Двадцать четыре секунды до последнего выстрела
Шрифт:
— Не знаю. Это всё сводит меня с ума. Когда мы найдём ублюдка… у нас с ним выйдет неприятный разговор. И я прослежу, чтобы потом он сгнил в какой-нибудь дыре. Прости, дорогой, — она подняла голову и постаралась улыбнуться, — у меня безумно много работы. Спасибо, что рассказал о своих подозрениях, я не знаю, поможет ли это нам — но распоряжусь поднять все материалы по тем делам, допросить всех обвинённых. Проверю счета судей и присяжных — возможно, они были подкуплены. Сделаю всё, что в моих силах.
Это был тонкий намёк на то, что
Время было садиться за новый фильм. Просматривать сценарии, которые подобрала Кристин, крутить свои идеи. Но Александр не делал этого — чувствовал, что нет ни вдохновения, ни сил.
Вместо этого сразу после разговора с Еленой он позвонил сначала Шерон, а потом Мэтту, и предложил немедленно отправиться в Дербишир. Возле деревушки Вулей Мур располагался дом, который формально принадлежал деду Александра, но по факту всегда стоял пустым. Сторож присматривал за ним, проветривал или протапливал комнаты, когда было нужно, и время от времени кто-то из членов семьи сбегал туда.
Это было именно то, что нужно. Каких-нибудь три часа пути — и они окажутся далеко от Лондона и его демонов. Александр верил, что в Озёрном крае сможет вдохнуть полной грудью, освежить голову, избавиться от иррациональных страхов. И возможно, он сумеет сделать ещё несколько предположений о личности… мистера Смерти. Господи, зачем он тогда дал ему такое пафосное имя?
Александр проснулся от резкого громкого удара совсем рядом. Поднял тяжёлую со сна голову, осмотрелся и сфокусировал мутный взгляд на распахнутой двери и на Мэтте, застывшем в проёме в одних трусах.
— Мэтт?
Тот ничего не смог выговорить. Александр надел очки и увидел, что губы у друга трясутся, а лицо искажает совершенно незнакомая гримаса ужаса.
— В чём дело?
— М… — выдавил из себя Мэтт, мотнул головой, зажал рукой рот, а вдруг согнулся пополам, его вырвало на светлый паркет.
Александр подскочил, борясь с собственными рвотными позывами, приобнял Мэтта за плечи, чувствуя, что того колотит, и повторил:
— В чём дело?
Вытирая рот, Мэтт выпрямился, сглотнул. Александр сообразил налить ему воды, и он осушил стакан в два больших глотка. Выдохнул и сказал высоким нервным голосом:
— Шерон у меня в постели. М…
Глупость, Господи, какая глупость, но первое, что подумал Александр, это: «Неправильно!». Eщё прежде ужаса испытал колкое горькое разочарование. И только потом сумел осознать это, уместить в голове: Шерон в постели Мэтта. Мёртвая. Точно как в картине «Пять мёртвых любовниц», наверняка, можно даже не проверять. Видит бог, Александр и не хотел проверять.
Мэтт сел на пол, привалился спиной к стене и спрятал лицо в ладонях, а Александр удивительно твёрдыми пальцами набрал номер Елены. Потом сел рядом с Мэттом, закрыл глаза — и снова подумал не о том, что Шерон погибла,
В «Мёртвых любовницах» было несколько страшных смертей, но только одна действительно значимая, последняя, когда герой вышибает себе мозги, чтобы присоединиться к женщинам, которых любит. А не эта… пошлая и примитивная.
Убийца ошибся. Мистер Смерть просчитался, пропустил всю суть такого простого фильма, который даже не обладал особой глубиной.
Глава 37
Держась за руки, Себ и Джоан направились обратно в спальню. И — как будто что-то лопнуло — от уюта и спокойствия не осталось и следа. Себ резко дёрнул Джоан за руку, пытаясь закрыть её собой.
— Эй!
— Тихо!
Он оглядывался. В комнате спрятаться было негде. И она была пуста. Но что-то его насторожило, заставило проснуться все инстинкты. Себ зажмурился, открыл глаза — и по секторам осмотрел спальню. Как на задании: верх — центр — низ, переместиться вправо, повторить. И нашёл то, что искал: чуть иначе задёрнутые шторы, а главное — маленький свёрток в серебряной бумаге на прикроватной тумбочке.
Сердце пропустило удар.
— В чём дело? — напряжённо спросила Джоан.
— Стой… — велел он, подходя к тумбочке, наклонился.
Свёрток был совсем небольшим: коробка в ладонь длиной, тонкая.
— Себ?
— Просто постой там, — он присел на корточки, изучая коробку. Прислушался, но рядом тикал будильник. Он передал его Джоан и вернулся. Коробка не издавала никаких звуков.
— Басти? Что там?
— Я не знаю… — честно признался он. Не выдержав, Джоан подошла к нему и тоже присела. Нахмурилась:
— Откуда она? Её здесь не было, это точно.
— Кто-то влез, — спокойно сообщил Себ, — поставил её и вылез через окно.
«И специально задвинул шторы не так, как нужно, чтобы я это заметил». Не было сомнений, что если бы отправитель пожелал спрятать коробочку, Себ ни за что не нашёл бы её.
— Весёленькая у тебя жизнь, — пробормотала Джоан, — отойди-ка отсюда. Позвоню Полу, пусть пришёл ребят.
Себ не собирался возражать, но Джоан не успела даже достать телефон: из коробки раздался звук, очень знакомый Себу. Это был его рингтон.
Проигнорировав предупреждающий окрик Джоан, Себ сорвал обёртку, открыл маленькую чёрную коробочку и вытащил оттуда собственный телефон. Он тут же умолк — а на экране высветился пропущенный вызов со скрытого номера.
Вся вчерашняя злость ожила заново. Выдохнув через нос, Себ швырнул телефон на пол, схватил стул и шарахнул ножкой по корпусу.
— Себ!
Ещё удар — и телефон треснул и погас. Себ присел на кровать и подтолкнул телефон босой ногой.
Значит, Джим не позволит ему просто так уйти в отставку.