Два шага до горизонта
Шрифт:
Фирон, почти не принимавший участия в беседе, сидел ссутулившись, зажав руки между коленями. Он был растерян, дух его подавлен. Граис никак не мог понять, чем так сильно сумел привязать к себе отнюдь не глупого Фирона пустослов и демагог Касат? Как бы там ни было, на помощь Фирона, чья душа разрывалась между учителем и предводителем вольных, рассчитывать не приходилось. Он был подобен тому самому ослу, который мог умереть с голоду, не в силах принять решения, к какому из двух стогов сена, расположенных на равном удалении от него, следует направиться.
Обведя
– Я всегда готов искать взаимопонимание с людьми, – сказал он, дабы положить конец разговору.
– Вот и отлично, – Касат сложил вместе ладони с широко расставленными пальцами. – У нас еще будет время поговорить. Ты ведь не собираешься покинуть наш лагерь прямо сейчас?
– Мне некуда идти, – развел руками Граис. – Поэтому в данный момент я вынужден воспользоваться вашим гостеприимством.
– Никаких проблем, – дружески улыбнулся Касат. – Тебе, наверное, хочется отдохнуть, – у тебя была нелегкая ночь.
– Так же, как и у Грудвара, – ответил Граис.
– Вот Грудвар и покажет тебе, где устроиться, – Касат поднялся из-за стола. – Да пребудет с тобой милость Поднебесного, Граис из Сиптима.
– Так же, как с тобой, Касат из Сумия, – ответил Граис и после короткой паузы поднялся на ноги и направился к двери.
Не оборачиваясь, он чувствовал взгляды всех троих, направленные ему в спину. Затем послышались шаги. Граис не сомневался – следом за ним идет Грудвар.
– Что произошло с Фироном? – спросил Граис, когда они вышли на улицу.
– А что с ним произошло? – переспросил бородач, хотя прекрасно понял, о чем его спрашивал Граис.
– Ты говорил, что и прежде знал Фирона, – сказал Граис.
– Верно, знал, – кивнул Грудвар.
– Прежде, насколько я помню, он не был таким скованным, нерешительным и замкнутым, каким я увидел его сегодня.
Грудвар, прищурившись, искоса глянул на Граиса.
– Ответь мне на один вопрос, – сказал он.
– Я слушаю тебя…
– Это правда, что пятнадцать лет назад Фирон, твой ученик, сдал тебя шалеям?
– Правда, – ответил Граис. – Но правда и то, что я сам его об этом попросил.
– Это действительно так? Ты не пытаешься сейчас оправдать Фирона?
– Мне нужно было встретиться с наместником, – объяснил Граис. – А другого способа попасть к нему, кроме как позволить схватить себя, у меня тогда не было.
– Почему ты не сдался сам?
– В то время по Йеру бродило множество странствующих проповедников. Кое-кто из них называл себя моим именем. А мне нужно было, чтобы у наместника не возникло сомнений в том, что перед ним истинный Граис из Сиптима. Поэтому я и попросил Фирона указать шалеям место, где я ночевал.
– Понятно, – кивнул Грудвар. – Теперь я, наверное, смогу объяснить тебе поведение Фирона. Он прожил пятнадцать лет, неся на себе клеймо предателя. Вольные тоже далеко не сразу поверили ему. С твоим возвращением он связывал надежду на восстановление своего доброго имени. А вместо этого… – Грудвар, приподняв подбородок, поскреб пальцами бороду. – Если бы сегодня Фирон выступил в твою поддержку, то это выглядело бы, как предательство по отношению к вольным.
– Я бы не хотел, чтобы так получилось, – после непродолжительной паузы проронил Граис. – Но поступить иначе я тоже не могу… По-видимому, рассчитывать на Фирона мне теперь не приходится.
– Тебе нужна помощь? – быстро спросил Грудвар.
– Пока нет, – ответил Граис. – Но всегда неплохо иметь человека, на которого можно положиться.
– Если бы ты кое-что объяснил мне… – не закончив фразы, Грудвар умолк, ожидая, что скажет Граис.
Граис с недоумением посмотрел на бородача. Грудвар смутился и отвел взгляд в сторону – хитрость была не самой сильной его стороной.
– И что же ты хочешь узнать? – спросил Граис.
– Да я и сам толком не знаю, – дернул плечом Грудвар. – Но, когда ты разговаривал с Касатом, ты словно бы и не сомневался в том, что все будет точно так, как ты скажешь.
– А известно ли тебе, друг мой Грудвар, – улыбнулся Граис, – что во многом знании сокрыто много печали?
Бородач задумчиво почесал затылок.
– Да у меня и так в жизни радостей не очень много, – сказал он, тщательно обдумав и взвесив слова Граиса. – Так что терять-то мне вроде нечего.
– Не думал я, что снова обзаведусь учеником… – Граис оценивающе посмотрел на Грудвара и решительно закончил: – А, впрочем, почему бы и нет…
Глава 12
Я пропал!.. Пропал!
Судебный вершитель Меллении Мистелий Глат метался по краю бассейна.
Преподобный Сирх, наблюдавший за ним со стороны, с интересом ожидал, когда же наконец коротышка оступится и упадет в воду. То и дело Мистелий Глат в отчаянии вскидывал к небу руки, и тогда полы его мантии взлетали, словно крылья огромной, тощей и неуклюжей птицы.
– Я червь, извивающийся во прахе!.. Я гниль смердящая!.. Нет мне спасения во веки вечные!..
Сирх подивился тому, что даже свое отчаяние Мистелий Глат умудрялся облачать в пышную, красочную форму.
– Успокойся, уважаемый Мистелий. – Сирх сделал шаг в направлении судебного вершителя и приподнял руку в умиротворяющем жесте. – Не стоит до такой степени предаваться унынию. Лучше отведай красного тирианского вина! Его лишь вчера доставили из-за моря!
Сирх подошел к столу, наполнил бокал красным, похожим на кровь, вином и, с тоской взглянув на дарующую забвение и радость влагу, протянул бокал кахимцу.
Сам преподобный с того самого дня, как неизвестный в черном даровал ему чудесную пилюлю, к вину не притрагивался, утоляя жажду лишь соками и водой со льдом. Волшебное лекарство, в совокупности с воздержанием от алкоголя делало свое дело – буквально день ото дня самочувствие преподобного улучшалось. А о болях в животе, мучавших его прежде едва ли не каждодневно, он уже и не вспоминал.