Дверь в Иной мир (сборник)
Шрифт:
Так что в те длинные летние дни Гаррону ничего не оставалось, кроме как с головой уйти в работу, пытаясь заглушить растущий страх относительно судьбы босса. В том году летом в Нью-Йорке стояла беспрецедентная жара. Прошел июнь, июль и август… Длинные дни тянулись один за другим. Надвигался сентябрь. Первый день сентября…
И вот в первый день сентября…
Гаррон подробно рассказал о своих ощущениях в тот роковой день. Все утро он проработал в лаборатории университета, а потом отправился побродить по Стейн-Айленд. Вторая половина дня пролетела намного быстрее. Ассистент поднялся на борт парома, возвращающегося в город, и наблюдал закат, затопивший Манхэттен золотым светом, погрузивший весь мир в золотую дымку.
В это время, согласно его словам, в сквере было немного народа. Пара бездомных растянулись на ближайших скамьях. Кроме них, в парке находилось с десяток прогуливавшихся. Они сновали туда-сюда без определенной цели. Вдали по фарватеру два буксира, сигналя, тащили большое ржавое грузовое судно. Высоко в небе, постепенно снижаясь, кружил самолет.
На пару мгновений Гаррон повернулся к городу, раскинувшемуся к северу от парка. Прямо за парком возвышались огромные здания, а дальше миля за милей поднимались башни и пирамиды — великая техногенная смесь из стали, камня и стекла. С того места, где он сидел, он мог взглянуть вверх вдоль бесконечного Бродвея, застроенного высокими домами. Вершины этих домов сверкали в солнечном свете, в то время как нижние этажи терялись среди теней. А когда солнце зайдет, темнота там станет полной…
Гаррон со вздохом встал, собираясь уйти.
Остановившись на мгновение, он посмотрел на наручные часы, потом шагнул… И тут ужас поглотил весь мир.
Первым пришел звук. По поводу этого звука ни у кого не было серьезных разногласий. Одни характеризуют его как громкий звон, другие — как гудение, длившееся несколько секунд. Многие утверждают, что он был похож на короткий, пронзительный свисток. Но Гаррон утверждает, что звук напоминал щелчок металла о металл.
С таким звуком молоток бьет по гвоздю.
Гаррон писал:
«Короткая, отрывистая металлическая нота».
Ассистент застыл, прислушиваясь. И тут…
Тут мир вокруг взорвался. Словно разом столкнулись сотни миров. В тот же самый момент Гаррон уставился на север, пытаясь понять, что же все-таки происходит, и пытаясь запечатлеть в памяти все детали происходящего. В первое мгновение он увидел перед собой массивные здания огромного города, а в следующий миг изображение задрожало, словно кадр кинофильма, а потом совершенно неожиданно они развалились на куски, рухнули на землю титанической лавиной из кирпича, камня и стекла. Ужасный гром прокатился над землей, а потом все разом стихло. Там, где мгновение назад возвышался город, теперь были груды битого кирпича, камня и всевозможных обломков. Руины протянулись далеко на север, и над ними поднималась огромная туча пыли.
Гаррон смотрел, застыв как столб, а потом медленно, механически повернул налево. Там, где только что плавало несколько судов, на воде кружились обломки. Дальше, на месте Джерси-сити, тоже виднелись развалины и поднималось еще одно облако пыли. Самолет, круживший в вышине, рухнул, вонзившись носом в землю. Он стал бесформенной грудой металла. И над всем этим повисла смертоносная, ужасная тишина.
В первый миг Гаррон подумал, что сошел с ума.
«Кажется, я пошатываясь побрел в сторону города, — писал он. — Я кричал, размахивал руками, вытянув их к небу. В голове кружилось множество самых разных мыслей. Теперь мне кажется, что те первые мгновения после катастрофы напоминали ужасный сон. Остальные, кто, как и я, в момент случившегося оказались в парке, были поражены: или впали в истерику, или в ступор, хрипло кричали и бесцельно бегали туда-сюда. Некоторые бросились в воду. Всего спаслось человек двенадцать… Аквариум и другие сооружения в южной части парка рухнули, как и город, превратившись в груды бесформенных развалин».
Был и тот, кто, как сообщил нам Гаррон, подошел к нему, настойчиво дергая его за рукав. Опустив голову, ассистент увидел человека среднего возраста с розовым лицом. Глаза того были широко раскрыты от ужаса, а через лоб протянулась длинная кровоточащая царапина. Сжав руку Гаррона, он указал на улицу, где в нескольких ярдах от них лежали какие-то обломки.
— Я был за рулем, — тонким, вибрирующим голосом проговорил мужчина. — Я вел машину, а она развалилась на куски…
Гаррон взглянул на обломки на улице, потом наклонился, чтобы рассмотреть их. И только тогда он постепенно начал осознавать, что же все-таки произошло. То, что лежало на брусчатке, являлось деталями автомобиля — автомобиля, из которого исчезли все металлические детали. Остались шины, обивка, руль в деревянном ободе. А кусочки никеля и меди тут и там были повреждены, только железо и сталь исчезли. Было видно, что автомобиль мгновенно развалился, превратившись в груду обломков. Рама, двигатель, мосты и часть корпуса исчезли.
Гаррон выпрямился, сунул руки в карманы и вытащил какие-то странные обломки. Все железо и сталь из предметов, лежавших у него в карманах, тоже исчезли. Аезвия перочинного ножа, большая часть часов, застежка записной книжки… Гаррон повернулся к скамейке, на которой сидел минутой раньше. На месте скамейки лежала груда деревянных планок, стальной каркас исчез.
— Сталь! — Гаррон произнес это вслух. Он повернулся к ошеломленному человеку, застывшему рядом с ним.
— Сталь… Железо и сталь! — воскликнул ассистент. — Их нигде нет. Железо и сталь исчезли из вашего автомобиля! Они исчезли из всего!.. — Мужчина, ничего не понимая, уставился на Гаррона.
— Мой автомобиль, — пролепетал он дрожащим голосом. — Он просто остановился и развалился. Я ехал на пароме домой, — он поднял затуманенный взор на руины за рекой, затянутые облаком пыли. — Домой. Я должен добраться до дома.
Гаррон видел, что незнакомец еще не отошел от первоначального шока. Да и рана на голове этому не способствовала. Он схватил Гаррона за руку и попытался привлечь внимание ассистента профессора к своим проблемам.
— Вы не сможете попасть домой, — заверил Гаррон. — Все паромы разбиты. Город… Все…
И он покосился на груды обломков к северу от парка.
— Землетрясение? — с удивлением поинтересовался незнакомец.
— Нет! — ответил Гаррон. — Это сталь… Все железо и сталь исчезли, поэтому обрушились все здания. Железо и сталь исчезли. Вот только как?..
— Сталь, — повторил незнакомец, посмотрев на север непонимающим взглядом. А потом он снова повернулся к Гаррону. — Я должен вернуться домой, — повторил он с тупой настойчивостью. Снова взглянул на север, а потом, оставив ассистента в покое, неуверенно покачиваясь, направился в сторону руин.
Гаррон погнался за ним, схватил за руку.
— Вы не должны идти туда! — закричал он.
Незнакомец вырвался из рук ассистента с воплем:
— Отпустите меня! — и, оттолкнув молодого человека подальше, решительным шагом вновь зашагал через парк на север.
Застыв неподвижно, Гаррон смотрел ему вслед. Смотрел, как он идет… пока тот не добрался до груды руин на краю парка.
Вскоре ассистент остался в парке один, и ему показалось, что он совершенно один в целом мире.
Вокруг стояла абсолютная тишина, все замерло. Огромные груды обломков к северу, желтый закат на западе и мертвая тишина. Там, где несколько минут назад бурлил водоворот мегаполиса, теперь воцарилось молчыание, и только легкий ветерок порой нарушал его, пробегая в ветвях, шепча о наступающей ночи. Неясные тени поползли от руин через парк. Небо над головой Гаррона потемнело, и тогда молодой человек вскинул руки к небу в гротескном жесте паники.