо-чан, ты не должен спать. Скажи мне, где он.
– Это... возле храма, где Май-чан в детстве жила. Там еще будка с полицейским. Дом... большой такой. С красной крышей.
– С красной крышей... понятно, - кивала Аяме.
Аяо ничего не понимал. У него немилосердно кружилась голова, и он с каждой секундой ощущал все большую тошноту.
Зачем сестра спрашивает это?
Неужели она хочет помчаться туда и спрятать тело? Это была настолько глупая и странная мысль, что Аяо даже хихикнул.
– Ты поедешь туда?
– спросил он.
Аяме очнулась.
– Нет... конечно, нет, - словно отгоняя наваждение, произнесла она.
– Конечно же, нет.
– Тебе завтра на работу, - сказал Аяо.
– Да, - медленно произнесла Аяме. Ее плечи опустились, а сама она как-то обмякла.
Она прикрыла глаза и села рядом с ним на диван. Аяо прильнул к ней и положил голову на плечо, как в детстве. Диван и вправду был мокрым. Он сидел на расплывшемся мокром пятне, и кожа под ссохшимися штанинами немилосердно чесалась. Однако Аяо сейчас даже помыслить не мог о том, чтобы задрать штанину и расчесать зудевшее место. Им овладела чудовищная апатия. Они помолчали, а затем Аяме спросила:
– Кто это был?
– Плохой человек. Он осквернил мою одноклассницу.
– Что значит - "осквернил"?
– Изнасиловал, - тихо ответил Аяо.
Сестра словно не удивилась.
– Ужас какой, - вздохнула она.
– Но, Аяо-чан... Нельзя убивать людей, даже если они изнасиловали кого-то. Все на свете должно быть соразмерно.
– Мне надо было изнасиловать его самого?
Аяме издала нервный смешок.
– Сейчас ты скажешь, что все выдумал.
– Нет, - ответил Аяо и помертвел.
Почувствовав страх в его голосе, сестра нащупала его ладонь и мягко произнесла:
– Расскажи мне все.
– Я сошел с ума, - ответил Аяо, - и теперь я вижу странные вещи. Пожалуйста, нэ-сан, не смейся, когда я буду рассказывать.
– И в мыслях не было, - заверила его Аяме.
Когда он закончил, воцарилось молчание.
Аяме некоторое время смотрела в окно, обдумывая услышанное, а затем спросила:
– У него правда была черная кровь?
– Ты не веришь?
– обреченно произнес Аяо. Он рассказал все: и про Мейду, и про то, как убил странную нечеловеческую тварь - отца Куми, и про весь свой ужас, и про свой страх.
Вместо ответа сестра встала.
– Пойдем.
Не понимая, что происходит,
Сестра зашла в свою комнату. Аяо редко бывал здесь. Здесь все было ему ненавистно и напоминало о Такамуре-сенсее, любовнике сестры. Кровать, стол, шкаф и даже жалюзи. Сестра потянула на себя верхний из ящиков стола и достала оттуда ключ.
У Аяо перехватило дыхание.
Аяме молчала.
На ее лицо одна за другой ложились тени, и невозможно было понять, о чем она думает.
– Ты помнишь?
– сказала она.
– Когда сенсей съехал от нас, ты разгромил его комнату.
– Да.
– Поэтому я заперла ее. Пойдем.
В молчании они вышли в коридор и приблизились к последней, обычно запертой комнате. Повозившись, Аяме провернула ключ в замке, затем толкнула дверь рукой.
– Входи.
Она зашла первой и зажгла свет.
Внутренне замирая, Аяо вошел в комнату, где когда-то обнаружил сестру целующейся с доктором. Сейчас здесь было пусто, и пахло пылью; пыль покрывала мебель и пол подобно пелене. В углу стоял одинокий шкаф. На полках у стены по-прежнему стояли прозрачные мензурки. Аяме собрала все те, что уцелели, и выстроила на полках. Все остальные Аяо разбил о стену, едва съехал доктор.
Аяо оперся спиной о стену и молча уставился в пространство перед собой. Сестра уже вытаскивала из-под кровати большой чемодан с металлическим заклепками по углам.
– Помоги мне.
– Что там?
– спросил Аяо, немного уже успокоившийся. Холодный мрак рассосался в груди, оставив после себя жуткую слабость и равнодушие, и все произошедшее казалось дурным сном.
– Это не имеет отношения к сенсею. Это просто твои старые вещи. Я храню их здесь, места-то все равно нет.
Вместе они открыли чемодан.
В нос сразу ударил запах пыли. В чемодане лежали сложенные стопкой футболки, майки, шорты. Аяо носил их когда-то - но сейчас вряд ли хоть что-то из этого налезет на него. Сестра рукой сдвинула их в сторону и извлекла из-под вещей пакет с блестящим полиэтиленовым покрытием.
– Что это?
– спросил Аяо.
– Просто старый мультсериал. Ты его в детстве очень любил. "Девочка-волшебница Якумо-чан".
Аяо вяло удивился.
– Я помню название, да. А причем здесь это?
Сестра достала один из потертых дисков.
– Посмотрим? Как в детстве?
Они вернулись в комнату, и Аяме, встав на колени, вставила диск в двд-проигрыватель. На экране появилось изображение. Аяо вдруг ощутил тягучее, радостное чувство узнавания, а затем прозвучали первые аккорды опенинга, и сердце его защемило от неизъяснимого восторга.
А потом на экране появилась Мейда. Это была девочка, очень похожая на Мейду. С синими волосами, с глазами, одним алым, другим - зеленым. Она носила бежевую школьную форму с синей клетчатой юбкой, с белыми чулками. В одной руке ее был жезл, другой она придерживала юбку, чтобы та не задралась случаем; девочка-волшебница со всех ног мчалась в школу, спотыкаясь и смешно поднимая коленки - лишь бы не опоздать на первый урок.