Двадцать четыре секунды до последнего выстрела

Коновалова Екатерина Сергеевна

 — Ты выстрелил, дорогой, — прошептал Джим, и его глаза светились восторгом. А Себ чувствовал, что у него нехер ломается что-то не то в голове, не то в желудке. 

Задыхаясь, Себ прохрипел:

 — У вас больше нет снайпера, сэр, — накинул капюшон куртки и пошёл прочь. Сколько времени человек может не дышать?

Его могли увидеть. Даже арестовать. Боже, это было бы благом. 

Он шагал как на плацу, в позвоночник, похоже, вбили стальной прут, который сломался строго пополам, стоило Себу выйти наружу.

Его скрючило, из

горла вырвался чужой непонятный звук, кислород наполнил горящие лёгкие и показался ядовитым. 

Чёрт. Не в мисс Перси же дело! Или в ней? Нет…

Себ готов был убить её. Просто не так, как его вынудил Джим. 

Себ хотел бы побежать, исчезнуть как можно дальше с этой улицы и с глаз Джима (а он смотрел в окно, в этом не было никаких сомнений, Себ чувствовал его взгляд затылком). Но вместо этого он побрёл — медленно, едва переставляя ноги, как пьяный. Ни на что другое не хватало сил. 

В голове мутилось. Вокруг был Лондон — и Кэмп Бастион. Потом Катар. Широкие улицы плыли в глазах, причудливо меняя форму. Здания осыпались как после авиаударов. Асфальт трескался под ногами, превращался в пыль и бетон, и их заливала кровь мисс Перси. Себ хорошо помнил цвет и запах горячего песка, пропитанного кровью. Только в этот раз она была непривычно свежей.

Боже правый, не первый труп на руках. И не первый, кого Себ застрелил вот так, с нескольких метров, видя в глазах ужас. Но никогда ещё не было так дерьмово. Эта смерть была другой. Себ слышал дыхание мисс Перси, звук падения мёртвого тела. Ещё метр — и кровь её попала бы ему на лицо. Это был не заказ, не работа, не защита своей жизни, а именно то, о чём говорил Джим. Омерзительная близость с жертвой. К которой его принудил Джим. 

Желудок сжимался, а зубы ломило от ненависти. Он мог вторым выстрелом разбрызгать мозги уже бывшего босса по дешёвому ковру. Он мог проломить его череп. И видит бог, он сделает это, если Джим Фоули попадётся ему на пути. 

Всё ещё не видя, куда идёт, почти ослепнув, Себ вспоминал раз за разом: «Возьми пистолет». «Снайперы не любят стрелять из пистолетов, да?» «Мистер Майлс собирается вас убить».

Эти слова высоким нервным голосом Джима как будто зациклились у Себа в мозгу. Песня на вечном репите. 

Этот выстрел… Не был просто работой. Джим хотел именно этого: увидеть, как Себ убивает вблизи. «У меня был снайпер… он сломался». Теперь таких два. Или больше? Себ чувствовал себя именно что сломанным. 

«Наслаждайся», — выдохнул Себ, резко зажмуриваясь — и тут же открывая глаза. 

Бормотание Джима в голове как будто слегка затихло. Зрение прояснилось. 

Улицы вокруг были незнакомыми. Какие-то трущобы, пустые к тому же. Себ бросил взгляд на часы. Половина третьего ночи. За это время он мог дойти куда угодно, хоть на другой конец города.

Рядом — за углом — раздался гогот, и Себ почувствовал, как в груди сначала что-то сжимается, а потом по всему телу растекается жар возбуждения. Он даже радовался, что пистолет

остался валяться на Лейнстер-Гарденс, а нож он с собой по городу не носил.

Отлично. После удара по стене рука всё ещё ныла, но это был такой пустяк по сравнению с яростью, туманившей сознание. 

Компания — четверо парней — вывернули на улицу, где стоял Себ. Кажется, их привлекал ночной клуб на другой стороне. Они все были поддатые, а может, и под кайфом. 

Себ распрямил плечи. 

Нет, он не будет нарываться на драку. Он ведь не сумасшедший. Он просто… встретился взглядом с одним из четверых. Человек, который не ищет проблем, отвёл бы глаза и чуть отошёл бы в сторону, чтобы не привлекать лишнего внимания. Себ этого не сделал: потому что не мог или потому что не хотел?

Глава 36

Разумеется, его заметили. Смех и невнятная болтовня чуть стихла — и зазвучала громче. Себ рассматривал их с ног до головы, примериваясь и предвкушая. Здоровяк с дредами будет первым. Таким кулаком можно и голову проломить, лучше убрать его сразу. Щуплый в гейской розовой майке, скорее всего, вообще не рискнёт напасть, будет прыгать вокруг и тявкать. Оставшиеся двое — среднего роста, но крепкие. Основная проблема. Как бы предчувствуя удар, зачесалась правая скула.

Он не спятил!

Провоцировать уличную драку с обдолбанными придурками? Нет, он этого не сделает. Но пока здравый смысл повторял это, как какую-то мантру, что-то в сознании Себа продолжало анализировать и планировать. Не забыть, что справа урна. Пробитые головы им здесь не нужны. На другой стороне узкой улицы — машина, заденут — поднимется вой сигнализации, прибежит владелец — лишний шум и лишние люди. Ещё из клуба могут выскочить: разнимать или помочь любой из сторон. Чем быстрее всё закончится, тем лучше. 

Время ползло тягуче-медленно. Наконец, спустя вечность, мелкий свистнул и уставился Себу в глаза.

«Попаду в полицию — Грег меня убьёт», — с шальной весёлостью подумал Себ. Какая-то доля здравого смысла ещё оставалась при нём, хотя перед глазами снова начала стелиться красная пелена. Он понимал, ещё может отойти и не нарываться. Этим парням не нужна драка, они поржут, тыкнут в него пальцами пару раз — и пойдут в свой клуб. Или ещё куда-то.

«Зато мне нужна», — поймал Себ безумную мысль. В ушах зашумело.

Парни остановились. Себ сделал полшага вбок, чтобы стена дома была за спиной, и улыбнулся. У мелкого были чёрные коротко стриженые волосы и уставшие большие глаза с полопавшимися капиллярами. Он оскалился в ответ, и Себ заметил кривые нижние зубы. Жаркая волна адреналина, казалось, схлынувшего, снова прошла по телу. Мышцы закаменели. Заломило в затылке.

 — Что лыбишься? — спросил здоровяк. Тот, кто был справа от него, в косухе и бритый наголо, буркнул:

 — Забей, пошли.

 — Пусть скажет, чего лыбится.