Две жизни в одной. Книга 3
Шрифт:
– А ты, пока не каменным, а меховым был, поухаживал бы за этими рыжими?
– Больно надо! Слишком драные. В своей окаменелости такое увидел и услышал! Глаза у меня, хоть временно, как и уши, каменные, но такое слушать и на такое смотреть не хотят.
– А ведь бегаешь к рыжим?
– впервые, находясь в замке, рассмеялся Мифодий.
Кот, словно и не услышал этого, продолжал:
– А вот мыши одолели. За усы таскают. Усы же пахнут! Я люблю чего-нибудь вкусненького хлебнуть, пока в мягкости нахожусь.
– Пора, Мурлыка, - продолжал смеяться Мифодий, - начинать кинеров на чистую воду выводить. Пошли вылавливать!
– Их не поймать и не размундирить,
– Опять ты про это страну упоминаешь, а не рассказываешь!
– заметил Мифодий, зная, что этот индивид ничего путного не поведает.
– Почему не скинерили, не знаю. Видимо, я им нужен для чего-то другого. А кто они?
– Чем ты их заинтересовал?
– оборвал на полуслове Мифодия котище. И как показалось, любопытство кота вдруг выросло на несколько сот вольт. Он даже придвинулся поближе к Мифодию. Но на этот вопрос у хозяина дома еще не было ясного ответа. А свои догадки он обнародовать не хотел. Аксиома - ведь не научная теория?
Но, несмотря на все, кот вдруг разоткровенничался:
– Ты знаешь, ведь многие здесь в замке полукаменные. Разве не заметил?
– Как полукаменные? Почему?
– Долго рассказывать, - вильнув хвостом, ответил кот.
– Это невеселая история, и у каждого своя. Ну, я пошел.
Важно подняв распушившийся хвост, кот ушел в заросли кустов, что росли прямо за каменной скамьей.
– Почему полукаменные?
– размышлял Мифодий об этом и о многом другом.
– И кто эти все?
От этих мыслей его отвлекли вороны. Вороны, громко каркая, кружились над лесопарком.
– Что там происходит? Почему вороны подняли крик? Надо взглянуть.
И он последовал туда, куда совсем недавно отправился его хвостатый и усатый знакомый.
Среди густо растущих деревьев, среди густо переплетенных кустов Мифодий обнаружил едва заметную чугунную округлость.
– Так вот где проходят трубы, по которым вытекает все из дома и где гуляет эта Гидра Верлоха?
Едва приподняв тяжелый край крышки, Мифодий заглянул вовнутрь. Там было темно, и оттуда сильно пахнуло мерзкой сыростью. Но в следующее мгновение он опять почувствовал присутствие кого-то. Неприятное ощущение вновь охватило Мифодия, разливаясь по телу страхоподобной дрожью.
– Все время одно и то же. Что со мной происходит?
– оглянувшись, чуть слышно спросил:
– Кто ты?
– ответа не последовало.
Лишь тихое шуршание, похожее на шелест тончайшей фольги, коснулось настороженного уха нового хозяина дома. «Ветер?» - подумал Мифодий. Но ветра не было. Листва на деревьях не двигалась. «Может быть, вороны?» - но и ворон тоже поблизости уже не было. Неожиданно из кустов вновь появился кот, беззвучно мягко ступая пушистыми лапками на траву. Подойдя к полуоткрытому люку, небрежно заметил:
– Туда не надо.
– Опять ты со своими советами, котяра!
– в сердцах высказался Мифодий.
– Лучше бы, раз умеешь говорить по-нашему, сказал, что все это значит?
– Всему свое время!
– ответил кот словами диктора областного радио, и снова скрылся в зарослях, добавив:
– Я пошел ворон гонять! А то так и лезут во все дела. Надоели своим карканьем!
– А кто тут шелестел, ты не знаешь?
– крикнул вдогонку коту Мифодий.
– Знаю, но не скажу. Я же полукаменный, я - кинер. Но во мне, в коте, появилась половиночка душевного тепла. Я влюбился. Но это меня не спасет. Был бы я настоящим котом - другое дело.
– Влюбился? Это - здорово! А какая еще в тебе половиночка?
– недоуменно переспросил Мифодий.
– А ты еще, новый хозяин дома, целенький!
– только и ответило это, похожее на кота, существо.
Черная башня
Несмотря на то, что посещение башен замка в договоре купли-продажи числилось чуть ли не самым последним пунктом, Мифодий решил нарушить запрет. Из четырех он выбрал ту, что была окрашена в серовато-стальной цвет. Он почему-то решил, что именно в ней он найдет ответы на все интересующие его вопросы. Но события стали развиваться совсем по другому сценарию. Находясь в кабинете, он увидел, как дверь сначала неслышно чуть-чуть отворилась, затем распахнулась настежь, увлекая запахом цветущей магнолии. Невидимая волна подтолкнула Мифодия, и он оказался возле входа в совсем другую башню, чем та, в которую намеревался пойти утром. Это была черная башня: округлое помещение без окон. Посреди стола, к которому были вплотную придвинуты четыре блестящих полукресла - стула с подлокотниками из черного африканского дерева, горела свеча. «Дорогая мебель!» - подумал Мифодий.
Золотая искрящаяся ткань на трех креслах была потертой. На четвертом - выглядела совсем новой. Неожиданно невидимые руки усадили Мифодия в самое новое блестящее кресло. И тут же возникло ощущение присутствия кого-то. Подсвечник со свечой повис над столом. На его месте оказалось фарфоровое блюдце, точно такое, какое было в доме у бабушки - из тончайшего китайского фарфора с пометкой фабрики, где оно было изготовлено. Мифодий неосознанно потянулся к нему. И когда он положил руки на край стола, из темноты показались похожие на размытые тени чьи-то черные пальцы и легли на белый тончайший фарфор. Блюдце вздрогнуло и медленно задвигалось по бархатной блестящей поверхности настольного покрытия. К удивлению Мифодия, на скатерти возникли лица, которым принадлежали эти руки. Выражения были мрачными, угрожающими. На одном вначале появилась печальная улыбочка, потом недобрая. На другом, с глубоко расположенными глазами, взгляд был зловещ и дерзок. Третье - явно отражало характер хозяина: неуважительность, ехидство, насмешливое пренебрежение. Мифодий отдернул руки. Блюдце перестало двигаться. Черные пальцы тоже стали ускользать, словно их куда-то утягивали. Свеча, висящая над столом, внезапно погасла. В комнате воцарился полный мрак. Но вновь вспыхнувший язычок свечи озарил комнату. Она была пуста. Фарфоровое блюдце тоже исчезло.
– Что это было?
– Мифодий, слегка поежившись, решительно встал.
Кресло, услужливо отодвинутое, снова вернулось на прежнее место. На стене появилось зеркало. Несмотря на скудное освещение комнаты от мигающего огонька, увидел в зеркале лицо. Но это было не его лицо. Мифодий, невольно отпрянув, откинул голову назад. Отражение сделало то же самое. Смотрящий на него из зеркала незнакомец произнес:
– Видишь свое отражение? Лицо твое ассиметрично. Левая половина меньше, чем правая. Это почти у всех людей, живущих на земле. С возрастом ассиметрия выравнивается, и в конце жизни лицо в полной пропорциональности. Левая и правая половины совершенно одинаковы. Сейчас потрогай кончик носа. Он упругий, твердый, поэтому не имеет склонности к деформации. С возрастом плотная ткань делается рыхлой. И чем старше, чем ближе к ..., не хочу произносить этого слова, кончик носа делается еще более пухлым, легко сжимается при ощупывании. Это говорит о том, что к вам вплотную подходит она, уничтожающая жизнь.