Двенадцать ворот Бухары
Шрифт:
— А что случилось? — спросил один из них.
— Асо схватили какие-то люди, сказали, что они от Асада Махсума, и увезли.
Асо работает в ЧК, надо выяснить.
— Ладно, идите, — сказали милиционеры таким тоном, словно требовалось их разрешение, повернули коней и ускакали.
На Сесу, перед зданием ЧК, горел фонарь. Светло было и в комендантской, куда вошли Фируза с Тахир-джаном. За низкой дощатой перегородкой сидели комендант и двое военных. Задремавший было комендант сразу проснулся, увидев вошедших.
— Что вам нужно? — спросил он удивленно.
Ослабевшая, взволнованная Фируза, держась, чтобы не упасть, за деревянную перегородку, рассказала о происшедшем.
— Они обещали проехать сначала в ЧК, — сказала она, заканчивая свой рассказ, — и, лишь получив разрешение, везти его в загородный Дилькушо.
— Они сюда не являлись.
Комендант все еще протирал заспанные глаза.
— Обманули! — воскликнула Фируза. — Повезли прямо туда… Что делать, что делать?..
В ее голосе звучало отчаяние. Комендант был совершенно спокоен.
— Что делать? Не знаю, — сказал он равнодушно. — Председателя нет, заместителя тоже… Придется ждать до утра.
— Ждать?! Да они его там замучают, убьют…
— Вот еще выдумали! — Комендант даже засмеялся. Засмеялись и военные. — Зачем им его мучить? Что он, контра какая-нибудь, басмач?.. Просто надо посоветоваться по важному делу, кое-что узнать… Может, поручение дадут…
— Нет, нет, тут другое, — твердила фируза. — Для дела не хватают насильно человека в полночь. Дорогой ака, — взмолилась она, — позвоните дядюшке Хайдаркулу, он даст хороший совет.
При имени Хайдаркула комендант многозначительно переглянулся с военными.
— Хайдаркула нет в городе, — сказал он, обращаясь к Фирузе.
— Да, я знаю, его не было дома… Но, наверно, уже вернулся и сейчас у себя в Центральном Комитете…
— Что ему ночью там делать?
— Господи, как же быть?! Что с моим Асо?!
Отчаянный возглас Фирузы заставил коменданта действовать. Он молча придвинул к себе телефон и покрутил ручку. Крутил он долго, наконец снял трубку и сердито потребовал, чтобы его соединили с загородным Дилькушо. Для этого пришлось положить трубку на место, снова долго крутить ручку, и лишь после этого там откликнулись. Комендант назвал себя и спросил об Асо. Ответ так разгневал коменданта, что он закричал:
— А ты кто, караульный? Нет ли кого постарше?.. Что, спят? Разбуди!.. Не можешь? О, черт, бросил трубку!
Он снова долго крутил телефонную ручку, но безрезультатно.
— Брось, все напрасно, — сказал один из военных.
Вдруг зазвонил телефон. По мягкому тону, каким заговорил комендант, можно было понять, что он говорит с начальством.
— Да, я… Все спокойно, никаких происшествий… Вот только пришла жена Асо Хайриддин-заде… говорит, приехали к ним домой люди Асада Махсума и насильно увезли. Я звонил в Дилькушо, караульный ответил — ничего не знает… Что?.. Хорошо, хорошо!..
Разговор был окончен, комендант обратился к Фирузе:
— Звонил заместитель председателя товарищ Николай, говорит, чтобы ждали его… Приедет и отдаст распоряжение.
Слабый свет надежды забрезжил перед Фирузой. Вздохнул с облегчением и Тахир-ювелир. В комендантской стояла тишина. Только тикали стенные часы. Военные смазывали свое оружие. Комендант что-то записывал в большую тетрадь.
Время тянулось нескончаемо долго, прошел час, для Фирузы долгий, как год, а товарищ Николай все еще не появлялся. Фируза сгорала от нетерпения. Она собралась было снова обратиться к коменданту, как вошел Сайд Пахлаван.
— Что вы здесь делаете? — спросил он Фирузу и ювелира. Фируза заплакала.
— Дядюшка Сайд! — только и могла сказать она. Молчал и Тахир-ювелир, грустно потупившись.
— Возьми себя в руки, Фируза! — Густой бас Сайда Пахлавана звучал повелительно. — Что произошло? Я искал вас, искал, насилу нашел. Идемте домой.
— Они ждут товарища Николая, — вмешался комендант.
— А товарищ Николай уехал, кажется, в Вабкент, приедет, наверно, утром попозже, а не то и после полудня.
— Почему вы так думаете? ~~ удивился комендант.
— Я знаю! — многозначительно сказал Сайд Пахлаван, решительно взял Фирузу за руку и вывел на улицу. Стояла холодная осенняя ночь — тот час, когда и рыбы, и птицы спят. Тахир-ювелир дрожал от холода, но присутствие Сайда Пахлавана придало ему храбрости, и он бодро шагал.
Он знал, что Саид Пахлаван и с десятью справится. Так они шли втроем по главной улице в сторону Нового базара.
Фируза нетерпеливо расспрашивала Сайда Пахлавана, что он знает об Асо, но тот обещал рассказать об этом дома. Оймулло уже ждала их и быстро открыла ворота. Усадив всех, она отправилась готовить чай.
Сайд Пахлаван наконец заговорил.
— Успокойся, Фируза, с Асо в ближайшие дни ничего не случится. Махсума нет, он в Вабкенте — говорят, курбаши Джаббар выступил — и не скоро вернется. А Асо арестован по его личному распоряжению. Он под моей охраной, и держу я его отдельно от других арестованных. Явился я сюда по просьбе Асо. Пришел среди ночи, чтобы успокоить тебя.
— Но за что он арестован? В чем его вина?
— Асад Махсум делает что хочет, ему все можно… Думаю, что это из-за Карима, но найдется любой предлог.
— Значит, Асо так и будет во власти Асада Махсума! И вызволить его невозможно? — спросил Тахир-ювелир.
— Мы уж постараемся вызволить. Ты, Фируза, пораньше завтра пойди к Хайдаркулу. Он, кажется, сейчас в Кагане, но утром приедет. Он человек опытный, посоветует что-нибудь дельное… И мы начнем действовать. А сейчас я пойду, еще хватятся меня, мое отсутствие может вызвать лишние толки, подозрения…
Так он и ушел, не выпив даже пиалы чая, которую ему поднесла гостеприимная хозяйка.