Двадцать один год
Шрифт:
– Стой тут. Пусть на тебя посмотрят, - Вэнс повернулась к девчонкам и к некоторым другим гриффиндорцам, прикорнувшим в уютных креслах с бокалами сливочного пива или чашками чая. – Соберите всех, кто поблизости. Такие дела надо решать вместе.
Нелли понеслась выполнять приказ. Мери, насупившись, не двинулась с места, Марлин присела на ручку кресла, внимательно глядя в изошедшее красными пятнами лицо Алисы. Лили шагнула вперед:
– Эмми, к чему это? Если Алиса провинилась, скажи старостам или профессору Макгонагалл. Зачем поднимать такой шум?
– Эванс, вот уж в чьих советах я не нуждаюсь, так это
– При чем тут друзья Лили? – тихо, с натянутым спокойствием спросила Алиса. – Какое они имеют отношение к тому, что…
– Замолчи! – Эммелина топнула на нее и чуть ли не замахнулась. Мери, запыхтев, вышла куда-то. Между тем гостиная наполнялась гриффиндорцами, недоуменно рассматривавшими Эммелину и Алису: первая с холодным воодушевлением сверкала глазами, вторая стояла смирно, чуть покусывая губы, и только раз наклонилась, чтобы погладить Хиндли, метнувшегося к хозяйке и со свирепым урчанием застывшего у её ног.
– Что происходит? Что Эмми задумала? – прошептала Лили на ухо Марлин: глядеть, как их подруга стоит, точно у позорного столба, было невыносимо.
– Товарищеский суд, - Марлин тихо и мрачно улыбнулась. Между тем Мери вернулась, и не одна: за ней вразвалочку шел Фрэнк Лонгботтом. Тронув плечо Алисы, он встал перед ней, заслонив крупным телом всю её слабенькую фигурку, и негромко обратился к Эммелине:
– Решила поиграть в Визенгамот, Вэнс?
– Не твое дело. Отойди, - Эммелина вскинула подбородок.
– Не отойду. Говори так. Что случилось? Что Алиса сделала, что ты раздуваешь скандал?
– Что она сделала? – Эммелина обвела взглядом гостиную, убедившись, что зрителей достаточно. – А пусть она сама нам всем расскажет. Давай, Брокльхерст, влезай на стул, чтобы тебя было лучше видно…
– Слышь, а не перебор? – возмутилась Мери.
– Не перебор. Влезай.
– Не буду, - все так же тихо ответила Алиса. – Меня достаточно видно и слышно. И да – сегодня после обеда я пошла в Запретную секцию библиотеки, где читала книгу по темной магии.
Гостиная ахнула. Мери открыла рот. Фрэнк удивленно обернулся, взглянув подруге в лицо. Лишь Марлин хранила невозмутимое выражение лица, да Эммелина торжествовала. Алиса между тем продолжила:
– У мен есть официальное разрешение на занятия в Запретной секции, подписанное профессором Оули. Он подписал разрешение по договоренности с мисс Саверн. В прошлом году я сказала ей, что хочу стать экспертом при аврорате, а она объяснила, что в таком случае мне придется изучать ЗоТИ углубленно, и без хотя бы теоретических знаний по темной магии не обойтись. Готовиться нужно начинать заранее, потому что в школу авроров на экспертное отделение экзамен сложнее, чем на прочие. Можете написать мисс Саверн, она подтвердит все, что я сказала.
У Мери и Лили вырвался вздох облегчения. Фрэнк, весь красный, обернулся к Эммелине, которая только пуще вскинула голову:
– Съела? Довольна?
– Почему ты раньше не могла рассказать? – Вэнс сдаваться не собиралась.
– Я пыталась, но ты не давала мне вставить ни слова. Тебе, видно, слишком хотелось поиграть в судью.
Нелли Гамильтон захихикала. Кто-то еще прыснул в кулак, другой хмыкнул. Эммелина в сердцах швырнула на пол диванную подушку и выбежала из гостиной. Никто не стал её догонять. Поняв, что ничего интересного далее не предвидится, зрители стали расходиться, и только основные участники несостоявшегося судилища все не могли тронуться с места. Алиса опустилась на диван, склонила голову и смотрела вниз – на свои худые ладони, на складку мантии над острыми коленями, на гибкую спинку Хиндли, теревшегося ей об ноги. Фрэнк присел рядом, не решаясь, видно, даже взять подругу за руку. Мери схватила со стола чей-то забытый бокал сливочного пива и стала шумно хлебать. Марлин созерцала – с той же полуулыбкой.
Лили сделалось душно. Она выбежала из гостиной, помчалась по коридору, куда глаза глядят. По дороге заметила плачущую в нише Эммелину, но подходить не стала: не смогла бы сейчас заставить себя заговорить с ней.
Обессилев, Лили присела на подоконник, прижалась лбом к стеклу. Что ж, Эммелина теперь возненавидит Алису, это ясно. Не хватало еще войны внутри факультета. А из-за чего, в сущности? Ведь Алиса своя, и за те, годы, которые они учатся вместе, можно было бы догадаться, что она не возьмет со злым умыслом даже и книгу о темной магии… Хотя семья Эммелины настолько пострадала от Пожирателей смерти, что, наверное, отвращение Вэнс ко всему, что в самой малости с ними связано, легко понять.
Из окна был виден двор, где на скамеечке Мэрион Риверс, укутанная в плащ, вслух читала Джону Грину. Лили почувствовала, что староста обращается с Риверс несколько иначе, чем обычно – с большей ли мягкостью, с вниманием, лестным для любой девочки – и невольно вспомнила разговор Джона и Батшебы в купе. «Кто на тебя позарится?» С одной стороны, девочки у них на потоке вообще отличаются миловидностью, и Мэрион – одно из редких исключений, пожалуй, самая некрасивая на курсе. К тому же она бедна и слишком серьезна. На нее уж точно не позарится никто. С другой, и Джон Грин не может этого не понимать.
И тут же вспомнилось, что Поттера с друзьями не было сегодня в гостиной. Наверное, убежал искать приключения в окрестности Хогсмида. Недавно Люпин опять болел… Бедняга Люпин. А может, все трое – Сириус, Ремус и Питер – мерзнут на трибунах квиддичного поля, глядя, как Джеймс нарезает бесчисленные круги и вычерчивает петли на новенькой метле. И рядом восторженно замерла Пенни-Черри. Подумав о ней, Лили поймала себя на мысли, что совсем не ревнует.
========== Глава 29. Второй Нюнчик ==========
Лили тревожно посмотрела на снежинки за окном. Губы побаливали: растрескались от авитаминоза. Невозможно вспомнить без смеха, как испугался Сев, первый раз заметив кровь у нее на губах, как требовал сказать, кто это сделал: он решил, что Лили ударили. Да, если он и проявляет чуткость, то нелепо и не по делу.
Куда больше, чем растрескавшиеся губы, девочку беспокоили результаты контрольной, которую на прошлом уроке провел Оули. Как он медленно – наверняка нарочно – копается в портфеле, доставая свитки с их работами! Конечно, Лили приучилась быть внимательной и осторожной. Она сохранила черновик работы и после занятий сверила ответы с учебником. Ошиблась всего в одном вопросе. Значит, за эту контрольную ей просто обязаны поставить «Выше Ожидаемого». И все-таки волнение не проходит. Ну вот, подходит её очередь.