Два лика одиночества.
Шрифт:
Откупорив пузырек, она вылила половину его содержимого в кружку с темным мэхиловским элем. Поставила кружку на поднос и, пряча его за спиной, спустилась в зал.
Смешавшись с толпой бегавших служанок – Мэхил всегда нанимал девушек в дни, когда в его таверне кто-либо праздновал большой компанией, – Темная подбежала к стойке.
– Три темных, – шепнула она трактирщику, сунув ему несколько монет. Он, не глядя, выставил на стойку три кружки. Переставив их на поднос, где уже стоял отравленный эль, девушка, ловко лавируя между посетителями, подбежала к соседнему с объектом столу, поставила на него две кружки Мэхила, перешла к следующему столу.
«Безопасная» кружка оказалась перед северянином – тем самым, что вчера должен был повиснуть в петле на радость народу. Черноволосому достался эль с «начинкой».
– За счет заведения, – прощебетала она.
Черноволосый «объект» поднял голову и улыбнулся ей.
– Спасибо, милая. Возьми на булавки, – на поднос упали несколько серебряных монет.
Поблагодарив, «служанка» отошла к другому столу принять заказ и деньги, краем глаза наблюдая за жертвой. Он что-то сказал другу, поднял кружку, отпил несколько глотков… и, как ни в чем не бывало, поставил отравленный эль, продолжая что-то рассказывать северянину. Темная тихо выругалась сквозь зубы. Такое случалось. Редко, но случалось. Попадались люди, невосприимчивые даже к такому безотказному яду, как «Черный лотос».
Оставался еще один способ. Она очень не любила действовать таким образом, но… Приказ – это приказ, и если он получен, его надо выполнить хоть бы и ценой собственной жизни.
Поднявшись в комнату, Темная быстро переоделась. На сей раз из накладок остался только бюст, платье сменилось на откровенно-вызывающее, как и макияж. Короткие черные волосы прикрыл парик с хвостиком цвета каштана. Критично осмотрев себя в зеркало, она осталась довольна. Шлюха высокого класса – то, что надо.
Спустя десять минут она входила в таверну. Сейчас опять придется терпеть прикосновения потных липких ладоней, чувствовать терпкий запах пота возбужденных самцов, подумала девушка с отвращением. Приказ есть приказ, напомнила она себе.
Объект уже сидел в одиночестве – северянин куда-то делся. Покачивая бедрами, Темная прошла к стойке, заказала бокал вина, заслужив неодобрительный взгляд Мэхила, и направилась к столу черноволосого, по пути презрительными взглядами дорогой шлюхи отшивая пытающихся обнять ее за бедра и усадить себе на колени.
– Не скрасите ли одиночество красивой женщины, милорд? – поинтересовалась Темная у объекта, опираясь одной рукой на стол и демонстрируя обтянутую полупрозрачной тканью грудь.
И очень удивилась, когда в обращенном на нее взгляде антрацитово-черных глаз мелькнуло что-то похожее на сочувствие. Не жалость – но именно сочувствие.
– Отчего же нет? Присаживайся, красавица. Угостить тебя чем-нибудь? – улыбнулся Вега. Нет, не Вега. Объект. Ему осталось жить пару часов. Уже утром этот красивый и сильный мужчина будет холодным, мерзким, никому не нужным трупом, как и полторы сотни ее объектов до него. Темная предпочитала обезличивать свои жертвы, никогда не называя их по имени про себя.
– Я пью дорогое вино, – немного высокомерно улыбнулась она.
Объект поймал за рукав пробегавшую мимо официантку.
– Милая, принеси нам бутылку эльфийского из ящика под стойкой, коньяк, и закуску, – он бросил на поднос несколько золотых монет. Служанка со всех ног бросилась выполнять заказ. – Эльфийское вино трехсотлетней выдержки вас устроит?
– Более чем. Вы неплохо разбираетесь в винах…
– О, вина – это не мое. Я предпочитаю коньяк. Как мне называть очаровательное видение, спасшее меня в этот вечер от одиночества?
А он – действительно аристократ, подумала Темная.
– Женевьева, милорд.
– Меня зовут Вега, – он вновь улыбнулся.
Когда вино и коньяк закончились, она, чуть прижавшись к объекту грудью, жарко прошептала ему на ухо:
– Если хотите, ваше видение спасет вас от одиночества и ночью…
– Это будет великолепно, – он обнял девушку за плечи.
– Но предупреждаю заранее – я дорогое видение…
– Это не имеет значения. Не говори сейчас об этом.
Объект поднялся на ноги, увлекая девушку за собой. Обнимая «Женевьеву» уже за талию, он повел ее во флигель под неодобрительным взглядом Мэхила.
Темная с трудом заставила себя сосредоточиться на работе. Она не испытывала отвращения к объекту, как это было обычно, когда ей приходилось работать таким образом.
Сидевший перед камином в зале северянин исчез, понимающе хмыкнув, едва они вошли в комнаты. Объект увлек ее за собой в спальню.
Его поцелуй был горячим и страстным, а в глазах стояла нежность. Он опустился перед ней на колени, чтобы расшнуровать туфли, и Темная на миг подумала, что вот он – прекрасный шанс вонзить тонкую шпильку с острым кончиком ему в шею, но почему-то не сделала этого.
В глазах Веги – нет, объекта! – мелькнуло удивление, когда грудь «Женевьевы» оказалась в два раза меньше, чем была в платье.
– Так ты гораздо прекраснее, – прошептал он ей на ухо.
Темная помогла ему избавиться от остатков одежды. Он легко подхватил девушку на руки, опустил ее на кровать, упал рядом, увлекаемый ею.
Он был нежен и страстен, а главное – вел себя с ней не как со шлюхой. Первый раз в жизни Темной было действительно хорошо с мужчиной. Она уже почти жалела, что должна его убить.
В пиковый момент она выгнулась и, не сдержавшись, закричала, ее ногти вцепились в спину объекта – нет, Веги! – а спустя мгновение содрогнулся и он.
Вега лежал на животе, медленно приходя в себя. Темная, закинув ногу ему на ягодицы, ласково перебирала длинные черные волосы.
Пальцы другой руки сомкнулись на навершии шпильки, медленно извлекая ее из каштановых волос. Прижавшись к Веге всем телом, она занесла правую руку над его шеей сзади.
– Прости, – шепнула она, нанося удар.