Два зайца, три сосны
Шрифт:
— Мить, я жутко устала…
— А я хочу только пожелать тебе спокойной ночи, — голос был бархатный, нежный, обволакивающий. — Я люблю тебя.
— Митька, что с тобой?
— Забота юности, любовь! Мама шлет тебе привет.
— Передай ей от меня тоже… Ты там лечишься?
— Первый и последний раз в жизни! Это кошмар, но я уже начал, говорят, если бросить, все мучения пойдут насмарку. Ты скучаешь по мне?
— Да, скучаю. Но с утра берусь за работу и скучать мне будет некогда.
— Да уж, пиши скорее, а то я не выдержу и
— Миклашевич, не начинай!
— Все, молчу и целую. Спокойной ночи, деточка!
Утром я села за работу, но мысли разбредались, голова была пуста, я не могла написать ни строчки. В таких случаях мне надо выйти из дому и пройтись. Я заглянула в холодильник. Там было почти так же пусто, как у меня в голове. Вот и хорошо, пойду куплю продукты, кстати, надо еще заплатить за квартиру, за свет. Я занялась квитанциями и вскоре уже вышла из дома. Почему-то вспомнился Матвей, как я его тогда разыграла. Интересно, к кому он приезжал во второй подъезд? Хотя какое мне до этого дело? А смешно вспомнить, до чего озадаченное лицо у него тогда было. Я прошла уже половину пути, заплатила за квартиру, когда позвонила мама.
— Олеся, я плохо себя чувствую.
— Что такое, мама?
— Давление подскочило! Мне необходимо купить лекарство. У меня кончилось.
— Хорошо, я сейчас куплю и привезу. Может быть, нужно что-то еще?
— Да, нужна минеральная вода, обязательно «нарзан», а еще купи апельсины.
— Мам, ну сейчас же лето, может, что-то летнее, абрикосы, черешню, клубнику… Малина уже есть.
— Не вздумай покупать на улице! Там фрукты полны тяжелых металлов! Только в магазине. Я же знаю, ты купишь первое попавшееся, а у апельсинов, по крайней мере, толстая кожура.
— Я куплю на рынке.
— Откуда ты можешь знать, где эти рыночные фрукты хранятся? Короче, купи апельсины.
— Хорошо, куплю апельсины. Что-нибудь еще?
— Нет, больше ничего не нужно. Главное — лекарство. И поскорее, мне плохо!
Вот и подумала над книгой! Ну ничего, значит, сегодня не буду работать, видно, не судьба. Я зашла в супермаркет, купила апельсины и еще коробочку нектаринов, может, мама сочтет их безопасными, на них наклейка «Седьмого континента». Потом я зашла в аптеку и решила не тащиться на рынок. Возьму сейчас такси и отвезу все. Выслушаю еще порцию жалоб, а там будет видно. Опять зазвонил телефон. Номер незнакомый.
— Алло! Алло, вас не слышно!
— Олеся?
Я сразу его узнала и почему-то екнуло сердце.
— Кто это? — притворилась я.
— Олеся, это Розен.
— Матвей Аполлонович? Чем обязана?
— Олеся, надо срочно повидаться! Это правда, надо, почувствовала я.
— Зачем это? Хотите научить меня разбираться в сортах виски?
— Боже, какая злопамятность! — облегченно рассмеялся он. — Нет, я ничему не стану вас учить, я сам хочу научиться…
— Чему?
— Всему, Олеся, всему!
— Звучит многозначительно, но… не слишком умно!
Тоже верно. Олеся, все дело в том, что при вас я дурею, мне нужно вероятно к вам привыкнуть, чтобы вы не считали меня идиотом. Поверьте, я не такой.
— Пока придется поверить на слово. — Мне стало весело и легко. — Так что вы предлагаете?
— Для начала предлагаю пообедать. У меня будет два часа с двух до четырех. Годится?
Я посмотрела на часы.
— Хорошо. Где?
— Как вы относитесь к итальянской кухне?
— Положительно.
— Тогда… Вы сейчас где?
— Я еду к маме на Ломоносовский, но без машины.
— Отлично, я пришлю за вами машину, скажем, к половине второго, годится?
— Хорошо.
— Говорите адрес!
Я сказала.
— Олеся, мой водитель позвонит вам на мобильный.
— Договорились.
Очень интересно! Он, значит, решил действовать, узнав о предстоящем браке с Миклашевичем? Ну-ну, поглядим, как он станет демонстрировать свой ум. Но чувством юмора бог его все-таки не обидел, и то хлеб. А после разговора с мамой, обед в его компании это именно то, что нужно. И в конце концов обед, да еще с ограничением во времени, ровно ничего не значит! Но настроение заметно улучшилось.
— Ну наконец-то! Сколько нужно времени, чтобы купить тот пустяк, о котором я просила?
Я промолчала.
— Почему ты не сказала мне, что выходишь замуж? Я уже не достойна знать такие вещи? Меня надо ставить перед свершившимся фактом?
— Тебе Гошка сказал?
— Его прямо-таки распирало от радости! Хорошего же ты отца сыну выбрала! Теперь мне понятно, почему он решил остаться с дедом!
— Мама, ты сама себе противоречишь, но впрочем, это не важно.
Я сообразила, что такая версия ей больше нравится, ну и слава богу.
— Значит, ты все-таки своего добилась!
— Ты о чем?
— О Миклашевиче. Поздравляю! И когда свадьба?
— Никакой свадьбы, и к тому же все это будет не раньше, чем я закончу книгу.
— У! Ты это зря! Сбежит твой женишок!
— Сбежит, не заплачу!
— Ну и дура! Надо хватать его и вести в ЗАГС, пока не передумал.
— Ни какого ЗАГСа не будет вообще.
— А что? Венчаться будете по новой моде? Попам кланяться?
— Нет, мама. Просто устроим обед для самых близких и уедем в путешествие. А потом я перееду к нему.
— Собачья свадьба, значит… Ну что ж, очень в твоем духе.
Я посмотрела на часы. Машина от Розена придет еще только через сорок минут. Надо набраться терпения.
— Мама, что еще сказал Гошка?
— Да я с ним мало говорила, я провела беседу с этим старым дурнем, объяснила ему кое-что…
— Боже, что ты ему объяснила, мама?
— Я потребовала, чтобы он не смел разрушать те духовные ценности, которые я внушала Георгию. И чтобы непременно давал ему на ночь стакан молока.